касаюсь, от чего Паша дергается. Но не отстраняется, не отходит назад. Ладони дрожат от контакта с его кожей, хотя я едва прикасаюсь подушечками пальцев.

— Паша… — шепчу. — Ты столько раз мне снился…

Он не отгоняет меня, поэтому я смелею еще больше: начинаю гладить его лицо. Я словно пьяная, хотя за столом не выпила ни капли. Мною движут чувства и инстинкты, а не здравый смысл. Я творю иррациональные вещи: а именно, перемещаю руки с лица Паши на его шею, слегка царапаю ее отросшими ноготками.

Он шумно выдыхает. Жду, что отгонит, но не делает этого. Я приближаюсь еще на один маленький шаг. Теперь нас разделяют считанные сантиметры.

— Боже, Паша…

Веки опускаются сами собой, и, встав на носочки, я преодолеваю ничтожное расстояние между нами. Приникаю к его губам. Издав стон от удовольствия, целую Пашу. Он несколько секунд не двигается, а затем начинает отвечать. Сначала мы едва касаемся губ друг друга, но постепенно поцелуй становится сильнее. Я и заметить не успеваю, как мы начинаем целоваться жадно, страстно, пылко.

Меня штормит от переполняющих эмоций. По телу разливается наслаждение, я будто достигла высшей точки блаженства. Тепло Пашиного тела проникает в меня сквозь его джемпер и мое платье. Оно согревает мою заледеневшую душу, окутывает, словно уютный мягкий плед. Мне тепло, спокойно и хорошо. Так, как давно не было.

Пучина страсти засасывает все сильнее и сильнее. Мы продолжаем целоваться, параллельно водя руками по телам друг друга. Я глажу сильную грудь Паши, наслаждаясь твердостью его мышц. Он скользит ладонью вверх по моей спине и запускает ее в волосы.

Жар закручивается внизу живота тугой спиралью. Я сильнее льну к крепкому торсу Паши, трусь о него телом. Это выходит бессознательно, сейчас я вообще неспособна соображать здраво. Паша тут же отвечает, вжимая мое тело в свое. Я громко охаю ему в губы. Дрожь пронизывает с головы до пят, я начинаю задыхаться от нахлынувшего желания. Не одна я умираю от вожделения, Паша тоже. Он подхватывает меня под ягодицы и несёт к кровати.

Мы падаем на постель. Прохладное покрывало слегка отрезвляет, но мыслей остановиться не возникает. Паша ложится на меня сверху, посыпает поцелуями лицо, шею, грудь. Обнимаю обеими руками его крепкое тело, вжимаю в себя.

Паша желает меня не меньше, чем я его. Осознание этого заставляет меня ликовать. Он расстался с девушкой из-за нашего поцелуя, а теперь страстно ласкает мои губы, шею, ключицы.

Жар волнами прокатывается от головы до пят. Желание затянулось тугим узлом внизу живота. Я выгибаюсь дугой навстречу поцелуям Паши. Там, где его губы касаются кожи, разряды тока пробивают. Дышать трудно, жадно хватаю ртом кислород, а выдыхаю вперемешку со стонами.

Паша снимает с меня платье. Нетерпеливо оглядывает меня в нижнем белье и чулках, начинает дышать тяжелее. Кажется, Паша тоже не способен сейчас мыслить рационально, иначе не раздевал бы меня, девушку, которая предала его. Снова льну к его губам, целую, а параллельно тяну вверх джемпер. Снимаю его с Паши и, как голодная, набрасываюсь поцелуями на крепкое тело.

В крови еще сильнее разыгрывается волнение. Сердце то и дело заходится от адреналина. Паша снимает с меня белье. Щеки моментально вспыхивают смущением, кожа покрывается мурашками. От нервов учащается дыхание. Для Паши это не остается незамеченным.

— Я хочу тебя, Арина, — шепчет, проходясь дорожкой из поцелуев по моей шее.

А он спокоен и расслаблен, вдруг понимаю. В отличие от меня. Неужели Паша совсем не нервничает? Это же я, девушка, которая его бросила. Пока мысли хаотично жужжат в голове, Паша снимает с себя оставшуюся одежду и ложится на меня всем телом, снова захватывает в плен мои губы.

— Хочу тебя, — повторяет.

— И я тебя, — шепчу.

Расслабляюсь и отдаюсь этому сладкому моменту. Я же так о нем мечтала. Это он, Паша — человек, который стал моим первым мужчиной, который знал каждый сантиметр моего тела, который дарил мне неземное наслаждение. Он целует меня, он хочет меня. Значит… Между нами еще все возможно?

Глава 41. Ты так мне нужен

Мы лежим голые на постели и шумно дышим. Тело все еще полыхает огнём, кажется, от меня в прямом смысле исходит жар. Я слегка поворачиваю голову в бок и смотрю на Пашу. Он, как обычно, безэмоционален. Просто смотрит в потолок.

Мы занимались любовью чувственно и страстно. Как раньше. Я словно вернулась в самые счастливые дни юности. Паша согревал меня своим телом и руками, его поцелуи распаляли во мне желание. Я не хотела, чтобы это сладкое безумие заканчивалось. Знала: после эмоционального порыва наступит жестокая реальность, где он мой строгий босс, а я его бывшая невеста, которая предала перед свадьбой.

Мне до ужаса хочется прижаться к Паше всем телом. Обнять его, поцеловать в слегка колючую щеку. Хочется положить голову ему на грудь и слушать стук сердца. Хочется, чтобы он меня обнимал и перебирал пальцами волосы.

Но я не решаюсь приблизиться к Паше даже на сантиметр. Ему это не нужно. Ни мои объятия, ни мои поцелуи. Это так странно. Как человек, который сминал твои губы и доводил до экстаза, через пять минут после этого может быть настолько чужим, будто незнакомец?

Паша молча поднимается с постели и принимается одеваться. В горле начинает саднить. Хотя бы посмотри на меня, пожалуйста! Я же не пустое место! Ты только что был во мне, мы занимались любовью!

Да, именно любовью, а не сексом. Я умею отличать одно от другого.

Не смотрит. Будто меня тут и вовсе нет. Я чувствую себя неловко, лежа обнаженной на кровати. Сразу становится холодно, кожа покрывается противными мурашками. Тоже встаю и быстро одеваюсь. Хорошо, что моя одежда недалеко от постели. Было бы еще ужаснее скакать голой по огромной спальне Паши в поисках трусов.

— Не торопись, — неожиданно обращается ко мне, застегивая ремень на джинсах. — Можешь сходить в душ, если хочешь, — указывает головой на дверь в противоположном конце комнаты, как будто я не помню, что у него спальня совмещена с ванной.

— У меня нет