— Я не знаю, я ничего твоего не брала.

Дед зарычал и грубо толкнул её со стула. Не ожидавшая нападения Тая полетела вместе с табуретом, ударившись о подоконник головой. Очнувшись, она пожалела об этом. Её дедушка, её единственный родной человек остервенело бил её, лежащую на полу, ногами. Затылок больно ударялся о батарею, рёбра болели.

— Я… тебе… покажу…как брать…деньги…как …приносить…щенков…в подоле…, - каждое слово сопровождалось ударом. Тая выдохнула весь воздух и забралась под стол, откуда было сложно её достать. Короткий застиранный халат задрался, обнажая белую беззащитную кожу бёдер. Страх прыгал перед глазами вместе с тёмными кругами. Голова сильно болела, быть может, было даже сотрясение.

— Не уберёшься — убью, — хрипел старик, заглядывая под стол. — Всё равно тебя выживу.

Девушка не замечала, что плакала, сырое лицо всё опухло. Вдруг дед куда-то делся, а девушка сидела в полумраке под столом, пытаясь справиться с рыданиями, рвавшимися наружу. Всё вдруг так навалилось на неё, придавило, и эта злоба деда окончательно вывела из равновесия. Хотелось выть белугой. Будто только сейчас до неё дошло — любимый человек, Олег, постепенно исчезает из её жизни точно так же, как когда-то мать.

Вспышкой чёрного света вспомнился день, когда эта женщина приезжала домой после долгого отсутствия. Тогда же Тая попыталась покончить с собой.

Одним резким движением она выползла из-под стола и выпрямилась. В голове пульсировала боль, обида, страх. Девушка не могла контролировать себя и своё горе — оно накрыло её плотным покрывалом. Из комнаты выскочил дед, неся в руке обоюдоострый нож, которым он любил разрезать любую еду из-за отсутствия зубов. Его багровое лицо стало нечеловеческим. Тая попятилась к окну от ужаса. То, как он держал нож, не оставляло надежды — теперь это орудие убийства.

— А ну, пошла отсюда, тварь. Сказал — убью! — с последним словом он кинулся на неё, и, размахнувшись, ударил в бок.

Глаза застлало какой-то пеленой отчаяния, в боку сильно запекло, будто нож был раскалён на огне. Тая шагнула назад, пытаясь закрыться рукой. Следующий удар пришёлся в живот. Девушка упала на колени, заливая пол кухни своей кровью. Дед отступил назад, оскалившись в безумной улыбке.

Тая не понимала, что произошло. Она медленно встала, сделала три нетвёрдых шага к входной двери. Дед, стоя с окровавленными руками в коридоре, не пытался препятствовать.

Открывая дверь, Тая слышала только своё тяжёлое дыхание. Вдох — выдох — вдох — вдох — выдох… Держась рукой за горящий живот, девушка вышла в коридор. На пыльный пол обильно капала кровь, а босые маленькие ноги растирали её. Дед с оглушительным треском захлопнул за ней дверь, крича что-то про несуществующего ублюдка, деньги и его квартиру.

Тая остановилась у двери Миши Гришаева, поцарапалась в неё, как собачонка, и повалилась на дощатый грязный пол.

13

Она ничего не слышала о Ване Перелётном и его шайке с лета. Последнее, о чём знала, это что приехал из Москвы его отец и забрал Ваню. Даша тогда вздохнула с облегчением.

Как только они с Мишей начали учиться в университетах, стали меньше видеться. Даша молчала, переживая их кризис в отношениях очень болезненно. Её любовь была безответна, и это оказалось невыносимее всего. Это она смотрела влюблёнными глазами и плакала, когда он не звонил по несколько дней. А когда осень совсем сделалась холодной, он пришёл однажды и сказал, что им надо расстаться.

Тогда целый день шёл мокрый снег, на улице стремительно холодало, а в шесть вечера — почти темно. Миша позвонил в пять и назначил встречу возле её подъезда. Даша ждала подобного уже давно. Она видела в его глазах отчуждение, а в руках и ласках холодок. Они в последнее время очень редко были близки.

Девушка понимала, что уходит время, когда они были счастливы. Просто их любовь не была взаимной, вот и всё.

Под козырьком не текло за шиворот, дождь то переходил в снег, то снова лило по-осеннему. Даша остановилась напротив Миши, облачка пара вырывались из её красиво очерченных ноздрей.

— Привет, — спокойно произнесла она, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

Как же он был красив, этот целеустремлённый, серьёзный парень. И где та девушка, которую он полюбит по-настоящему?

— Привет, — ответил он. — Тебе не холодно? Можем зайти в подъезд.

— Нет, не холодно.

Он долгим взглядом смотрел на её похорошевшее, повзрослевшее лицо. Она стала ещё серьёзнее, если это возможно.

— Я долго не знал, как нам поговорить… Ты, наверное, заметила, что сейчас…

— Да, я заметила, — перебила она его.

Миша опешил от такого спокойствия в её словах и даже иронии. Он думал, будет очень сложно расстаться с ней, потому что считал, что Даша неосторожно влюбилась в него. А у Миши были свои планы на жизнь, на будущее. Цепляться за девчонку, с которой спал в школе, он не собирался. Считал, что она будет ещё в его жизни не единственная.

— Я знала, что ты это скажешь. Рано или поздно. Спасибо, что просто не исчез, — продолжила она, складывая руки на груди. На ней было серое короткое пальто, которое очень выгодно оттеняло её глаза даже при свете одинокой лампочки под козырьком. Кто-то вышел из подъезда, они немного посторонились.

— Хорошо, что ты понимаешь. У тебя и у меня теперь своя жизнь. Думаю, у тебя проблем не будет с парнями. Желаю тебе счастья.

Даша смотрела на него, еле сдерживаясь, чтобы не взять и не убежать. Внешне она была самоуверенна и холодна, а внутри душа горела.

Вдруг сейчас ей открылась истина — даже если она чувствовала, к чему ведут их отношения и знала, что Миша порвёт с ней — она всё равно надеялась. Как же глупо и банально, но это так.

— Спасибо, я тебе тоже, — выдохнула она и скрыла свои чувства под опущенными ресницами. Отойдя на шаг назад, чтобы пропустить очередного прохожего, девушка до крови прикусила нижнюю губу, чтобы не дать себе заплакать.

— Ну, ладно, если я тебе понадоблюсь — звони, — с лёгким сердцем сказал он и уже повернулся, чтобы уйти, как заметил вдруг ярко алую полоску крови у неё на губах. Дарья отвернулась и стала доставать из кармана ключи от подъезда и квартиры.

Миша замер в нерешительности, он не знал, что ему делать, но ощущал — с ней что-то не так. Сделав вид, что спускается по ступенькам, он заметил, как дрожат её руки с ключами, и как вздрагивают плечи. Завидная выдержка