Отстраняясь от бюрократии социального мнения, от заурядной меметики, мы получаем возможность восстановить собственное единство действия, ведущее свое происхождение от космического проекта жизни «в себе». Следуя формализации своего онтического проекта, мы получаем возможность исторического аутоктиза, приводящего к полной самореализации. Исходная интенциональность претворяется в исполненном акте. И тогда мы можем идентифицировать себя с первоначалом жизни, стать им.

Бытие притворяется бегом становления для того, чтобы повстречаться с собой; и в этой встрече оно – вечно. В экзистенциальном смысле происходит эволюционная, любовная игра, разворачиваются ликующие игрища между бытием и существованием. Это событие случается там, где существую я. Единственным носителем жизни является генетическое, которое не есть ни ген в себе, ни мем в себе. Это знак, который передает эпистему; это слово, которое творит жизнь; это сакраментальный символ, или знак, который отражает вектор онтической интенциональности и становится плотью, историей, реализацией. Это Сын, который продолжает Отца в Едином. Software монитора отклонения использует организм (который, будучи таковым, уже располагает собственным особым набором информационных сообщений первостепенной важности). Монитор отклонения надстраивается сверху и задает собственный, несвойственный организму вектор истории, отдаляя таким образом человека от восприятия информации биологического содержания, вследствие чего он перестает осознавать самого себя (появляется бессознательное).

6.5.

Действенную помощь нам может оказать возвращение к висцеральной зоне[117], которая доказывает свою функциональность и свободу от всякого вторичного, наносного вмешательства. Висцеротональная органика существует такой, какой ее создала природа, и поэтому позволяет вернуться к архаической первозданной новизне эмоций в том виде, в каком они переживаются и запускаются внутри взаимодействий жизни, природы в себе. В нашей висцеральной зоне природа говорит, встречает саму себя в качестве единства действия вещей в мире жизни. Поэтому висцеральное чувство может оказать помощь в проверке и постоянном пересмотре нашего банка данных, в ревизии информации. Если информация поддерживается психоэмоциональным (нейроэмоциональным, нейропсихическим полем, если регистрируется как своя в простейшем клеточном аппарате индивидуации, значит данная новость подчеркивает нашу идентичность и интеллектуальность. В противном случае полученное известие чужеродно и на поверку оказывается вирусом.

Эта глава закладывает критические основы нового знания и альтернативной рациональности, требуемой третьим тысячелетием. Тому, кто детально знаком с многовековой историей научных процессов, онтопсихологическое мировоззрение и объяснение реалий кибернетическо-интернетовского мира могут указать дорогу к решению древних проблем. И тогда возможна конкретная реализация человека, желающего спокойно и ответственно прожить свою истину в современном мире, каким бы он ни был.

Вопрос: После проведенного Вами анализа, каков Ваш прогноз на будущее общества, демократии на нашей планете в социологическом, экономическом, психологическом плане для человечества?

Проф. А. М.: Постепенно исчезнут индивидуальная практическая логика государств, наций и, очевидно, любые проявления индивидуализма, даже того, что представляет собой ценность. В связи с этим прогрессивное планирование приведет к появлению мегасистемы, центральной точкой которой станет выраженная всесильная диктатура. Новое понимание диктатуры, которое уже сегодня структурируется (на протяжении нескольких десятилетий), будет заключаться в диктаторском суверенитете корпораций, финансовых трестов, которые получат перевес в диалектике экономических отношений.

Победителем станет не самая сильная экономическая структура, а самая логичная, которой удастся выдвинуть доминирующую личность, логику нового deus ex machina и которая приведет к формированию культуры, провидения, истории, традиции, устанавливая абсолютным образом антропологический стереотип, а как следствие – и экономически-политическую демократию. Эта структура корпораций уже проникает повсюду, пронизывая внутреннюю суть нашего демократического общества и великих держав.

Например, сегодня мы еще говорим о Китае, США, Великобритании, России, Франции и многих других странах, а также об арабско-еврейской экономике. Кажется, что они доминируют не только в интернет-пространстве и СМИ, но прежде всего в действующих взаимодействиях инструментальных факторов конкретной экономики, особенно в области производства и распространения оружия, использования ядерной энергии. Различные формы энергии в разных областях – от экологии до идеологии – подчинятся превосходству крупнейших международных компаний, которые уже доминируют в секторе товаров массового потребления или военной промышленности, прикрываясь идеями свободы, демократии, освобождения. На самом деле под знаменами демократии и свободы личности осуществляется новое распределение будущей гегемонии диктатур-корпораций, в которой все будет перемешано, ориентировано на максимально действенную диктатуру, способную контролировать маленького человека, маленького потребителя, маленького вкладчика. Многие затеряются, но их сменят другие. Эта диктатура выстроена малым бизнесом, вкладчиками, потребителями, которые считают, что они автономны.

Приведу следующий пример: каждый маленький человек, каждый пенсионер беспокоится о том, чтобы его акции росли в цене, а сбережения увеличивались, и забывает, что власть банков – когда изменяется цена акций – очевидно достигается за счет многих людей и становится преимуществом мегасистемы машины, великого Молоха, устанавливающего диктатуру. Подобно тому, как показано, например, в кинематографе, в таких фильмах как «Метрополис»[118], «Звездные войны»[119], «Матрица»[120], «Бегущий по лезвию»[121]и др. В сущности, это онейрические предсказания, но в течение нескольких десятилетий они станут реальностью. В «Матрице» плохие и хорошие являются левой и правой стороной одной головы, или компьютера.

Маленький вкладчик, заботясь об увеличении своих сбережений, способствует усилению как продавцов оружия, так и всех тех, кто их использует на этой планете во имя своей экономической гегемонии. И все мы этим занимаемся и являемся частью этого, особенно когда масса людей совершает покупки. Например, сегодня само понятие «эшелон»[122]больше не существует в том смысле, как его понимали в 1945–1946 гг. в Великобритании и США. Теперь эшелон создаем все мы. Будущее мобильных телефонов отодвигает на второй план телевидение, радио, газеты, однако потребители мобильных телефонов являются составной частью этой мегасистемы диктатуры корпораций, усиливая ее. Продавая услуги, они укрепляют свои структуры, добиваются абсолютной веры, усиливающей их господствующую власть. Корни этой диктатуры уходят вглубь прослойки потребителей в любом секторе, каким бы образом они ни действовали.