– Я тоже не хочу терять времени, – сказала она. – Покажите мне все, что вы любите здесь.

Несколько секунд он смотрел на нее так пристально, что она зарделась. Наконец, он сказал:

– Договорились. Нашей первой остановкой будет печально известная тарзанка.

Фиона нервно засмеялась:

– Полагаю, вы имеете в виду, что мы будем смотреть, как она раскачивается издалека. Возможно, восхищаясь ей, когда мы будем проплывать мимо на этом судне, которое мне, кстати, очень понравилось.

– Это зависит, – хитро сказал он, – от того, склонны ли вы принимать брошенный вызов или нет.

Грэй, должно быть, сошел с ума. Проверять, решится ли она прыгнуть с тарзанки, просто абсурдно.

Фиона прочистила горло и приготовилась вести себя решительно:

– Возможно, вы забыли, что я склонна попадать в неприятности.

– Да что вы говорите. – Он хитро улыбнулся ей.

– По этой причине я избегаю рискованного поведения.

– Не всегда, – ответил Грэй задумчиво. – Вы ни с того ни с сего написали мне и попросили меня жениться на вас. Некоторые назвали бы такое поведение рискованным.

Она склонила голову, как бы соглашаясь:

– Большинство назвали бы это отчаянным.

– Вы сделали это ради своей сестры. Я бы назвал это решительным. И храбрым.

Она засмеялась:

– Едва ли. Смелая у нас Лили. Я предпочитаю прятаться за своим блокнотом, наблюдая за окружающим миром с безопасного расстояния.

– Возможно, иногда. Но вы зря на себя наговариваете. Вы рисковали, придя со мной сюда сегодня. И я очень рад, что вы так поступили.

– Я тоже… но качели – это совсем другое дело, тем более что я подозреваю, что это такие качели, какие ни одна разумная няня не одобрила бы.

Он фыркнул:

– Естественно. – Положив весла на колени, он посмотрел на что-то за ней среди деревьев: – Но не верьте мне на слово… убедитесь сами.

Фиона оглянулась через плечо, выискивая качели среди ветвей самого высокого дерева на берегу реки. Сначала она видела только листья, но потом заметила длинную, потрепанную веревку, висящую над водой. От одного только взгляда на нее волосы на ее руках встали дыбом.

– Это едва ли можно назвать качелями. Это всего лишь потертая бечевка с узлом на конце.

Грэй пожал плечами:

– В свое время к ней был приделан деревянный диск, который мы использовали как сиденье. Но он сгнил много лет назад.

– Ну конечно. – У нее снова закружилась голова.

– Мы с Кирби так и не заменили его, потому что узел ничуть не хуже.

– Боже. – Она слегка обмахнулась рукой. – Могу представить, как вы с мистером Кирби прыгаете по лесу, как какие-нибудь Робин Гуды.

Он усмехнулся, подгребая к берегу, ближе к качелям:

– Это место было нашим убежищем.

– Убежищем от чего? – спросила она.

Грэй встретился с ней взглядом.

– От всего.

* * *

– Простите за любопытство, – начала Фиона, – но что такого сложного в том, чтобы быть единственным сыном графа? У вас были трудные отношения с родителями?

– Нет, – честно ответил Грэй. – У них были трудные отношения друг с другом. Я обожал их обоих, но они ссорились постоянно.

– Значит, вас оставили на произвол судьбы?

Он кивнул:

– Моя бабушка делала все возможное, чтобы направлять меня, но обычно она была занята тем, что пыталась обуздать моих родителей, которые не были заинтересованы в выполнении своих обязанностей графа и графини, не говоря уже о долге отца и матери. Когда они не были заняты ссорами, они переходили с одного приема, полного распутства, к другому. Там были азартные игры и слишком много алкоголя… – Он решил, что лучше не упоминать об оргиях и опиуме. – Полагаю, вы можете себе представить.

Она посмотрела на него с сочувствием:

– Должно быть, это тяжело для маленького мальчика.

– Я был вполне счастлив. Кирби проводил здесь каждое лето, и поместье было в полном нашем распоряжении. – Грэй подгреб к берегу, выпрыгнул из лодки и вытащил ее на узкую полосу пляжа. Он протянул руки к Фионе и ободряюще подмигнул ей, улыбнувшись, когда она встала на дрожащие ноги и позволила ему отнести ее на песок.

Он помог ей подняться на большой валун, затем схватил конец веревки и взобрался на скалу рядом с ней.

– Грэй, – сказала она серьезно. – Я не буду качаться на этой веревке. Ни на спор. Ни в качестве пари. Ни даже если бы вы посулили мне десять тысяч фунтов.

– Это слишком заурядно с вашей стороны, – поддразнил он.

Она тяжело сглотнула:

– В данном случае да. Если бы меня преследовал по лесу дикий кабан и этот канат был бы моим единственным средством спастись от зверя, я бы все равно не воспользовалась им.

– Я начинаю понимать всю глубину вашего презрения к веревочным качелям. – Он улыбнулся ей и взял за руку. – Но здесь нет диких кабанов, и я бы никогда не заставил вас пробовать то, чего вы не хотите.

Она выдохнула и ненадолго закрыла глаза.

– Спасибо. У меня кожа стала липкой от страха, как только я увидела эту штуку. Тем не менее я думаю, что это очень мило, что вы с мистером Кирби провели здесь так много беззаботных часов, когда были мальчиками. Вы должны объяснить мне, как она работает. Вы прыгали с этой скалы?

– Иногда. Но обычно мы забирались на одно из деревьев и прыгали оттуда. Чем выше точка старта, тем увлекательнее катание. Это чувство самое близкое к состоянию полета из всех, что я когда-либо испытывал. – Грэй встал на ноги рядом с Фионой и потянул за старую веревку, позволив ей удержать часть его веса.

– Ну, вы знаете, как все обернулось для бедного Икара. Нам, смертным, лучше стоять ногами на земле.

– Фокус в том, чтобы отпустить веревку в нужный момент. Если отпустить слишком рано или слишком поздно, то упадешь на берег и подвернешь лодыжку. Но если выбрать идеальный момент, то нырнешь в самую глубокую часть реки, как пушечное ядро.

– Звучит ужасно и в то же время восхитительно.

– Очевидно, у нас было много травм, но, как ни странно, я и их вспоминаю с любовью.

– Неудивительно, что у вас с мистером Кирби такая тесная связь. Вы были как братья.

Грэй посмотрел прямо наверх, туда, где другой конец веревки был намотан вокруг толстой ветки. Им с Кирби понадобилось несколько дней, чтобы набраться смелости и подняться так высоко. И как только им удалось добраться до этого высокого сука, они уже не были уверены, что когда-нибудь спустятся обратно. Но как-то смогли.