— Да? Что вы хотели?

— Познакомиться. И принести извинения. Разрешите?

— Извинения? — я недоверчиво приподнял бровь.

— Ну да. Ну так… Можно войти?

— Войдите, — я пожал плечами.

Первым вошел сам мужчина. Невысокий и худощавый, он носил белый деловой костюм и такой же белый плащ, схваченный на груди серебряным шнуром, с брошью в виде черепа дракона. Белые длинные волосы дворянина спускались не плечи. Продолговатое лицо ярко демонстрировало аристократическую кровь тонкими чертами. И оно показалось мне знакомым.

— Нет-нет. Я пойду один! — прикрикнул он, когда целая группа охраны попыталась ввалиться следом, — он тоже пока пусть побудет с вами. Да! — строго сказал дворянин кому-то, — ты побудешь!

Пристукивая белой дорогой тростью, мужчина проследовал ко мне. В левой руке он нес спрятанный в ножны проводник.

— Здравствуйте, Ваше Благородие, Игнат Орловский, — он улыбнулся, зажав трость подмышкой, протянул мне руку.

— С кем имею честь?

— Граф Алексей Сидорович Синицын, — добродушно сказал он.

Так вот ты какой, Синицын. И я вспомнил, почему лицо знакомое. Слишком уж ты похож на того беловолосого мужика с фотографии. Наверняка, то был твой отец. Ясно… Скорее всего, и ты роялист. И хочешь моей смерти.

— Ваш человек пытался убить меня, — нахмурился я, руки не подал.

— Ох, — он растерянно засмеялся, — да. Я знаю. Именно за это я приношу вам свои глубочайшие извинения, — сделав вид, что не заметил моего отказа в рукопожатии, он очень вежливо поклонился, — У нас с господином Земским сильно испортились отношения, во время его обучения. Ну, и наши пути разошлись, — Синицын погрустнел, — мой ученик пошел по кривой дорожке. И поплатился за это.

— Еще что-то? — холодно спросил я.

— Ах да! Вот. Прошу вас принять это, — он протянул проводник.

Красивые кожаные ножны приятного белого цвета хранили в себе кинжал. Синицин обнажил широкий клинок из серебра. Дужка гарды изгибалась к острию.

— Серебро с золотой сердцевиной, — улыбнулся Синицин.

Ах ты паскуда. Этот проводник был точь-в-точь как тот, что носил фон Ставров. Так вот кто его прикончил. И значит, хочешь прикончить меня?

Ладно, я приму эту штуку. Но только для того, чтобы точно убедиться, что, паскуда — роялист. Проведу с клинком такие же испытания. Взорвется — первоочередной враг будет обозначен совершенно точно. А дальше уж посмотрим как с ним быть. Все же, я помнил о том, что Синицын имел коллекцию редких книг и артефактов по магии. И там могло быть нужное нам слово. Ведь в заклинании именно его ученика мы нашли перове.

— Благодарю, — сухо сказал я, принимая подарок.

— Отлично! Прекрасно! — Синицын показал в улыбке неестественно белые зубы, — но это еще не все. Роман? — обернувшись строго сказал он.

Роман Синицын, с каменной рожей и глазами, полными презрения, вошел в раздевалку, опустив плечи.

— Сюда, мальчик мой, — подозвал его старший Синицин, тот послушался.

— Ты доставил господину Орловскому неприятности в прошлом. Теперь, немедленно, извинись.

Вот это было по-настоящему неожиданно. Так унижаться? Ну это верх подозрительности. Синицын плюет на честь своего дома с высокой колокольни. И все это чтобы что? Просто убить меня? Или что? Проклятье…

— Прошу, примите мои извинения, — понуро проговорил младший Синицын.

— Громче, сын, — вздернул подбородок граф.

— Прошу! Примите извинения!

— Вот так, — отец положил руку сыну на плечо, — прекрасно. Извинения приняты?

— Приняты, — решив подыграть, холодно ответил я.

— Чудно-чудно. Иди, мальчик, — он подтолкнул сына в плечо, и тот вышел, напоследок окинув меня таким злобным взглядом, что я даже ухмыльнулся.

— Да, и еще, — продолжал Александр Синицын, — слышали ли вы когда-нибудь о Большой Арене?

— Какие-то слухи до меня доходили, — безразлично проговорил я, занятый в основном подгонкой защитного дуплета.

— Я бы хотел видеть вас на ней, — уже серьезно сказал Синицын, — и не я один. Уверен, после сегодняшней победы, предложения посыпятся на вас одно за другим.

— Рад, что вы верите в мою победу, — кисло ответил я, поправив ножны, а потом посмотрел на Синицына.

— Я хотел бы верить, — он улыбнулся, — потому что ваш враг, граф Иван Сибирский, маг, каких поискать. Уверен, — он улыбнулся, — что вы с такими еще не встречались.

Сибирский? Никогда не слышал о таком. Ну это было неважно. В своей победе я не сомневался.

— Ну что ж, — вежливо поклонился Синицын, — гости собираются. Первая дуэль вечера вот-вот начнется. Не подведите меня, я поставил на вас кругленькую сумму. До скорой встречи, господин Орловский.

— До свидания, — ответил я, и граф направился к выходу.

В раздевалке я провел еще некоторое время. Повнимательнее рассмотрел проводник, который дал мне Синицын. Убедился, что такой же был и у фон Ставрова.

Внезапно входная дверь очень медленно раскрылась настежь. Я заметил это, когда услышал, как дверная ручка стукнула о стену. Замер.

Аккуратно проследовал к двери. Осмотрел все вокруг, выглянул в коридор. Никого. Вернувшись к своему шкафчику, я еще раз осмотрелся. Швырнул проводник, подаренный Синицыным, внутрь и закрыл на кодовый замок. До начала дуэли оставалось десять минут. Я торопливо вышел из раздевалки.

* * *

Роман Синицын сбросил покров кольца-невидимки, которое не так давно спер из коллекции своего отца.

Роман был зол и чувствовал себя униженным. Зачем отец так поступил с ним? Зачем заставил унижаться перед этим ублюдком? Унижаться уже дважды. Проигранная дуэль не шла у Романа из головы. Он был убежден, что тогда, на парковке магазина, Орловский жульничал. Он совершенно точно дрался нечестно.

Как пацан, который только что открыл в себе дар, мог победить его? Самого Романа Синицына? Ведь в свое девятнадцать он уже знал милитарику.

— Орловский, ты поплатишься, мразь, — проговорил он, и извлек свой новый проводник, — руптис минимал! — крикнул он и дверцу шкафчика разнесло в клочья.

Синицын тут же принялся рыться в вещах Орловского. Забрал подаренный отцом кинжал. Надеялся украсть еще что-то, просто из мести. Но ничего ценного там больше не было.

— Что ж, тварь, — он обнажил украденный проводник, — с подлецами играть можно только подло, — ухмыльнулся он, — а умереть от собственного оружия — верх унижения. Сегодня Орловский,