Эрик уезжает, обещая быть на связи, а я сажусь за бумаги. Через два часа выхожу из дома и набираю Имана, но он недоступен. Зато его секретарь всегда на месте. Завожу двигатель и еду в офис Ибрагимова. По дороге звоню Алексею Борисовичу и сбрасываю ему список документов, который составила на днях. По-моему, конечно, и так всё очевидно, но интересно услышать мнение везунчика. И заодно посмотреть на его реакцию, когда сложит пазл. Сразу разорвет со мной все связи или поступится какими-то принципами?

Марина перезванивает во второй половине дня и сообщает, что Але лучше, кризис миновал. Это хорошо, но на душе всё равно неспокойно. Моя любимица в возрасте, у нее проблемы с ногами, и с каждым годом Аля не становится моложе. Обнадеживает, что рядом с ней Семён Ильич и пока они есть друг у друга, всё не так уж и плохо. Поднимаю запястье и смотрю на часы. Осталось Даньку встретить, и можно собирать сумку во Владивосток. Пока меня не будет в городе, вдруг ему удастся растормошить дядю Диму? Пусть возвращается к делам, мне тяжело справляться одной. Не хочу сближения и встреч с Ибрагимовым, которых и впрямь стало очень много в последнее время. Не говоря уже о звонках Имана и его попытках наладить между нами не деловое общение. 

– Лёвич, ты чего такая помятая? – спрашивает Даня, закидывая сумку на заднее сиденье моего «Жука». – Вид такой, будто всю ночь провела под мужиком. Или это учебники тебя так изнасиловали? – посмеивается он. 

Точно, изнасиловали! Как верно подметил. Едва на ногах стою, под глазами темные круги, губы покусанные, шея в засосах, но под водолазкой отметин не видно. С минуту размышляю, признаваться брату, что вступила в интимные отношения с Багдасаровым, или пока повременить? Хотя... шила в мешке не утаишь. Да и вдруг я правда умру от сексуальных атак этого монстра? Так хотя бы брат будет знать, кого винить в моей смерти.

– Так и есть. Под мужиком, – киваю как болванчик.

Даня выглядит ошарашенным, а когда понимает, что я не шучу, его глаза и вовсе превращаются в огромные блюдца.

– Погоди… Хочешь сказать, что ты и Ибрагимов...

– Господи, Иман-то здесь при чем? – закатываю глаза. – Я под другим мужиком была. Багдасаров. 

Даня выглядит обескураженным еще больше.

– Кто? – сипло переспрашивает он. 

Странно, что Тёма не рассказал о нашей недавней вылазке в «Каспий». Хотя ему никогда не было дела до того, кто с кем спит. 

– Багдасаров, – спокойно повторяю я.

– Старший? Или младший? – уточняет брат.

– Старший. Младшего я еще не видела. Только лишь на том видео, которое ты присылал, где Эрик сорвался со скалы. Оказывается, он брата спасал.

Даня тянется в карман ветровки за сигаретами и прикуривает, открыв окно. 

– Да, Лёвич… Ну ты даешь. Даже не знаю, что сказать. Я в ахере. Кстати, Эрик же тоже не мальчик. Сколько у вас разница в возрасте?

– Двенадцать лет. А младшему сколько? 

– Ты для каких целей интересуешься? – ухмыляется брат. – Как по мне, то лучше уж старший. Янис, говорят, немного того. С прибабахом. 

– В каком смысле? Сумасшедший, что ли? 

– Ладно, не бери в голову, – машет рукой Даня и выкидывает окурок. – Но компашку, конечно, ты интересную себе подобрала. Слабоумие и отвага! Ты, часом, крышей не поехала на фоне новостей об отце? Серьезно у вас с Эриком или так, чисто по пятницам после коктейля? 

– Пока второе. Ничего серьезного. Просто секс. Но сегодня я улечу с ним во Владивосток. На насколько дней. 

– Точно, слабоумие и отвага, – удрученно вздыхает брат. – А Ибрагимов что? Молча смотрит на твои поблядушки? Что-то я про расстроенную помолвку новостей не видел. 

– А что он? Ему я призналась, что в отношениях с другим. Он адекватным оказался, а не таким, как отец его выставил, когда отправлял меня в клинику девственность восстанавливать. Иман сказал, что есть сроки в соглашении, а потом либо я «да» говорю и богатая жена, либо с голой задницей остаюсь и свободной во всех смыслах этого слова. 

– Выбор, я так понимаю, очевиден? – Даня скашивает взгляд на мои ноги, обтянутые джинсой. 

– Я не изменю своего решения, Дань. Не знаю, что должно произойти, чтобы я согласилась на брак с Ибрагимовым. 

Брат задумчиво закусывает губу, не сводя с меня заинтересованных глаз.

– Иман говорит, что количество исков растет… Я без понятия, что дальше будет. Человека ко мне своего приставил... 

– Что за человек? 

– Охранник или что-то вроде того. Временно. До суда. Дядя Дима сказал, что к нему с угрозами приходили. Так что ты поаккуратнее, ладно? 

– Да, я в курсе, что к нему на днях люди Бруса приезжали. Пока не трогали, Герасима искали, но папа не знает, где он. На допрос тебя больше не вызвали?

Я отрицательно качаю головой. 

– И то хорошо. Ладно, закинь меня домой. Пока тебя не будет в городе, попробую отца в чувство привести. А Герасима сейчас хрен где найдешь: испугался и сидит теперь в затишке, готовит почву, чтобы свалить из страны. Там много его подписей в документах стояло?

Я киваю. 

– Гнида. Вот на него я бы в первую очередь подумал. Но дядя Рома не стал бы брать на себя вину этого козла. 

– Не стал бы, – соглашаюсь я. 

– А Петя как?  

– Дорабатывает этот месяц. Иман сказал, что потом к себе его заберет и без средств к существованию не оставит. 

– Не Ибрагимов, а прям супермен какой-то. Переживаю я за тебя, Лёвич. Как бы не сломали игрушку оба этих умельца. Ты сама поаккуратнее, ладно?

Я киваю и выезжаю с парковки. Отвожу Даню домой. Мы договариваемся держать связь, и я еду в загородный коттедж за курткой. В Москве еще терпимо, бывают теплые дни. А во Владивостоке очень холодно. Я погуглила. Внутри какое-то нехорошее предчувствие насчет этой поездки. Умом понимаю, что не время сейчас для дальних путешествий, но, с другой стороны, разве время впадать в уныние? Возможно, смена обстановки пойдет мне на пользу. А если из двух зол выбирать меньшее, то к Эрику меня тянет сильнее, чем к идеальному и уравновешенному Ибрагимову. 

Складываю вещи в небольшую дорожную сумку и набираю везунчику сообщение, что полечу с ним во Владивосток. Мысленно даю себе установку, что несколько дней загула не повредят, а потом я вернусь к учебе. И лучше не углубляться в то, что творю, потому что мне помощь психолога потребуется. 

Эрик отвечает не сразу, через полчаса. «Отличная новость, лори. Заеду за тобой в семь», – приходит от него, и я иду варить себе кофе и звонить Жанне. Еще час до семи. Лишь бы не заснуть, потому что дико клонит в сон после всего, что было между мной и везунчиком ночью.

Я выпиваю две чашки кофе и даже успеваю посмотреть заставку сериала, когда слышу стук в дверь. Направляюсь в прихожую, смотрю в глазок и улыбаюсь.