В моем отряде в основном собаки. Некоторые – из моей стаи в Вольере, а другие – новейшие модели с китайских и немецких заводов, а также из Колорадо. Еще у меня есть две крысы-разведчицы, их разводят в Швейцарии, и хорек из частной лаборатории в Великобритании, это единственная такая модель в мире.

Новые псы немного быстрее и сильнее меня. И, конечно, моложе. Они подчиняются мне не потому, что я могу победить их в драке. Они подчиняются мне из-за того, кто я. Некоторые втихую считают меня Хозяином. Порой я говорю им: «Хороший Пес», и хотя у них нет чипов обратной связи, они счастливы.

Юнита ЧелОС зовут Карен Селларс. Ее лицо не такое, как у остальных сестер, на случай, если кто-то здесь встречал Марию Хеллен в ООН. Она испугана – с юнитами ЧелОСа такое случается нередко. Теперь я могу различить, какие ее способности принадлежат юниту, а какие – целому организму. Наверное, ее это сильно сбивает с толку.

Канал Селларс: «Есть контакт».

Мой канал: «С кем?»

Канал Селларс: «Разумный организм». Поток данных.

Я просматриваю присланные по зашифрованному каналу данные, и мы обмениваемся ключами и частотами, потому что местные боевые роботы постоянно пытаются внедриться во все передачи. Данные отличаются от тех, которые мы получали от уничтоженных роботов. Они были машинами и исполняли программу, никакого высшего разума. Этот робот – явно нечто большее. Селларс/ЧелОС считает, что, попавшие в первоначальные программы вирусы и повреждения кода привели к появлению настоящего разума. Это меняет все условия задания, хотя приказы людей-офицеров останутся прежними.

В реальном мире не существует разумных роботов. Их место – в виртуальном пространстве, и состоят они из потоков данных от различных сенсоров. У них есть инструкции и приоритеты, и созданы они для очень узких задач в определенных обстоятельствах. Уж точно не для того, чтобы по сигналу сенсора засекать живых существ в физическом мире и убивать их.

Мой канал: «Варианты?»

Конечно, у ЧелОС есть план, а может, у Селларс есть план. Она загружает его в мою систему, и я над ним размышляю. Я подтверждаю, что он выглядит разумным и нам по силам.

Я сообщаю офицерам, что мы готовы выступить и разобраться с угрозой. С некоторыми офицерами мне пришлось нелегко – они пытались обращаться со мной, как с вещью, как с роботом. Но нынешние офицеры видели меня в деле и ценят меня и мой отряд.

Я отдаю приказы двадцати бойцам: псам, крысам и хорьку Осборну. Мы рассеиваемся на местности и быстро входим в Чанданвари, хотя робот засек нас и отбивается.

У него мало боеприпасов, и две ракеты он потратил впустую – бойцы двигаются слишком быстро. Мы быстрее людей и роботов, а еще умеем скрывать свой тепловой след, чтобы усложнить наведение. Робот скрывается в полуразрушенном храме, но после того как ракеты не попадают в цель, наполовину высовывается и стреляет в нас. Это самая крупная модель из тех, что мы видели, на выходе из храма он выглядит, как выползающий из раковины рак-отшельник.

Биоформы привлекают его внимание, но продолжают движение. Мы один за другим уничтожаем его расположенные отдельно глаза. Крысы прокрадываются внутрь и размещают там взрывчатку, чтобы повредить его ноги и оружие, не затронув жизненно важные внутренние системы. Все это время он атакует нашу систему связи и с помощью собственных сложных алгоритмов пытается взломать головные системы. Мы перестаем переговариваться по каналам связи, полагаясь только на нюх. Это сложнее, но нас все равно не обманешь.

Бомба взрывается, и робот выползает из раковины, за ним волочатся сломанные ноги на колесиках. Одно орудие по-прежнему стреляет. Задело уже троих, но ничего серьезного. А люди бы умерли.

Потом Осборн набрасывается на робота сбоку и пытается проникнуть в его системы, через те слабые места, которые обнаружила Селларс. Зубами он вцепляется в робота мертвой хваткой, а человеческие руки тем временем трудятся. Селларс связывается с ним по особому каналу, защищенному от попыток взлома, и направляет его, чтобы он разоружил робота. Как только тот прекращает стрельбу, выходим мы, псы, и отрываем от него ноги и оружие, а также все, что может представлять опасность.

Час спустя Осборн проникает в нутро робота и вытаскивает неровный кусок металла – его мозг. Селларс отдаст его другим сестрам ЧелОС, и они попытаются его восстановить. Она говорит, что нельзя выбрасывать разум, любой.

Когда я восстанавливаю полноценную связь, меня ожидает сообщение. Я на мгновение замираю, потому что так включился в задание, что позабыл про остальной мир. Я сообщаю офицерам, что командование вызвало меня на совещание, и это близко к истине. Электронный след приводит меня из Кашмира в Панаму, и я не знаю, по-настоящему это или все подстроила ЧелОС. В Кашмире еще осталась работа по зачистке местности от роботов, но я могу переложить ее на других. Самое худшее уже позади, робот разобран.

В штабе меня ждут гости. Старые друзья с новым заданием.

Глава седьмая

Настоящий инспектор Хаунд

После того как ООН наделила биоформов правами, еще до того, как ООН наняла Рекса и его собратьев, новозеландская таможенная и пограничная служба одной из первых нашла применение биоформам.

Думаю, прежде всего им нужен был грозный вид биоформов. Представьте, что над вашим плечом нависает пес весом в полтонны, решительно настроенный вытрясти всю контрабанду. Но, конечно, все несколько сложнее. Даже базовые боевые модели обладают всеми чувствами собаки. Как только они стали доверять новым нанимателям и говорить им, где то, что они ищут, все начало быстро меняться. Новая Зеландия вела борьбу с террористами. Собаки могут их унюхать. А еще могут найти наркотики и взрывчатку. Через несколько лет биоформы в безупречных мундирах незаметно обыскивали каждый самолет и судно, прибывающее в Новую Зеландию. Люди по большей части даже не осознавали, что, так сказать, проходят сквозь сканер.

А потом появилось следующее поколение моделей. Местная лаборатория «Киви» сконструировала более физически привлекательные модели с лучшим нюхом и заключила контракт с правительством. Пять лет спустя девятнадцать государств наняли больше четырехсот бордерхаундов™ в аэропортах по всему миру, та лаборатория выросла в одну из крупнейших корпораций Новой Зеландии, а ее биоформы отложили денег на черный день. После окончания контрактов у них не было недостатка в предложениях о работе.

Митч – бордерхаунд™. Но он не работает в аэропорту. Он служит в центральном полицейском участке Веллингтона и помогает в расследованиях. Он делает это не так, как сделал бы Рекс, играя мускулами с таким рыком, что даже пес поджал бы хвост. Митч – дружелюбный небольшой биоформ, спокойный и вежливый, но он знает, когда вы лжете или что-то скрываете. Его коллеги-люди задают вопросы, а Митч знает, чего не говорит подозреваемый. Он превосходит в точности полиграф и может дать гораздо больше информации о чувствах подозреваемого. Покрывает ли тот еще кого-то? Скрывает собственную вину? Или просто опасается полиции по естественным причинам и молчит потому, что не имеет отношения к делу. Митч знает.