Паулина налила в железный чайник воды и поставила греться в камин, над огнем. Сама же села напротив меня и, сложив руки, стала слушать о моей новой жизни.

Конечно, я поделился с ней событиями прошедших лет, о моих скитаниях в чужом для меня городе Варне. О том, как в полном отчаянье едва не свел счеты с жизнью. Как, решив дать себе еще один шанс, отправился в горы. О встрече с мастером и обряде написания новой судьбы.

Колдунья, напряженно слушая, иногда кивала и задавала вопросы. Я вынул из кармана деревянные бусы и отдал ей.

— Спасибо тебе за них, ведь, по сути, этот амулет спас меня от гибели. Иначе тот волк разорвал бы меня в клочья.

— Я знала, что так все случится, поэтому вручила их тебе. Рада, что все закончилось благополучно.

Вскоре вода в чайнике закипела. Паулина заварила ароматный чай с мелиссой и разлила его по чашкам. Я снова продолжил рассказ о дальнейшей своей жизни.

— После обряда моя жизнь изменилась. Все происходило довольно-таки плавно и в свое время. Вначале я стал работать на Дена в маленькой компании из пяти человек. Затем окончил гимназию и переехал в Софию. Вместе со мной и компания. Там мы открыли маленький офис на окраине города. Я поступил в университет, как и мечтал с самого детства. Спустя несколько лет наша компания расширилась, штат увеличился до двадцати человек. Появилась бешеная популярность нашей продукции. Вот, полгода назад я купил себе квартиру в центре. Ден выбрал офис в деловом центре у Софийского собора. Теперь я партнер Дена и имею свой пакет акций в доле компании. Все в моей жизни сложилось, о чем даже и не мечтал. Однако сейчас мне двадцать пять, а я все еще не чувствую счастья. По-прежнему глубокое одиночество и печаль. Ничто не радует и не приносит удовольствия.

Паулина улыбнулась грустной улыбкой и добавила от себя:

— Ты все еще вспоминаешь Берту?

— Да, — честно признался я, — каждый день думаю о ней. Это из-за нее я здесь, пытаюсь разыскать.

— Должна тебя разочаровать, — она положила себе пару ложек сахара, — здесь ее нет и не было с тех самых пор.

— Старуха Элл многое знает, например, адрес родителей Берты. Хоть что-то, что поможет.

Ведьма размешала сахар, вынула ложку и посмотрела вглубь своей чашки.

— Старуха Элл умерла пару лет назад. Ее дом был продан молодой паре, что приехала сюда из Пловдива. Ты ничего не сможешь разузнать о своей Берте. Ниточка, что связывала вас, оборвалась. Тебе следовало позаботиться об этом раньше. Сейчас ты опоздал.

Она сделала несколько глотков чая и посмотрела мне в глаза:

— Сейчас у тебя новая жизнь, новые друзья, новые девушки. Найди себе молодую здоровую женщину и заведи семью. Забудь про свою Берту, ведь она уже, наверное, в отличие от тебя давно замужем и нарожала кучу детишек. Умоляю, Том, не обрекай себя на одиночество.

Я отодвинул от себя полную чашку, едва не пролив на скатерть чай. Ее слова больно задели меня.

— Что бы ты сейчас не говорила, я не отступлю. Я брошу все силы на поиски Берты, найму сыщика, но найду. Она принадлежит мне, это моя женщина.

Ведьма лишь ухмыльнулась и с иронией в голосе ответила:

— Помнишь, давным-давно я предсказала, что ты обретешь свою любовь благодаря настойчивости? Ведь поиск Берты это своего рода испытание, и судьба проверяет тебя на прочность. Если ты все еще влюблен в нее, значит, судьба подарит тебе шанс встречи.

Она смотрела на меня, а я — на нее. Ведьма говорила серьезно, а я ей верил. Мне нужны были вера, надежда и терпение, а их у меня с лихвой.

— Хорошо, я буду ждать этот шанс.

Она придвинула ко мне чашку чая, и я тут же осушил ее, оставляя чаинки на дне. Ведьма забрала ее из моих рук и, перевернув на блюдце, прошептала:

— Хочешь, я узнаю будущее?

Я лишь молча кивнул и поднялся из-за стола. Там, у камина, я всегда чувствовал себя много спокойнее. Глядя на языки огня, я слушал предсказание колдуньи.

— Том, я вижу салюты, это очень хороший знак. Такой символ всегда говорит о победе, выигрыше или счастье.

— Сейчас меня интересует только одно — Берта.

Ведьма отодвинула чашку и поднялась со стула. Неторопливо подошла ко мне и повернула к себе лицом, спокойным тоном произнесла:

— Ты многого добился в этой жизни. Люди не получают и половину того, что имеешь ты. Прошу тебя, не разрушай все это только из-за иллюзий. Продолжай жить и наслаждаться жизнью.

Я смотрел в ее зеленые глаза. Сожаление и глубокая печаль в них говорили о том, что иду не по тому пути.

Что же она хотела мне сказать? Видимо то, что я никогда не встречу свою Берту. Я лишь улыбнулся ей в ответ и, взяв за руку, поцеловал тыльную сторону.

— Благодарю тебя.

Теперь я был готов отправиться в родительский дом. Повернулся и пошел к двери, по пути вынимая из кармана приготовленный конверт. Паулина осталась позади, у камина.

Перед тем как выйти и уйти, я положил конверт на столик.

— Что это?

— Подарок. Прошу, прими и воспользуйся в свое усмотрение.

Я повернулся и посмотрел на нее в последний раз. Она улыбнулась и прошептала:

— Удачи тебе, Том. Я буду ждать тебя снова.

— Прощай! — отозвался я и пошел прочь.

В конверте я оставил ей некую сумму денег, чтобы она смогла купить себе новый дом или починить старый. На свое усмотрение.

Возвращаясь в деревню, я очень сильно жалел, что не вернулся сюда раньше. Слишком многое изменилось.

Вскоре я вышел из леса и направился к родительскому дому по дорожке. Рядом мирно паслись коровы, гуси щипали траву, а рыжий петух забрался на забор и прокукарекал.

Я узнавал многих жителей деревни. Кто-то значительно постарел и уже не мог обходиться без трости. Кто-то стал старше и изменился в лице. Но никто из них так и не узнал во мне того самого Тома, которого называли за спиной альфонсом.

Один раз я видел лицо старухи, которая дружила с моей матерью. Не помню ее имени, она, кажется, узнала во мне того самого испуганного мальчонку. Окрикнула меня и поспешила поздороваться. Однако я лишь кивнул в ответ и пошел дальше. Она так и осталась стоять посреди улицы в полной растерянности.

Дом моих родителей немного обветшал. Забор склонился набок, краска облезла, а на крыше дома проросли кустарники.

Я вошел во двор без стука. Поскольку было жарко, я снял галстук и расстегнул пару пуговиц сорочки. Завернул рукава и огляделся, подыскивая место, куда повесить галстук.

Из сарая вышла молоденькая девушка лет семнадцати. Я смотрел на нее, а она — на меня. Густо покраснев, она приблизилась и улыбнулась. Кажется, я ей нравился.

— Привет, ты к кому?