чернично-творожное пирожное. Иди! Что стоишь?! Каленуиль! Цветы из волос убери! Их ткань дёшево выглядит!

Фыркнув, словно унюхавшая чужой запах лиса, Линдиэль подошла к накрытому столу, около которого сидел менестрель с лютней и что-то негромко бренчал, подыгрывая себе на удерживаемой зубами губной гармонике.

— Это нечестно, мама! — запротестовала старшая дочь. — Мы же сёстры! Не должны соперничать за мужчину!

— Молчи и делай, что говорю! — шикнула Элиан. — Это лучший кандидат в мужья из всех возможных!

— Вот сама за него и выходи! — со злостью бросила юная эльфийка и, толкнув сестру, не знающую, куда деть цветы из волос, направилась к Линдиэль. — Тётя, пойдём на улицу песни петь. И музыканта возьмём. Здесь всё равно никто его слушать не станет — только и думают, как замуж выйти!

Дочь Новэ Корабела тоже думала об этом, но, устыдившись столь незамысловатых целей перед племянницей, приняла предложение. Главное, попасть не в тот проём, через который будет заходить король Карантир.

***

— Привет тебе, лорд Карантир, — вежливо поклонился Каленовэ, выходя навстречу дорогому гостю.

— Король Карантир, — с гордостью поправил Морифинвэ, — нолдоран.

Поняв по смятению лорда, что говорит пугающие вещи, Феаноринг рассмеялся:

— Серый брат, пусть слуги проводят моих спутниц и верных воинов на праздник, а с тобой нам есть, что обсудить. Жаль, не удалось сделать это раньше.

Каленовэ смущённо улыбнулся, боясь, что придётся лгать о причинах промедления.

— Я знаю, ты должен был собрать сведения, — снисходительно-понимающе усмехнулся Морифинвэ. — Сам поступил бы точно так же. Надеюсь, здесь найдётся тихое место, где можно побеседовать по существу?

— Безусловно, — ещё более напряжённо проговорил сын Новэ Корабела, — но я должен сказать жене, что отлучусь.

— Понимаю, — утрированно-серьёзно кивнул Феаноринг. — Однако долго ждать не люблю.

Каленовэ, натянуто улыбаясь, откланялся и исчез в праздничном шатре.

***

Войдя в шатёр, лорд Каленовэ сразу же поймал на себе недовольно-удивлённые взгляды жены и двух дочерей.

— Где король Карантир?! — требовательным тоном прошипела Элиан, сверля супруга глазами.

— Я должен вместе с ним отлучиться ненадолго, — пробормотал сын Новэ Корабела заранее заготовленные слова, — где Линдиэль?

Леди вдруг подобрела, выражение лица приобрело мягкость, улыбка расцвела нежностью, и ласковые тёплые руки, обняв лорда за шею, пробрались в волосы, трепетно теребя затылок. Губы приблизились, ощутилось лёгкое горячее щекочущее дыхание.

— Твоя сестра не хочет замуж за короля, — промурлыкала Элиан, — зато наши дочери сгорают от нетерпения узнать, кого из них сделает своей женой владыка Карантир.

Губы мягко поцеловали щёку, скользнули к уголку рта.

— Выдадим одну из дочерей замуж, — прошелестел горячий ласкающий выдох, — родим сыночка. Я назову его в твою честь, мой господин.

Каленовэ понял, что забыл, зачем заходил в шатёр, но одно знал точно: его дочь обязана стать королевой.

За владык Таргелиона!

Гостя в Оссирианде, Морифинвэ видел много удивительного, особенно, что касалось принципов создания жилищ, словно обитали здесь не эльфы, а пчёлы, и только собратья Кирдана создавали постройки, привычные на вид, поэтому Феаноринг думал — Каленовэ уже ничем не сможет его удивить.

И ошибался.

— У тайных стражей самые точные карты, — пояснил лорд, показывая на сброшенную с высокой кроны верёвочную лестницу. — Мы поднимемся в дом-дупло одного из защитников Оссирианда, откуда обозревают окрестности. Это словно смотровая площадка маяка в зелёном море леса.

Морифинвэ показалось, что про маяк и море Каленовэ сказал специально — проверить реакцию собеседника, получив от отца невыгодные для Нолдор слухи, однако всё же решил, что это могут быть его домыслы, не более. А если Ноло и его лизоблюды начнут наговаривать на непокорную родню, горько пожалеют, что не держали языки за зубами.

— Что ж, — пожал плечами Феаноринг, — в дупло, так в дупло. Мне лишь хотелось бы знать, насколько крепкое это сухое дерево, ведь, если я не ошибаюсь, всё, что росло до Эпохи Анар, погибло.

— Достаточно крепкое, — не очень уверенно произнёс Каленовэ, — ствол обрабатывают живой смолой и маслами, а крону закрывают вьюном, и мёртвое дерево не выделяется среди живых. Согласен, однажды придётся убрать весь сухостой.

По-прежнему уверенный, что его проверяют, Морифинвэ жестом предложил Каленовэ подниматься в дупло первым. Конечно, маловероятно, что Синдар решили убить Феаноринга, однако, если бы они задумали нечто подобное, то в присутствии верных воинов, которые всегда сопровождают Карнистира, это возможно сделать лишь подстроив несчастный случай. Например, оборвавшуюся лестницу или отломившийся сухой сук, на котором она закреплена.

Однако, Каленовэ взобрался на дерево быстро и без подозрительного скрипа подпиленных ветвей, поэтому Морифинвэ почти отбросил подозрения. На миг возникло желание поддержать разговор о кораблях, обмолвившись, что верёвочная лестница напоминает использовавшиеся во время плавания из Валинора, однако решил не затрагивать опасную тему: Ноло мог легко распространить слухи, будто корабли Тэлери были сожжены ради забавы, а также желания посмеяться над лучшей половиной народа Нолдор и их честнейшим героическим лидером, который, конечно же, победил бы Моргота сам, один, отняв славу у буйно помешанного Феанора.

Мысленно пожелав дяде-нолдорану много счастья, Морифинвэ поднялся в дупло.

***

С замаскированной в кроне смотровой площадки открывался прекрасный обзор на север Оссирианда, где далеко за лесом клубилась тьма над Дор-Даэделот, и Феаноринг, не желая поднимать ещё одну неудобную тему, отвернулся к выходящему на запад окну.

— Насколько обширна известная вам территория? — поинтересовался Морифинвэ, подходя к небольшому балкону, смотрящему на восток.

— Много открытий предстоит будущим путешественникам, — уклончиво ответил Каленовэ, закрепляя на столе карты, — говорят, при вожде Денеторе Тэлери Оссирианда были полны желания развиваться, искать что-то новое, путешествовать, не боясь орков Моргота. Но, как известно, самые храбрые и достойные погибают первыми, часто, не оставив потомков. Денетор забрал с собой в бездну и сыновей, и внуков, мужская линия рода прервалась.

— А что насчёт женской линии? — спросил Морифинвэ, и поначалу удивился, наблюдая за нарастающим напряжением в лице и движениях лорда. Но потом догадался о причине.

— Говорили разное, — взвешивая каждое слово, ответил Каленовэ, — каждая дева, желавшая стать женой моего сына, утверждала, будто великий прославленный Денетор — её предок.

— Я понял, — загадочно улыбнулся Феаноринг.

— А теперь, — скопировал его мимику Каленовэ, — карты. Ты же знаешь, что Элу Тингол приказал изображать своё королевство вчетверо больше, чем оно на самом деле?