– Все в порядке, – успокоила меня кухарка, – ювелир сделал потрясающий комплект. Мы в восторге. Прости, что не дала тебе выспаться, ведь проснись ты сама – получилось бы лучше для здоровья, но тебе следует поторопиться.

Я приподнялась на кровати. Не сказала бы, что чувствую себя замечательно, но бывало и хуже.

– А платье? – вспоминаю я.

– Привезли сегодня на заре! – Баська экзальтированно закатила глаза и молитвенно сложила ладошки на груди. – Такая красота сказочная! Наверное, такого наряда и у королевы нет!

– А уж как модистка кланялась и благодарила, – хмыкнула Мелина. – Кто его тебе оплатил?

«Лаэн!» – подумала я, но вслух произнесла совсем другое:

– А записки при платье не было?

– Куда же ей деваться! – Кухарка подала мне вчетверо сложенный листок, который я не торопилась разворачивать, а понюхала и ощупала. Бумага дорогая, шелковистая, пахнет сандалом. Опять сандалом?!

В записке начертана короткая фраза:

«Носи на здоровье». И подпись: «Пуговица».

Я непонимающе наморщила лоб, затем до меня вдруг дошел тайный смысл… Я изумленно ахнула и уронила листок себе на колени. Лаэн говорил, что попросит деньги у господина. А синеглазый капитан подарил мне серебряную пуговицу. Получается, что капитан и господин – одно и то же лицо. Ну и дела! Кстати, а почему я решила, будто влюблена именно в синеглазого капитана? А как же тогда Иржик, к которому меня тянет словно магнитом – вопреки здравому смыслу и наперекор его вопиющему уродству? Кто из них мне нужен? Ох, кажется, я окончательно запуталась в собственных чувствах…

Теплая ванна, потом ледяная вода, чтобы прийти в себя. Затем все закрутилось и завертелось. Я едва успевала понять, что происходит. Где-то в перерывах мне подсовывали питательные бульоны и отвары, но все остальное время занимала всякая мелочовка: подгонка платья по фигуре, меня искололи всю и везде, подгонка перчаток, правильная укладка складок на шарфе и фиксация этих складок. Одновременно башмачник все время надевал и снимал с меня сафьяновые туфельки на золоченых каблучках. Как мне кажется, они замечательно сидели с самого начала, но он упорно что-то поправлял и доделывал.

К девяти часам утра эта часть нервотрепки закончилась. Платье аккуратно развесили на вешалке, туфли надели на специальную подставку. Мастера ушли, Мелина щедро расплатилась со всеми.

Снова ванна и небольшой массаж. Сделавшая его Бася превзошла саму себя, тела я практически не ощущала. Это божественно…

Затем Мелина взялась сооружать мне прическу, одновременно ее помощница занималась ногтями, а на мое лицо наложили маску из трав. В десять начали меня одевать, и тут выяснилось, что без портнихи это почему-то сложнее, чем казалось со стороны. Наконец платье было застегнуто. Я даже смогла в нем дышать, невзирая на тугой корсет. Это достижение! К тому же у меня, пусть и чисто визуально, появилась грудь!

Праздничный макияж превзошел все мои ожидания. Все-таки косметика – великая вещь! Она позволяет женщинам не пугать окружающих своей естественной красотой. Далее последовала окончательная доделка прически, обувь – и тут Мелина, контролирующая все и всех, принесла мои украшения. Я взглянула на изумрудный гарнитур и буквально дар речи от восхищения потеряла.

Эти драгоценности блистали, но не слепили, от них явственно веяло стариной, но без вульгарности. Они обладали потрясающим видом и пленяли своим изяществом. Гарнитур состоял из аккуратного колье, пары длинных сережек, браслета на руку и пары заколок. Все в форме каких-то экзотических цветов. Восхитительно.

Самые большие сложности представил собой шарф. Следовало надеть его так, чтобы стали заметны все изгибы и заиграл чудесный рисунок на органзе, но при этом можно было легко приоткрыть украшения – словно случайно, не нарочно. Все это вместе с платьем должно смотреться необычайно элегантно.

К полудню за мной подъехала карета, присланная из дворца, а я еще не со всем разобралась. В том смысле, что еще не пристроила пару метательных ножей, аккуратно разместив их за подвязками чулок. Серебряную пуговицу синеглазого капитана я спрятала под поясом платья, а небольшой кинжал, подарок покойного брата Ларса, засунула в вырез декольте. Без этого клинка я не ходила никуда…

Быстро, не прижимая к себе, а только руками обняв всех, я выбежала на улицу. Ну, кажется, все – я еду на Большой Королевский бал! Чувствую себя героиней какой-то древней сказки, не помню ее названия. В ней рассказывалось про замарашку, с помощью симпатизирующей ей волшебницы попавшую на королевский бал и пленившую принца. Хм, на внимание принца я не претендую, да и в роли спонсора у меня выступает отнюдь не пожилая дама, а молодой красивый мужчина. И все равно я словно в сказку попала! Забралась в карету, уселась на бархатном сиденье, притиснула ладони к груди и еле перевела дух. Кони зацокали копытами по мостовой, ведущей ко дворцу. Всю дорогу туда я с трудом сдерживала волнение. Никогда раньше я не посещала подобных мероприятий. Никогда раньше я не попадала в круговорот таких увлекательных тайн и загадок. Никогда раньше… Ой, да что там у меня вообще интересного случалось в этом «раньше»?

Королевский дворец, облицованный розовым мрамором, показался мне огромным праздничным тортом. Так бы и съела! Мысленно приказав себе успокоиться, я впилась ногтями правой руки в свою же ладонь, зато левой расправила шлейф платья и чинно выглянула из окошка кареты. Суетиться сейчас ни к чему, пусть все думают, будто я каждый день посещаю приемы в подобных местах.

Стража у ворот даже не взглянула на мое приглашение и без вопросов пропустила карету внутрь двора. Небольшая очередь из подъезжающих экипажей, и вот я, опираясь на руку лакея, сошла на красную ковровую дорожку. Два десятка ступенек наверх, большие двустворчатые двери распахнуты настежь. Церемониймейстер тихо, но так, что слышат все, оглашает мой титул и имя. Я предусмотрительно прикрываю лицо белой атласной маской и вхожу в вестибюль дворца. Ноги подкашиваются от волнения, огни слепят…

Собравшиеся в зале гости вежливо, но без особого энтузиазма поглядывают в мою сторону и продолжают вести свои разговоры. До меня никому нет дела. Зато я сразу подмечаю: многие из присутствующих скрывают свои лица под масками вроде моей или искусно выполненными личинами, что, впрочем, в Праге не редкость. Здесь любовь успешно подменяют похотью, благородство – деньгами, а искренность – слащавой манерностью. Спрашивается, зачем и как они вообще живут – эти бездушные, похожие на кукол люди?

Что и говорить, я была чуть удивлена и слегка разочарована. Но, впрочем, разве я ожидала увидеть нечто иное? Быстро сориентировавшись и собравшись с мыслями, я отправилась побродить по дворцу. Раз здесь отсутствует жесткий контроль за поведением гостей, то почему бы не насладиться вечером?

Выяснилось, что под бал отвели три претенциозно убранных зала, включая парадный Тронный. А также роскошный розарий. По помещениям фланировало много народу, все буквально надуты высокомерием и одеты (вернее, раздеты) кто во что горазд. Мелькали обнаженные, присыпанные серебристой пудрой женские плечи; умопомрачительные декольте до пупа и вырезы до копчика; высоченные парики придворных модников; белые рясы церковников. Много дорогих тканей, древних украшений. Красиво.