вот, когда собиралась к вам ехать, прямо на подол бутылку масла опрокинула. А накануне вечером разводила жаровню, да и обожглась. Уголь просыпался, хорошо, что я рядом был, всё затоптали, ничего не загорелось.

— Вот эту жаровню?

— Да, эту самую.

Опустившись на колени перед жаровней, Линьсюань сложил пальцы обеих рук в печати и выписал перед лицом плавную фигуру, открывая у себя «третий глаз». Сомкнул веки, и изображение жаровни чётко проявилось на их обратной стороне, похожее на негатив. Несколько секунд заклинатель всматривался в него, пока не увидел то, что искал — нечто вроде ауры, слабой, едва различимой. На предмет действительно воздействовала некая сущность. Или, скорее, она воздействовала на женщину, которая с жаровней возилась, и часть негативной энергии осталась на металле. И, хотя Линьсюань не взялся бы сказать, была ли это лиса-оборотень или кто-то ещё, всё же ответ можно считать доказанным.

— Мне нужно осмотреть дом.

Молодой господин Шэн, разумеется, не возражал. Однако обыск ничего не дал. Линьсюань прошёлся по обоим этажам, заглянул на чердак, в подвал и на кухню, обошёл весь двор и хозяйственные постройки, но табличка заклинателя с вырезанным текстом заклятия никак не реагировала. Нет, следы были, их было много, но все слабые. Никакого скопления чужеродной энергии, указывающей на логово твари, обнаружить не удалось.

Спрятав табличку, Линьсюань задумался. Молодой господин молчал, молчал и тенью пристроившийся к ним во время осмотра старший Шэн, видимо, уставший повторять, что ничего у них нет, в доме всё в порядке, а взбалмошные бабы сходят с ума, если им потакать. Лиса, если это она, должна быть где-то здесь. Дети уязвимей взрослых — как со временем формируется иммунитет ко многим болезням, так же, видимо, у взрослеющих людей формируется иммунитет к воздействию любителей хлебнуть ци на дармовщинку. Ограниченный, правда, но большинству сущностей, кроме самых сильных, чтобы подпитаться от взрослого, нужен телесный контакт: не зря хроники и просто сплетни пестрят рассказами об оборотнях-соблазнителях. А вот с ребёнком достаточно просто находиться рядом. Но именно что рядом — точного расстояния никто не измерял, однако не было известно ни одного случая, чтобы энергетический вампир и его жертва находились друг от друга на расстоянии хотя бы в половину ли. Конечно, возможно, что лиса обитает где-нибудь в лесу, а сюда лишь приходит подпитаться. Но маловероятно, тогда бы ей пришлось постоянно бегать туда-сюда, а это неудобно.

Однако, если лиса достаточно опытна и могущественна, у неё есть ещё один способ спрятаться среди людей, практически не оставляя следов.

— Господин Шэн, попросите, пожалуйста, всех ваших домашних собраться в главном зале. Включая слуг.

Как ни странно, господин Шэн не стал возражать — возможно, уверился наконец, что упрямый заклинатель так просто не уйдёт, и решил, что проще будет уступить. Вскоре все обитатели поместья, повинуясь просьбе Линьсюаня, выстроились вдоль стен, перешёптываясь и с любопытством наблюдая за его манипуляциями. На свет появился ещё один артефакт — колокольчик для изгнания злых сил. Пусть он уступал силой тому зеркалу, которым когда-то Доу Сюй выгнал духов из колодца, но если кто-то из домашних одержим, он чем-нибудь себя да выдаст.

Однако ничего не происходило. Линьсюань медленно шёл вдоль ряда людей, позвякивая колокольчиком, встречая испуганные, встревоженные, но главным образом любопытные взгляды, однако никто как-то особо не реагировал. Заклинатель обернулся к хозяину:

— Здесь точно все?

Господин Шэн кивнул, но тут голос подал кто-то из слуг:

— Только старой госпожи У не хватает…

— Госпожи У?

Господин Шэн, уже не скрываясь, погрозил слишком болтливому парню кулаком и с извиняющейся улыбкой повернулся к Линьсюаню:

— Это мать моей покойной жены. Она уже очень старая и не выходит из своей комнаты. Пусть господин бессмертный простит, мы не решились её тревожить.

— В таком случае проводите меня к ней.

— Но, господин бессмертный, как же можно тревожить матушку!..

— Вы меня проводите? — стальным голосом поинтересовался Линьсюань, которому нытьё хозяина уже изрядно надоело. — Или я должен обшарить дом ещё раз, чтобы попасть к ней?

Видимо, его голос и взгляд оказались достаточно красноречивы, так как хозяин заткнулся, втянул голову в плечи и покорно пошёл впереди, показывая дорогу. Комната старой госпожи У находилась на втором этаже. В первый раз Линьсюань прошёл мимо неё, как, впрочем, и мимо остальных спален, не пытаясь заглядывать внутрь. Теперь же, когда господин Шэн у самой двери задержался, похоже, набираясь храбрости в последний раз попытаться его остановить, Линьсюань просто обошёл его и толкнул створки.

В нос ударил тяжёлый аромат благовоний. Поморщившись — сам по себе запах был неплох, но уж слишком его было много — Линьсюань перешагнул порог и захлопнул дверь перед носом господина Шэна. Да, чувствительный нюх лисы, если она действительно здесь, подвергается тяжкому испытанию. Впрочем, привыкнуть можно к чему угодно, зато расставленные по комнате курильницы помогают замаскировать другие запахи.

Господин Шэн за дверью вёл себя тихо, не пытаясь ломиться следом. Линьсюань огляделся. Хозяйку спальни он заметил не сразу, настолько неподвижна она была. Богато одетая старуха сидела на низкой кушетке в позе будды, и, точно так же как будда, улыбалась запавшим ртом. Господин Шэн не соврал, она действительно была очень стара, дожив, как говориться, «до жёлтых волос и детских зубов». Зубов, или, скорее, их отсутствия, впрочем, не было видно, а вот жидкие, но всё равно украшенные драгоценными заколками и гребнем волосы действительно казались желтоватыми, а не чисто белыми. Лицо было морщинистым настолько, что напоминало маску, сделанную из дубовой коры. Совершенная неподвижность подчёркивала сходство, и только глаза выглядели живыми. Чёрные, блестящие, они неотрывно смотрели на незваного гостя.

— Ну, покажись, — Линьсюань вышел на середину комнаты. — Я знаю, что ты здесь.

Молчание. Старуха даже не пошевелилась, только глаза блеснули ярче и словно бы насмешливо. Хотя, возможно, только показалось. Линьсюань снова вынул колокольчик. Едва раздался звон, как госпожа У вздрогнула и затряслась, сначала мелко, потом дрожь становилась всё крупнее, по мере того как Линьсюань звонил сильнее. В конце концов она уже почти билась в припадке на постели, потеряв гребень, но это было всё, чего ему удалось добиться. Лиса не показывалась.

— Ну, ладно, — пробормотал Линьсюань. Было ещё одно, последнее известно ему средство, довольно рискованное, потому что делало уязвимым самого заклинателя. Но едва ли оборотень успеет его уязвимостью воспользоваться. Одной рукой Линьсюань вытащил пустой листок — заготовку для талисмана, а другой нашарил в цянькуне нож. Уколол палец остриём, стремительно начертил на бумаге несколько иероглифов кровью и с размаху прилепил талисман старухе на лоб.

Воплю, который