Ни один из троих оборотней не шелохнулся, но я видел, как они сосредоточились.

Эндрю Миллинг истошно закричал:

– Нет! Остановитесь! Нет! Вы не посмеете!

Он первый, а возможно, и единственный, понял, что происходит. И торопливо попытался превратиться. Его облик начал меняться, кости и мышцы пришли в движение под мехом, пытаясь принять новую форму. Но потом всё вернулось на свои места: Миллинг не стал человеком – на опушке леса по-прежнему сидела пума. Затаив дыхание я следил, как он ещё раз попытался изменить обличье, но и на этот раз почти ничего не произошло, а при третьей попытке вообще ничего не изменилось – он так и остался шипящей кошкой.

Лисса Кристалл, Джеймс Бриджер и Сарра Кэллоуэй провели таинственный ритуал – блокировали его способность превращаться, – и он утратил свой человеческий облик. Возможно, пока запрет не будет снят, а может быть, и навсегда.

Эндрю Миллинг издал мысленный крик, а потом огромный пума принялся бушевать. Его приспешники, испугавшись, бросили меня и пустились бежать со всех лап.

Койот наполовину превратился в мистера Бриджера, поднял припрятанное в траве духовое ружье и выпустил усыпляющую стрелу прямо в мохнатое плечо Эндрю Миллингу – пума повалилась на бок перед нами.

Поднялся жуткий шум – оборотни возмущённо фыркали, свистели, шипели, рычали. Над нами, ожесточённо махая крыльями, с писком кружили летучие мыши. На мгновение мне показалось, что сторонники Миллинга сейчас все вместе нападут и разорвут нас в клочья. Ведь эти оборотни явились на зов своего вождя, распалённые ненавистью к людям и одурманенные предрассудками, и их не остановил даже приказ нападать на детей. Я пригнулся, глубоко вдохнул и напряг мускулы – я был готов защищать моего директора и моего любимого учителя что было сил.

Но что-то удержало приспешников Миллинга от нападения. Возможно, то, что Лисса упомянула Совет, а возможно, и то, что она совершенно их не боялась. Она оглядела всех и снова заговорила – очень громко, чтобы её услышали во всей округе:

– Эндрю Миллинг вас обманул. Он никогда не пытался сохранить дикую природу и защитить вас от людей. Мы выяснили, что он продал большую девственную территорию, и потом её уничтожили, добывая полезные ископаемые. Доказательства мы только что вывесили на интернет-странице Совета. А теперь уходите! Вам здесь больше нечего делать!

Я почувствовал, что многим врагам захотелось побыстрее добраться до смартфонов и самим убедиться, что Лисса говорит правду. Но никто не двигался с места.

Нам по-прежнему грозила опасность – совсем рядом стоял Джулиан Гудфэллоу, правая рука Миллинга. Возможно, он не позволит своей армии пуститься в бегство. Его лицо исказилось гневом.

– Нет, это просто чудовищно, нет, это… – вырвалось у него.

Гудфэллоу был вне себя от бешенства, а потому с ним случился неприятный казус – со мной тоже так часто бывало в первые месяцы в школе: он непроизвольно превратился. Судя по всему, в осу – на земле осталась куча одежды, а гризли не появился. Но насекомого тоже нигде не было видно!

Джеймс Бриджер осторожно подошёл ближе и, порывшись мордой в его свитере и рубашке, вдруг вздрогнул.

– Забодай меня комар, – пробормотал он. – Взгляните сами.

Мы приблизились, и тут я понял, что произошло. Не случайно маленьким животным в нашей школе запрещалось носить тяжёлые украшения.

На земле лежал Гудфэллоу в обличье осы – придавленный собственными золотыми часами.

Миллинг повержен, Гудфэллоу погиб – такой поворот событий лишил сторонников Эндрю желания бороться дальше. Они отступили. Некоторые исчезли тихо, как тени, другие – шумно, как, например, оборотень-бык: он – намеренно или случайно – наступал на своём пути на каждую сухую ветку. А один медведь удалился, громко рыча, и с досады вырвал с корнем маленькое деревце, мимо которого проходил. Летучие мыши, хлопая крыльями, улетели так же быстро, как билось моё сердце. Шум мыслей отступающих оборотней постепенно затих в отдалении.

Не успели наши враги уйти, как, распахнув двери школы, ко мне бросились мои друзья. Красная белка прыгала у меня на спине и обнимала моё левое – здоровое – ухо, белая волчица прижималась ко мне, а сильный мальчик с волнистыми каштановыми волосами бросился мне на шею. Они все запачкались моей кровью, но им было на это наплевать.

– Очень больно, Караг? Покажи, где он тебя ранил, – разглядывал меня Брэндон. – Знаешь, я подумал, что на этот раз мы тебя сдали.

– Куда сдали? – непонимающе спросил я. Брэндон только крякнул.

Лисса Кристалл тоже озабоченно посмотрела на меня:

– Мне очень жаль, Караг. Если бы я знала, что твой план настолько опасен для тебя, я бы никогда…

– Глупости, у нас не было другого выхода, – твёрдо ответил я. – Вам пришлось дать добро. Ведь как-то же нужно было подобраться к нему, чтобы провести ритуал. И только я подходил на роль наживки, чтобы отвлечь Миллинга.

– Ты поступил очень мужественно, – сказал Джеймс Бриджер, уже превратившийся в человека. Тео протянул ему его вещи, включая ковбойские сапоги и шляпу. Одевшись, мой любимый учитель тут же обнял меня. Как хорошо! Я немного испугался, когда увидел, что его сын Джо тоже подошёл к нам и стоял поблизости, как всегда в своих разорванных джинсах и чёрной футболке. Но теперь его, кажется, не смущало, что его отец так тепло ко мне относился.

– Классная работа, – сказал он и улыбнулся сначала мне, потом отцу. – Ты всегда это умел? Я имею в виду – замораживать людей в их зверином обличье, или как это правильно называется.

– Нет, Лисса нас с Сарой только что научила. Это оказалось очень даже непросто, и на всю учебу у нас было всего полчаса. – Мистер Бриджер выглядел сегодня ещё более небритым, чем обычно, к тому же совершенно невыспавшимся. – Я сначала думал, что не справлюсь. На ком нам было тренироваться? Короче говоря, наша авантюра могла закончиться очень плачевно.

– Мы поклялись сохранить в тайне методику проведения этого ритуала, поэтому я не могу сообщить никаких подробностей, но и мне было очень сложно, – добавила Сара Кэллоуэй, тоже уже в человеческом облике. Её светло-зелёные глаза влажно блестели. – Если бы вы только знали, как я переживала, справимся ли мы. Но стоило мне подумать про Билла, Труди и Бо, я тут же понимала – мы обязаны довести это дело до конца. – Она убрала волосы с лица, и я увидел, что у неё дрожат руки. Я в первый раз заметил, что тёмный цвет её волос – результат использования человеческой магии. У пробора корни волос были светлыми, серо-коричневыми, в точности того же оттенка, как и окраска её змеиной кожи.