Я чувствую, как от звука этого голоса меня охватывает ужас, и вырываюсь сильнее. Тем временем он подходит совсем близко, передвигаясь все так же неторопливо, уверенный, что мне некуда бежать.

– Что же ты боишься? – его голос разливается по моим венам, и от этого кровь в них стынет. – Это своего рода бессмертие…

Он шагает внутрь круга, и мой взгляд приковывают его руки, держащие небольшую тарелочку из черного камня и выполненный из такого же материала кинжал, поблескивающий острием. Я пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло. Вжавшись всем телом в холодный камень, заторможенно наблюдаю, как он ставит тарелочку на высокую – мне до пояса – специальную подставку, стоящую рядом. Я не могу отвести взгляд от кинжала, ручку которого он нежно поглаживает. А он уже подошел вплотную и наклонился к моему уху.

– Но за все нужно платить, – шепчет он. – Цена за бессмертие – твоя жизнь!

Его последние слова тонут в моем крике. Острая боль пронзает грудь, я не могу дышать. Почему он не убил меня сразу? Я еще жива, но не могу дернуться, пошевелиться и даже вздохнуть. С трудом приоткрываю зажмуренные веки и вижу, как он с довольной улыбкой наблюдает за тем, как из моей раны по кинжалу вытекает моя сила. Радужная, мерцающая искрами сила течет прямо в черную тарелочку и уплотняется на ее дне. Мучитель поднимает взгляд, и я понимаю, что он безумен. Голубые прозрачные глаза возбужденно смотрят на меня, садистская улыбка делает его лицо еще страшнее.

– Спасибо, – ухмыляется он и вгоняет кинжал мне в сердце до конца, не отрывая своего торжествующего взгляда. Я пытаюсь закричать от ужаса и боли, но не могу, крик застревает в горле вместе с дыханием.

Мир вокруг меркнет, и последнее, что я вижу – эти смеющиеся злые голубые глаза и безумная улыбка.

* * *

– Нет! – я наконец смогла вдохнуть полной грудью, и крик вырвался наружу. Рывком села и, часто-часто дыша, открыла глаза. В первый момент с истошным визгом отшатнулась, потому что опять поймала на себе чужой взгляд. Если бы глаза были голубыми, меня бы после этого точно не откачали – умерла бы от ужаса прямо на месте. Слава всем богам, что они оказались карими! А Кстинар внимательно всматривался в меня, озабоченно сведя брови.

– Что ты видела? – спросил он, придвигаясь ближе.

– Свою смерть, – ответила я и начала мелко дрожать. Весь пережитый ужас накатил с новой силой, вспомнились мельчайшие подробности. Я снова стала задыхаться, и слезы крупными каплями покатились по лицу. Я смахивала их руками, но они не кончались, и дыхание ровнее не становилось.

– Успокойся! – раздраженно прикрикнул маг. Естественно, я не успокоилась. Он еле заметно поморщился, но спустя мгновение сильные руки неуверенно обхватили меня, пытаясь унять мою дрожь. Мне стало себя очень жалко, и я разревелась сильнее, выдернув плечо из его рук.

Над ухом негромко выругались и крепче прижали к своему телу.

– Успокойся, – гораздо мягче повторил Кстинар, пока я, уткнувшись в его грудь, громко всхлипывала. – Считай все это дурным сном.

– Это ведь не сон, – не поднимая глаз, прошептала я сквозь слезы. – Предсказание?

– Ненавижу предсказания! – неожиданно зло ответил маг, и тело его напряглось, окаменело, но он быстро с собой справился и добавил гораздо спокойнее: – Не знаю, что тебе привиделось… Но нужно не бояться, а бороться… Если придется, даже со смертью… И вообще, все твои видения могут быть вызваны ядом сон-травы! А ты слезы льешь! Себя хоронишь? Не рановато ли?

Он замолк, думая о чем-то, а я молчала, думая над его немного резкими словами. И понимала, что глупо так реагировать на яркий, но не реальный кошмар.

В его руках мои воспоминания стали меркнуть и вскоре действительно походили всего лишь на дурной сон. Слезы высохли, а я не торопилась покидать уютные объятия. Странно. Наверное, мне должно быть не по себе, когда меня обнимает человек, от которого грубости в свой адрес слышишь чаще, чем обычные слова. Но здесь и сейчас я была благодарна за его поддержку и немногословность… Может, это и есть одна из причин, почему я так быстро притихла? Стало немного стыдно за то, что он видел меня в таком, отнюдь не боевом, состоянии, но я переборола себя и подняла голову, чтобы поблагодарить… Ого! Вот это фингал!

– Ты оказалась буйной, – усмехнулся он, не выпуская меня из рук.

Я еще и вслух сказала? Ой, как стыдно!

– Извини! – пискнула и смущенно уткнулась обратно. Интересно, как это я умудрилась дать ему в глаз?

– Татиана обещала залечить, – судя по голосу, он совсем не злился. – Да я и сам смогу, когда сила вернется. Как нога?

Я осторожно оторвалась от его груди и наклонилась в сторону перебинтованной конечности. Пошевелила пальцами, потом ступней, а потом, обрадовавшись, согнула ногу в колене.

– Ай, – поморщилась я. И обиженно посмотрела на Кстинара, с любопытством следящего за моей проверкой на работоспособность. – Болит.

– А ты как хотела – очнуться и сразу несколько кругов вокруг Черного Хребта пробежать? – удивленно спросил он. – Судя по тому, что ты не грохнулась в обморок от боли, еще пара дней в таком темпе, и можно будет выдвигаться.

Я потыкала пальцем плоть рядом с раной. Терпимо, жить буду. А если все прошло нормально, даже ходить. Тут до меня дошел весь ужас его слов.

– Пара дней в таком темпе? – выпучила я глаза, вцепившись одной рукой в его рубашку. – Опять транс?!

– Да нет, какой транс, – он с легкостью разжал мои пальцы и оставил в своей ладони, слегка сжав, чтоб я не дергалась. – Регенерация запущена, а остальное дело времени. Как только ты придешь в норму, тогда Татиана и мой дар разблокирует. Так что давай, набирайся сил. Вроде пока все хорошо…

Он оценивающе посмотрел на меня, прищурился, о чем-то раздумывая. Под его взглядом я напряглась и отстранилась назад.

– Не бойся, я только посмотрю, – успела я услышать, прежде чем меня осторожно, но решительно опрокинули спиной на шкуры.

Я испуганно дернулась, когда его рука задрала мою рубашку на животе и пальцы коснулись кожи.

– Ни следа, – тихо сказал он, словно не поверив глазам, ощупывая гладкую кожу на животе. – Быстро…

Отодвинулся, возвращая рубашку на место, потом кивнул в сторону моего бедра.

– Значит, там тоже все затянется без шрамов.

– Тебя это так волнует? – спросила я, неловко садясь рядом. Он придержал меня за спину, помогая устроиться поудобнее и не торопясь с ответом.

– Думаешь, мне приятно уродовать молодую девушку? – глядя мимо меня, спросил маг сквозь зубы.

От его голоса я даже виновато сжалась, сама не знаю почему. А Кстинар снова перевел взгляд на меня.

– И я думал, это волнует тебя, – жестко сказал он.

– Почему? – искренне удивилась я. Когда речь шла о жизни и смерти, следы на коже меня не очень заботили.