— Расслабься, парень, — успокоила его Лилит. — Пусть об этом у особиста голова болит. Мы получили приказ пробиваться на базу любой ценой. Просто выполняй. И не забудь, что, если ты свою башку до базы донесешь, это уже немало информации для аналитиков. Спишут твои воспоминания и получат кучу важных данных. Да еще тот ученый червяк, которого Бубен остался сторожить. Наверняка его с собой забрали.

Тяжелые створы были закрыты, и Лом, прежде чем открыть их, тщательно осмотрел, ощупал и буквально обнюхал все вокруг, опасаясь мин или иных ловушек. Но ничего необычного обнаружить не удалось, и он осторожно толкнул створы в сторону. Плита мягко отползла за стену, открывая проход в двадцатиметровый поднимающийся наверх коридор. Шаг за шагом, плечом к плечу, они поднялись к створам тамбура, также закрытым. И вновь Лом обследовал каждый миллиметр тяжелых плит и их окружение. Через пару минут они оказались в тамбуре, и, как ни хотелось всем побыстрее броситься на свежий воздух, к солнцу и свободе, тем не менее они терпеливо ждали, пока Лом завершит свой ритуал у наружных дверей. Наконец и эта дверь открылась, выпустив бойцов в полную темноту. Час за часом, мечась в подземельях, все совершенно забыли о времени и теперь неожиданно оказались в ночной тьме, скупо освещенной спетом звезд.

— Эй, Лом, — зашептал Гунн, — ты мечтал о звездах.

— Не каркай, — разозлился Лом.

— Я ведь не сказал, что мечтал сдохнуть, — пожал плечами Гунн, поднимая к плечу энергетическую винтовку. — Ну что, двинули?

— Двинули. Друг друга не ждем, — кивнула Лилит. — Если что, каждый сам прорывается к базе.

Все согласно кивнули, медленно расходясь более свободной группой, чтобы в случае опасности не мешать друг другу. Они успели даже выбраться из оврага, когда их атаковали сразу со всех сторон. В них опять не стреляли, с тупым упорством стараясь взять живыми, пользуясь огромным численным преимуществом.

Малыш молча отбивался от прыгающих со всех сторон тел, не решаясь воспользоваться своей ручной пушкой. Да и из винтовки стрелять он боялся, чтобы не задеть кого-то из своих товарищей в этой ночной свалке.

Со стороны, где была Лилит, полыхали редкие энергетические выстрелы — девушка, пользуясь своим талантом снайпера, могла позволить себе отстреливаться.

Малыш раскидал повисших на нем врагов и на четвереньках полез по склону, ведущему прочь из изрытой оврагами низины. Кто-то прыгнул ему на спину, вцепившись в висящее на спине оружие и стараясь завалить Майкла, словно быка. Он карабкался дальше, таща за собой врагов и обдирая ногти о торчащие из склона корневища. Но к висящему на спине пришли на помощь, •и Никсон понял, что не сумеет добраться до близкого края склона. Он, словно жук, облепленный злобными муравьями, спотыкался под неподъемной ношей. Но скатиться по склону означало вновь упасть в муравейник, из которого вряд ли удалось бы опять подняться.

Уцепившись одной рукой за торчащий корень, Майкл выхватил из ножен диверсионный нож и полоснул по ремням ручной пушки и винтовки. Ремни лопнули, улетая вместе с уцепившимися за оружие противниками вниз по склону. Кто-то ухватил Никсона за ногу, и в бедро вонзилось лезвие ножа. Взревев, как попавший в капкан медведь, Малыш со всех сил лягнул второй ногой, чувствуя, как попала под каблук чья-то голова. Захват на ноге разжался, нож выскользнул из раны.

Не обращая внимания на текущую из глубокой раны кровь, Малыш упрямо полз по склону, втыкая нож в землю и слыша, как преследователи поднимаются следом. Руки уцепились за горизонтальную поверхность на краю склона, когда на спину вновь прыгнул кто-то из врагов.

Майкл, неимоверным усилием выползая со склона, ощущая, что спасение близко, перевернулся на спину, подминая противника и чувствуя, как неумолимая сталь вонзается в бок. Выдернув нож из раны, имперец ударил еще и еще раз. Третий удар Майкл сумел перехватить, выворачивая руку и подтаскивая врага к себе. Его длинный диверсионный нож вошел в живот противника, как в теплое масло. Отшвырнув хрипящее тело, Никсон поднялся, пытаясь убраться прочь от края низины. Но в этот момент сзади грохнул выстрел. Удар в спину бросил Майкла лицом в траву, раскаленным стержнем вонзившись в лопатку. Выронив при падении нож, но не потеряв сознания, Малыш выдернул из ножен второй и, не целясь, метнул в один из двух едва различимых силуэтов, поднявшихся над краем склона. Ему повезло в который уже раз — преследователь приглушенно хакнул и свалился вниз, шумно кувыркаясь по склону. Второй, высокий и тонкий, бросился на Майкла. Часто смертельная опасность придает человеку силу и быстроту сумасшедшего, словно стресс снимает невидимые предохранители с возможностей его организма. Поэтому, когда темный силуэт прыгнул вперед, направляя на Майкла каком-то предмет, Малыш успел не только выдернуть из ножен тяжелый нож для выживания, но и отбить рукой что-то похожее на длинную иглу, зажатую в руке нападавшего. Высокий силуэт рухнул на Майкла, оказавшись лицом прямо напротив лица диверсанта. Но он больше не пытался ударить беглеца иглой, а лишь едва слышно хрипел. И прежде чем потерять сознание, Малыш почувствовал, как заливает его теплая кровь из раскроенной тяжелым мачетеобразным лезвием грудной клетки врага.

* * *

Майкл с трудом разлепил веки и замер от ужаса. Прямо ему в глаза с расстояния нескольких сантиметров смотрел уродливый монстр, родственника которого Малыш видел ранее в залах подземной базы. Но в следующую минуту Никсон понял, что это всего-навсего потускневший и остановившийся взгляд покойника.

Вокруг уже рассвело, хоть солнце еще и не показалось из-за деревьев. С трудом двигаясь, он свалил труп чужака с себя, забыв даже вытащить свой нож из его груди. Он вообще очень плохо соображал, ощущая во всем теле предательскую слабость, граничащую с беспамятством. Он попытался встать на ноги, но не смог и едва вновь не потерял сознание.

Достав из подсумка стандартную аптечку, Малыш кое-как залил раны, до которых сумел дотянуться, активным «Спасателем» и наложил повязки. Едва не теряя сознание, распечатал один из одноразовых шприцев-пипеток, вколол себе дозу стимуляторов. Потом долго лежал, собираясь с силами и дожидаясь, когда препарат начнет действовать. Наконец найдя силы подняться, он поплелся прочь, даже не попытавшись заглянуть в низину.

Он шел, потеряв счет времени, не думая ни о чем, ничего не ощущая. Потом, когда силы иссякли, полз, словно покалеченный жук. Несколько раз он терял сознание и вновь приходил в себя. Несколько раз он делал себе уколы, позволяющие выжать из измученного тела еще немного. Аптечка опустела, а он все полз и полз, находясь в состоянии, более всего напоминающем горячечный бред.

Видения и образы, возникающие в его мозгу, уже не соответствовали действительности, то унося его в иные места, то бросая вновь в полутемные коридоры подземной базы, наполненные обезумевшими, словно зомби, врагами. Уродливый чужак, скаля мощные зубы, прыгал вокруг Майкла в каком-то жутком танце, потрясая окровавленной длинной иглой. Потом он склонился к самому лицу Никсона, бормоча незнакомые молитвы. Лицо чужака заколебалось, превращаясь в лицо старого вождя из потерянного в Новых Колониях племени. Вождь тоже что-то бормотал, потрясая длинным резным посохом, в который превратилась игла. Посох коснулся лба Малыша, и он окончательно потерял сознание.