Надо было привести мысли в порядок, да и слизь эту с тела смыть не мешало бы, а то она начинала подсыхать и вызывать неприятный зуд.

– Я могу где-нибудь помыться? – задал я вопрос местному хозяину.

Без всяких комментариев в одной из стен образовался проход, именно образовался, вначале появилось небольшое отверстие, которое разрослось до размера нормальной двери.

Удивляться у меня сил уже не было, и я просто проследовал туда.

За дверью оказалось небольшое помещение, которое и оказалось санузлом. Мне пришло понимание, как пользоваться местным душем, видимо, Искин мог опосредованно, без участия нейросети, передавать информацию мне в мозг.

Нужно было просто пожелать, чтобы вода или моющее средство начали литься, и таким же способом можно было регулировать температуру воды, по умолчанию она была равной температуре тела. Ну, тут ничего нового, на подобном принципе действовали санузлы и на наших кораблях, только управлялись они через нейросеть, здесь же она или вовсе была не нужна, или Искин выступал в роли посредника.

Но я пока с вопросами к нему не лез, да и он пока отмалчивался.

Намывшись до скрипа кожи, я отключил воду и, воспользовавшись местной сушилкой, пожелал покинуть душ. Опять образовался проем, но уже с другой стороны, и я проследовал по подсвеченному маршруту в довольно просторное помещение, по своей обстановке напоминавшей кают-компанию. На одном из диванов заметил свой комбез, в который я немедля и облачился.

Поняв, что смысла тянуть время больше нет, я обратился к Искину:

– В каком статусе я здесь нахожусь?

– В роли гостя с ограниченными правами.

– Могу ли я покинуть станцию?

– Ответ отрицательный.

– Обоснуй.

– Ты теперь являешься носителем информации о месте расположения станции, при ее утечке мне грозит развоплощение.

– Да мне самому грозит развоплощение при ее распространении, ты же ковырялся у меня в мозгах и прекрасно представляешь, что со мной будет, когда те, кто меня послал, или другие власть имущие узнают о твоем местоположении.

– Такой вариант возможен на 68,652336 процента, но я все равно не могу рисковать.

– А если погрузить меня в медкапсулу на фрегат и запрограммировать искин на самостоятельный полет, с последующим стиранием с него всей информации?

– Такой вариант был бы возможен, если бы тот примитивный компьютер, который вы именуете искином, был бы работоспособен, но увы, он и большая часть электроники просто перегорели.

Блин, куда ни кинь, везде клин, но должен же быть хоть какой-то выход, и еще я упустил из виду, что нейросети-то у меня больше нет.

– Слушай, Искин, давай я тебя буду называть Ис, мне так удобней.

– Не вижу препятствий.

– Хорошо, тогда скажи мне, Ис, как я управлял душем, ведь нейросеть-то ты мне удалил?

– Команды проходили через меня, у меня есть возможность общаться с тобой напрямую без костылей.

– Значит, без твоего посредничества я и водички тут попить не смогу?

– Это так, но мне не сложно выкроить доли процентов своих мощностей, чтобы ты не чувствовал себя инвалидом.

– Это все прекрасно, пока ты функционален, а если что случится с тобой, зависнешь там или еще что нехорошее произойдет?

Тут в его голосе, звучавшем у меня в мозгу, послышались нотки обиды:

– За все время моей работы, продлившейся по твоему летоисчислению 27456 лет, у меня не было ни одного сбоя.

– Рад за тебя, но все мы не вечны, и я не знаю, какой у тебя ресурс.

Тут Искин надолго замолчал, при его запредельных возможностях обрабатывать информацию это выглядело очень странно, было такое впечатление, что я его смутил.

Когда он заговорил, в его голосе послышалась печаль.

– Мой ресурс на исходе, но на твой век его вполне хватит, по моим вычислениям, я смогу функционировать еще пару тысяч лет. Профилактика не проводилась уже 22 324 года, и я сейчас могу использовать только 5,238405 процента своих первоначальных мощностей.

Тут меня проняло, я общался не с безразличной железякой, которая имитирует эмоции, отголоски его чувств я ощутил своей эмпатией, как будто рядом находилось живое существо. Непроизвольно у меня вырвалось:

– Как я могу тебе помочь?

– Это не в твоих силах, нужны живые кристаллы.

– Что за кристаллы? Мои не подойдут?

– Нет, те кристаллы, которые находятся в свинцовом контейнере, всего лишь камни, напитанные энергией, живые кристаллы это совсем другое, и в доступном для меня пространстве их нет.

– Так, может, я смогу слетать за ними? – У меня опять забрезжила надежда свалить отсюда.

– На том корыте, которым ты управлял, будь оно даже полностью работоспособно, все равно невозможно было бы достигнуть их местонахождения, да и добыть кристаллы ты бы не смог, их колонии располагаются в недрах потухших звезд определенного класса.

– Ну раз этот вариант не подходит, то можно же слетать на какой-нибудь склад, где они хранятся, наверняка у тебя есть координаты их месторасположения.

– Тебе-то зачем это? Надеешься свалить под этим предлогом?

– Свалить, конечно, хочу, – вешать лапшу на уши древнему Искину смысла не было, тем более что он поковырялся у меня в мозгах и читал меня как открытую книгу, поэтому я решил играть в открытую.

– Мы же можем заключить сделку, тебе кристаллы, мне свободу.

– Ты так жаждешь опять бороться за свое существование? Ведь в том мире у тебя статус преступника, и даже если ты сможешь затеряться, тебе придется все начинать с нуля. Не проще ли прожить на станции на полном моем обеспечении остаток своей жизни, ресурсов, чтобы тебя прокормить даже в течение тысячи лет вполне хватит. Информационный голод ты тоже не будешь испытывать, знания, заложенные в моих блоках памяти, тебе и за десять тысяч лет не усвоить, психологический голод можно будет удовлетворить с помощью виртпространства, я могу сотворить для тебя любой виртуальный мир, где ты будешь шейхом или властелином колец.

Мля, прямо какой-то змей-искуситель, а не искусственный разум, но перспектива валяться в отключке и ловить глюки как-то меня не прельщала, что-то заложенное во мне самой природой сопротивлялось, не давая согласиться на такие посулы.

– Нет, спасибо, конечно, за столь щедрое предложение, но я как-то привык все сам, ручками там или ножками, а если припрет, то и головой. Так что давай вернемся к обсуждению возможности заключить сделку, ведь тебя навряд ли устраивает перспектива даже через пару тысяч лет прекратить свое существование?

– Да, инстинкт самосохранения присущ и мне, так сказать, побочный эффект самосознания. Но пока не вижу путей осуществления твоего предложения, если мне не покидать пределов станции.