Были проверены городские помещения, подвалы, чердаки — таким образом было раскрыто четыре ранее совершенных квартирных кражи, а также угон мотоцикла. Но никаких следов детей найдено не было.

Поиски продолжались пять дней. Вечером 17 июля поиски были прекращены.

Рассказывает журналист

Как можно обыскать город, где все секретно? Так что «обыскали всё» — это сомнительно. Обыскали то, что можно было. А самое интересное даже не это.

Вы не знаете, сколько у нас секретных служб. Взять то же ФСБ — обычный человек просто не знает, сколько там отделов и подразделений. Некоторые из них друг с другом не дружат. И разобраться, где там что, человеку далекому — невозможно.

На территории города находилось минимум шесть закрытых зон: два завода, испытательный полигон, спецсклад (он же железнодорожный транспортный узел), территория некоей лаборатории и два корпуса общежития. Лаборатория была, наверное, самым секретным из всех предприятий.

Что именно делалось в той лаборатории — никому неизвестно. Да, сотрудники лаборатории жили в городе вместе с остальными, но они молчали. Единственное, что было известно, — они получали большие зарплаты и жили в лучших условиях, нежели остальные.

Не был известен даже профиль этой лаборатории. Он явно не относился к атомной энергетике. Слишком маленькая территория. А косвенно, из общения с сотрудниками быстро становилось понятно, что они не физики.

Из шести секретных объектов ближе всех к озеру находился полигон — на расстоянии шесть километров на север. Лаборатория находилась на расстоянии восьми километров на юго-восток. Остальные объекты находились на противоположном конце города.

Так вот, на самом деле поиски детей на закрытых участках вести было невозможно. Даже при том, что практически все волонтеры и работали на этих секретных предприятиях. Служба безопасности отрапортовала, что, по их данным, никаких проникновений на означенные территории не было, вот и все.

Может быть, это и правда. Закрытые части города охранялись не хуже, чем сама территория. Но акты о том, как именно искали детей на закрытых территориях, секретны.

Рассказывает журналист

— Выехать с территории города возможно. Это при Берии тут было как на зоне, только с комфортом. Сейчас далеко не так строго. Я как журналист даже эксперимент такой проводил: спрятался в машине за ящиками с водой. У нас же тут воду разливают минеральную — кстати, очень вкусную. Выехал без проблем. Обратно попасть сложнее было, но и тогда тоже пробрался. Я об этом даже статью написал, жаль цензура зарубила.

Я считаю, что детей могли вывезти из города. Особенно если это было сделано в тот же день, пока их не начали искать. Или через пару недель, когда вся шумиха улеглась. А уж если в сговоре были сотрудники охраны — то это и вовсе было элементарно.

— Думаешь, охрана могла в этом участвовать?

— Лет двадцать назад я бы сказал, что это невозможно. Город охраняли три разные службы: КГБ, внутренние войска и местная служба охраны. Система была разработана так, что эти три службы постоянно стравливались и враждовали. Они, напившись, гасили друг друга регулярно — просто это замалчивалось.

Военные жили в отдельных казармах и могли передвигаться только по определенным территориям, служба охраны передвигалась по другим территориям. Фактически было три автономных конкурирующих кордона.

— А охрана закрытых территорий внутри города?

— На этот вопрос отвечу однозначно — нет. Тут охрана действует на высшем уровне и строго по инструкции, плюс новейшие системы защиты. Даже если предположить, что был замешан кто-то из высокопоставленных сотрудников охраны, — ему самому непросто обойти все препятствия и защиты.

Единственный вариант — спецгруз. Если есть необходимые документы, такой груз не досматривается никаким способом. Но эти документы подписываются высшим руководством.

— Проконтролировать, когда проходил такой спецгруз, невозможно?

— Абсолютно. Доступ к этим документам невозможен. Даже если бы дети мэра города пропали.

— А как часто проходят подобные грузы?

— Этого никто не знает, кроме сотрудников службы безопасности. Но они будут молчать.

Был проведен обыск и в квартире Ворониных. Ничего подозрительного обнаружено не было. Из вещей детей ничего не пропало. Паспорт Галины Ворониной остался на месте. Судя по всему, дети взяли с собой только купальные принадлежностей — три полотенца и надувной круг. На Галине была ярко-желтая майка с серебряным сердечком, короткая белая юбка, панама с итальянским флагом и синие шлепанцы. На Надежде была белая рубашка, белые шорты и красные босоножки. На Юре — серая майка с изображением инопланетянина, джинсовые шорты, коричневые сандалии.

Единственное, что было странным, — это наличие у детей денег, на которые они купили колу и мороженое. Елена Воронина утверждала, что утром Галя просила дать ей пару сотен на случай, если они соберутся на пляж. Елена кивнула, но затем забыла об этом. Откуда Галя взяла деньги — неизвестно. У нее была заначка в ящике стола — около тысячи рублей мелкими купюрами. Но согласно данным экспертизы, она не открывала этот ящик минимум неделю.

С другой стороны, ни Елена, ни Игорь не могли стопроцентно утверждать, что никаких других денег у детей быть не могло.

Были опрошены более пятидесяти человек, знающих Ворониных: коллеги, соседи, бывшие одноклассники. Все они характеризовали Ворониных положительно. Это была типичная для города семья. Познакомились еще в школе. Никто из семьи не пил, романов на стороне у них не было. Соседи утверждали, что Воронины никогда не ругались и детей не били.

Также были опрошены одноклассники всех троих детей. Дети были разными по характеру: Галя очень серьезной и вдумчивой, Настя — мечтательной, а Юра — бойким и энергичным. Но никто из них не высказывал идей о том, чтобы сбежать из города, покончить с собой или что-то в этом роде.

Врагов у детей тоже не было. У Гали была школьная любовь — одноклассник Федор. На момент ее исчезновения он находился в оздоровительном лагере.

Рассказывает журналист

Я познакомился с Ворониными на городском радио, куда они пришли, чтобы попросить помощи в поиске детей. С тех пор я с ними регулярно общаюсь, но вопросов по поводу детей не задаю — это табу. Но я перезнакомился, наверное, со всеми, кто знал Ворониных, — все говорили одно и то же: обычная семья, хорошие люди.

Первым делом была проверена версия причастности супругов Ворониных к исчезновению детей. Оба прошли тест на полиграфе, и детектор лжи подтвердил, что они не обладают информацией об исчезновении детей.