– Бежим! – крикнул я товарищам, и мы помчались прямиком к школе, возвышающейся перед нами зубчатым утесом. Там нас уже ждали Тео и Итан – чтобы открыть нам двери и снова их забаррикадировать.

Но до школы я не добрался. Мощный удар сбил меня с ног, а потом кто-то навалился на меня и вжал в траву – хищная кошка, нет, даже две. Видимо, они прыгнули на меня вместе.

Передо мной возвышалась ещё одна хищная кошка – огромный самец пумы. Он совершенно спокойно подошёл ко мне и взглянул на меня сверху вниз.

– Вот мы и встретились, – услышал я у себя в голове громкий резкий голос Эндрю Миллинга. – Добро пожаловать, предатель!

Тикаани первая заметила, что я не бегу вслед за ней, и развернулась назад, оскалив клыки, чтобы защищать меня до последней капли крови.

– Беги! – зарычал я на неё. А мне ведь так хотелось закричать от страха и позвать её на помощь! – Слишком опасно! Прячьтесь!

Эндрю Миллинг не удостоил моих убегающих друзей ни малейшего внимания. Плавным упругим шагом он беззвучно ходил передо мной взад-вперёд, а его телохранители – тоже пумы – сторожили меня, готовые в любой момент сломать мне хребет или перекусить глотку.

– Я не предатель, – удалось мне кое-как выдавить из себя. – Я всего лишь действовал, как мне подсказывала моя совесть!

– Это ты-то не предатель? Сейчас умру от смеха! – Но Эндрю Миллинг и не думал смеяться – он нанёс мне мощный удар лапой. Я почувствовал, как разорвалось ухо и на лбу появились глубокие следы от когтей. Кровь стекала по морде мне в пасть. – Ты хочешь, чтобы я перечислил твои прегрешения? – продолжил Миллинг. – Ты выдал мои планы людям и оборотням, а я ведь был твоим наставником и хотел во всём тебе помогать! После моего Великого дня мести люди бы нас боялись. И мы могли бы потребовать от них чего угодно – чтобы они перестали охотиться, чтобы лучше обращались с животными, чтобы признали наше превосходство и отдали нам власть над миром – мы могли бы потребовать всё! Но из-за тебя этот день прошёл не так, как планировалось, и ты мне за это ответишь!

Я попытался подняться, невзирая на тяжесть двух лежащих на мне пум, – не хотел валяться перед ним в пыли.

– Вы нападали на детей… Приказали нападать. Это отвратительно! Неужели вам совсем не стыдно? Что бы подумала об этом ваша семья, ваша дочь Джун?!

– Не трогай Джун! – Ещё один удар лапой, более мощный. – Идём дальше. Ты ворвался в мой командный пункт и подослал ко мне шпиона, эту жалкую выдру. И это я должен стыдиться?! Это тебе, чёрт возьми, должно быть стыдно! – Он зашипел, и его гневные мысли жарким потоком полились на меня. – Если бы я только сразу понял, что ты ничем не лучше Элии, мне бы не пришлось испытать такого разочарования и столкнуться с такими проблемами.

– Элия? А кто это? – вырвалось у меня.

Казалось, мой вопрос удивил его, и было непонятно – ответит ли он вообще. Но потом Миллинг всё-таки начал рассказывать:

– Мы дружили. Много лет. Мы познакомились на семинаре про кино для школьников. Сначала мы даже не могли поверить, что нашли друг друга, – ведь на свете очень мало оборотней-пум. Мы тусовались ночами, вместе снимали наши первые фильмы, говорили обо всём.

– И что с ним случилось? – осторожно спросил я.

Эндрю Миллинг принялся кружить вокруг меня, глаза его сверкали в слабом свете луны.

– Что случилось? Ничего не случилось. Когда погибли Эвелин и Джун, он не смог вынести моего горя и отчаяния. Пару раз мы ещё встретились, но он держался очень скованно. Не знал, что делать со мной и с моими планами мести. И в конце концов этот трус стал избегать меня – он просто исчез!

Казалось, что Миллинг забыл обо мне, его взгляд был устремлён вдаль, и впервые за долгое время я вновь почувствовал, что за его гневом скрывается глубокая печаль. Но потом он снова развернулся ко мне и зашипел мне в лицо:

– Элии здесь нет. Зато есть ты! Верные мои соратники, я обращаюсь к вам – что заслуживает Караг за свои прегрешения?

– Смерти! Смерти! – эхом пронеслись по лесу выкрики самых разных зверей. Я увидел, как ко мне приближаются оборотни: кто угрожающе, а кто с любопытством, стремясь ничего не пропустить.

Я был потрясён. Эти оборотни даже не знают меня, но требуют моей смерти! Хотя кто-то, может, и знает. Тогда это ещё хуже. А если среди них Берта, Лерой и другие ученики нашей школы?

– Пусть маленький паршивец помучается! – Бык, на теле которого остались следы от моих когтей, бил копытом. – У меня сейчас совершенно нет времени ходить по врачам, я специально взял отпуск, чтобы принять участие в Великом дне, но такого поворота я не ожидал…

– Молчать! – рявкнул Эндрю Миллинг, и оборотни испуганно притихли.

Джулиан Гудфэллоу между тем уже выбрался из нашего домика на дереве и присоединился к группе на лесной опушке. Он был в свитере, из-под которого выпирал живот, волосы аккуратно причёсаны. Странно видеть его в человеческом облике среди всех этих зверей.

– Позволь мне, Эндрю? – попросил он. – Или сам будешь руководить казнью? Не следует слишком затягивать. Лучше покончим с этим побыстрее. – Он недоверчиво посмотрел в сторону школы. Надеюсь, он не догадывается, что мы задумали.

Я не мог унять дрожь. Казнь? Значит, я был прав – Миллинг только и ждал, чтобы я вышел за пределы школы.

Но было кое-что, о чём он не знал.

– Сейчас! – крикнул я в темноту так громко, что меня, наверное, услышали оборотни даже в Джексоне.

– Я не понял: ты хочешь, чтобы тебя казнили сейчас? – глупо захихикал незнакомый оборотень.

Но Миллинг и Гудфэллоу были существами совсем иного калибра. Они сразу почуяли, что здесь что-то не так, и с тревогой огляделись.

И увидели то, что уже видел я. Совершенно беззвучно к нам приблизились трое оборотней – они находились от нас на расстоянии всего половины древесной длины. Белоголовый орлан, койот и гремучая змея.

Наш отвлекающий манёвр имел сразу две цели: он не только позволил паукам выбраться из школы, но и дал возможность этим троим оборотням подобраться к нам поближе.

Голос Лиссы Кристалл услышали все оборотни в округе. Она произнесла – громко, ясно и очень серьёзно – одну-единственную фразу:

– Именем Совета я приговариваю вас к наказанию за ваши преступления.