был на двадцать пять сантиметров ниже — всего сто шестьдесят пять, но тогда ему было шестнадцать, а теперь — девятнадцать. При том освещении, которое было в зале, его волосы казались черными, но при ярком свете они оказывались темно-синих оттенков, от совсем темного до кобальтового. Бывало, люди спрашивали его, где его так изумительно покрасили, но это был его натуральный цвет. Для тренировки волосы были стянуты в тугой хвост; он так и не научился заплетать косу, потому что они, как и все остальное в нем, когда то были короче. Обычно один из нас заплетал его, но этим утром он проснулся один в своей собственной спальне.

Его задница в коротких шортах выглядела так же привлекательно, как задница Магды, но он надел компрессионные шорты и свободную майку, скрывавшую большую часть груди, так что только мускулистые руки и плечи давали намек, насколько приятным может быть остальной вид.

Было еще совсем немного людей, делавших растяжку перед тренировкой. На занятия ранним субботним утром приходили только те, кто хотел над чем-то поработать. Это означало, что будут люди, занимающиеся рукопашной или тренировкой с оружием; все зависело от того, над чем, по их мнению, им нужно было работать больше всего или от того, для какой тренировки они могли найти кого-нибудь, чтобы им помочь. Однако сегодня народу набралось достаточно для полной группы.

Мы с Натэниэлом присоединились к тем, кто делал растяжку. Если бы там было место, мы бы пошли к Магде и Синрику и использовали разминку, чтобы задать ей предварительные вопросы насчет Ирландии, но если не заставлять людей передвинуться, места не было, а это выглядит грубым. Я старалась не разыгрывать карту босса больше, чем это необходимо, и я могла подойти к Магде и Синрику, когда мы выстроимся по краям для отработки упражнений. Не стоило заставлять полдюжины охранников прекратить растяжку и выметаться, лишь бы нам удалось поговорить на несколько минут раньше.

Натэниэлу не нравились никакие тренировки по боевым искусствам, но он начал посещать их хотя бы раз в неделю, когда я настояла. А настояла я после того, как ему пришлось бороться с террористом, который собирался убить его, меня и несколько других наших любимых. Я не хотела, чтобы он полагался только на свою сверхъестественную скорость, силу и ловкость. Я хотела, чтобы у него были настоящие боевые навыки, если они когда-то снова ему понадобятся. Он поступил благоразумно, не стал спорить, а просто нашел время в своем расписании, чтобы это сделать. У него это не получалось. Это был один из очень немногих видов физической активности, в которой он не был естественным. Клодия, которая вела основные тренировки по рукопашному бою, и заставляла Магду и большинство мужчин выглядеть мелкими, сказала, что проблема не в том, что у Натэниэла нет способностей. У него нет желания выиграть. Ему просто не нравилось быть напористым на тренировках и ничего из того, что она пыталась донести до него, похоже, не изменило его линии поведения. Он занимался, он улучшал навыки, но он не побеждал.

Синрик — Син — хотел победить, но обычно он выходил против одного из профессиональных охранников, и это означало, что он не победит, как бы сильно ни старался, но он продолжал пытаться, и, в конце концов, это главное. Я ведь тоже нечасто побеждала. Тот факт, что я иногда выигрывала, все еще беспокоил некоторых охранников, особенно если я побеждала кого-то, кто был более чем на тридцать сантиметров выше и имел на пятьдесят килограмм больше мускулов. Магда не входила в число тех, у кого я выигрывала, но стройная фигура всего на несколько сантиметров выше меня тоже растягивалась на мате; она — отдельная история. Пьеретта смотрелась почти что хрупкой, делая растяжку в компрессионных шортах длиной до колена и футболке с короткими рукавами. Она никогда не обнажала много кожи, ни в зале, ни где-либо еще. Она также была одной из немногих Арлекинов, использовавших имя своего альтер-эго, которое приходит в маске и костюме, скрывающем абсолютно все. Идея Арлекина заключалась в том, что они были бесполыми, почти бесформенными, и их наряды отражали это: от накидок до одежды, которая заворачивалась или переходила в следующую деталь, рукав в перчатку, штаны в сапоги, шарф или балаклава на лице так, что маска, скрывающая среднюю его часть, закрывают все до последней капли. Сверкали только их глаза, хотя некоторые из Арлекина стали современными и вставили сетку или светоотражающие поверхности в глазницы маски, так что даже цвет их глаз оставался в тайне. Большинство из них, включая Магду, вернулись к именам, которые они носили века назад, тем, что были даны им при рождении, либо прозвищам, но Пьеретта теперь была просто Пьеретта, в одежде для тренировки или в наряде для убийств. Она не была первой Пьереттой в Арлекине; она просто заняла место той, что погибла. Имена не менялись, менялись только люди, носившие их.

Ее темные волосы были подстрижены очень коротко и пряди прилипли к ее треугольному лицу почти изящным кружевом. Я никогда не понимала, что она делает со своими волосами, чтобы они выглядели настолько потрясающе, но они были по-детски тонкими и невероятно прямыми, а значит, с моими кудрями это не сработает. То, что она укладывала волосы и наносила макияж, отправляясь на тренировку, озадачило меня, но может, так она чувствует себя лучше.

Син нас заметил и послал нам премилую улыбку. Когда я встретила его, он был таким незавершенным, а теперь он красивый и сексуальный. Я еще не решила, как его лучше охарактеризовать, но как минимум не грациозным. Он добавил в предназначенную мне улыбку чуть больше жара, поднимая за спиной сцепленные руки, чтобы растянуть мышцы плеч, но они не поднимались так высоко, как мои. Я опустила лицо, чтобы он не увидел румянец, заливший мое лицо после его последней улыбки. Он был более чем на десять лет младше меня, но это не значит, что он был более гибким. Он был более гибким, чем будет, когда станет старше, если только не будет продолжать работать над этим, но даже то, что он был вертигром, не делало его более гибким, чем я, не говоря уже о Натэниэле. Если бы он не был осторожен, то превратился бы в одного из тех крупных мужчин, которые теряют гибкость, когда мускулатура растет. В девятнадцать это не было проблемой, а через пять лет может стать, все зависит от его тренировок. В старшей школе он был звездой