затмили всех[53].

Марьон

(беря книгу)

Любезен автор наш.

Саверни

Как тщетно славы бремя!

Ей с парнем из Блуа ночное сладко время.

Марьон

Проводит Роза вас. Прощайте же, маркиз!

Саверни

(откланиваясь)

Увы, Марьон, Марьон! Вы покатились вниз.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Марьон, потом Дидье.

Марьон

(одна; закрывает дверь, в которую вышел Саверни)

Иди ж!.. Я за Дидье боялась.

Слышно, как бьет полночь.

Звон полночный!

(Считает бой часов.)

Он был бы здесь уже, когда б явился точно.

(Идет на балкон и смотрит на улицу.)

Нет...

(Возвращается раздосадованная и опускается в кресло.)

Опоздал! Уже!

На балконе появляется молодой человек. Он ловко перепрыгивает через перила, входит в комнату и кладет на кресло плащ и короткую шпагу. Одет по моде того времени, весь в черном. Полусапожки. Делает шаг и несколько мгновений смотрит на Марьон, сидящую с опущенными глазами.

Ах!

(С упреком.)

Скучен счет минут.

Когда так долго ждешь!..

Дидье

(строго)

Я, не входя, был тут.

(Показывает на окно.)

Марьон

(обиженно)

Как, сударь?

Дидье

(не обращая внимания)

Подходя сегодня ночью к дому,

И состраданье к вам и смертную истому

Я чувствовал — почти что до потери сил.

И вот что я в душе моей произносил:

«Там в добродетели и в красоте высокой

Мой ангел бодрствует, не ведая порока,

Такое существо, пред кем на всех путях

Молиться следует и повергаться в прах.

А я... увы! кто я? Как червь, ползу с толпою.

Зачем я гладь реки зеркальной беспокою,

Срывая лилию? Дыханием своим

Мне ль омрачать тебя, небесный серафим?

И так как в чистоте она мне доверяла,

Она в моих глазах еще святее стала.

Имею ль право я принять любовь ее,

С днем беззакатным слив безумие мое?»

Марьон

(в сторону)

Он это почерпнул в истории священной...

А вдруг он гугенот?[54]

Дидье

Но магией блаженной

Звук нежный ваших слов меня во тьме обрел,

Сомненья разогнал и к вам сюда привел.

Марьон

Как, разве голос мой был слышен?.. Неужели?..

Дидье

И с ним другой звучал...

Марьон

(живо)

Служанки. В самом деле,

Ведь голос у нее и громкий, и глухой,

И на мужской похож. Но так как вы со мной,

Я больше не сержусь. Сюда садитесь, милый.

(Указывает ему на место подле себя.)

Дидье

О нет, у ваших ног!

(Садится на табурет у ног Марьон и глядит на нее в немом восхищении.)

И повести унылой

Внемлите. Я Дидье. Безродный, я не знал

Моих родителей. Подкидыш, я лежал

На темной паперти, и доброю рукою

Старушка приняла к себе дитя чужое.

По-христиански я воспитан ею был

И после от нее в наследство получил

Немного денег — мой теперешний достаток.

Я был так одинок и путь мой не был сладок.

Я путешествовал — и я людей узнал.

Одних я не взлюбил, а прочих презирал —

Затем, что я читал на лицах сих созданий

Страницы гордости иль низменных страданий.

И пусть вам кажется, что говорит юнец, —

Я стар уже, как тот, кому грозит конец.

На что я не наткнусь, все душу ранит больно;

От мира я устал, с меня людей довольно!

Вот так я жил один, без счастья, без огня,

Когда вы подошли, утешили меня.

О, я не знаю вас! Вы вечером, в июле,

В парижской улице передо мной мелькнули...

Затем последовал ряд мимолетных встреч

Всегда сиял ваш взор и грела ваша речь.

Любви страшился я, и я бежал оттуда —

И здесь вас нахожу, как ангела, как чудо.

Любовью раненный, истерзан, весь в огне,

Я душу вам открыл — вы разрешили мне

Располагайте мной. Иной не знаю цели —

Все сделаю для вас, чего б ни захотели,

И с каждой прихотью согласен наперед.

Кто докучает вам? Мари, пред вами тот,

Кто, слова не сказав, простится с жизнью зыбкой,

Всю кровь свою отдаст за милую улыбку!

Угодно ль это вам? Ответьте, я молю.

Марьон

(улыбаясь)

Да, странный вы... Но я вас и таким люблю

Дидье

Мари, нельзя шутить, о друг мой несравненный,

Словами этими — они навек священны.

Вы любите меня? Известна ль вам любовь,

Что превращается в наш день, и в ночь, и а кровь,

Чем дольше скрытая, тем огненней сияет,

И пламенем своим нам душу очищает,

И в глубине сердец, куда мы прячем их.

Сжигает призраки других страстей земных;

Любовь, что ни надежд не знает, ни предела,

Но все перенести, все вытерпеть умела?

Вы о такой любви здесь говорили?

Марьон

(растроганно)

Да...

Дидье

О, вы не знаете, что ваш я навсегда.

С дня встречи нашей жизнь мечты озолотили,

И милые глаза мне в темноте светили.

Все изменилось вдруг. Теперь вы предо мной,

Как дух неведомый, небесный вестник мой.

Ту жизнь, где я стонал глубоко, безысходно,

Теперь увидел я прекрасной и свободной,

Затем, что я до вас блуждал, был одинок,

Боролся и страдал, но счастлив быть не мог.

Марьон

О мой Дидье!

Дидье

Мари!