На летной палубе меня ожидал новейший корабль типа фрегат – девятого поколения, не имевший ни одной единицы вооружения, зато под завязку набитый аппаратурой.

Проверив по привычке все системы корабля, запросил разрешения на вылет. Створки ворот разошлись в стороны, и я стартовал в черноту космоса.

Перво-наперво сделал несколько кругов по расширяющейся орбите вокруг исследовательского судна, приноравливаясь к управлению. Одновременно с этим пытался войти в слияние с кораблем, и через некоторое время это у меня получилось.

Больше я медлить не стал и направил фрегат в центр аномалии.

Для обычных оптических систем аномалия была невидима, и только благодаря спецсканерам ученых можно было ее локализовать. Вынырнув в обычный режим восприятия, я задал искину траекторию полета и только на подлете к этому космическому анусу нырнул обратно в полное слияние с кораблем. Я не знал, сколько смогу находиться в таком состоянии, и поэтому решил поберечь силы.

При пересечении границы пришло чувство легкой дезориентации, как при входе в гиперпрыжок. Еще я прямо кожей почувствовал такое колоссальное количество энергии, вибрировавшей вокруг, что по телу начали распространяться нестерпимый зуд и жжение. Вначале я как мог терпел, но когда эти ощущения стали усиливаться до такой степени, что хотелось сорвать скаф и разодрать кожу ногтями, пришла интуитивная подсказка, как с этим бороться. Заметив, что моя аура резко пошла на убыль, я начал качать энергию через симбионта, а так как внутренний резерв был заполнен, она начинала истекать наружу, подпитывая мою ауру. Зуд и жжение постепенно перешли в терпимую фазу и уже не отвлекали от управления кораблем.

А управлять приходилось на пределе своих возможностей. Как я понял, аномалия представляла собой нестабильный гиперпроход, где смешивались разные измерения. И если в обычном гиперпрыжке, когда корабль прокалывал метрику пространства и переходил в другое многомерное измерение, где действовали совсем другие законы физики, он отключал двигатели и двигался как бы по течению широкой реки, то здесь же эта река напоминала бурлящий горный поток, где валунами выступали завихрения столкнувшихся колоссальных сил.

Я себя чувствовал каякером, летящим по этому бешеному потоку, у которого вместо весла в руках была палка, в роли которой выступали движки фрегата. Опору им можно было найти только от завихрений, когда я к ним приближался. Тянуло корабль в них с неудержимой силой, и я понимал, попади я туда, меня разметает на атомы.

Выжимая из двигателей максимальную тягу, я кое-как вырывался из этих пространственных силков. Фрегат практически не слушался управления, и я только благодаря своей интуиции поворачивал в нужную сторону, вытягивая его из заносов.

Перегрузки были колоссальные, и я только чудом оставался в сознании, но сил оставалось все меньше и меньше, я понимал, что долго так не продержусь, периодически у меня темнело в глазах, и если бы не встроенная в скаф аптечка, постоянно вкалывающая мне дозы стимуляторов, то я бы давно отрубился. Пульс хреначил в районе трехсот, и мне казалось, что сердце сейчас выскочит из груди, если эта дырка скоро не кончится.

Когда уже думал, что всё… капец котенку, увидев, что впереди сплошной стеной бурлило огромное завихрение, которое мне никак не миновать, пришло четкое понимание, в какую его точку нужно направить корабль, чтобы вылезти из этой задницы.

Отталкиваясь от попутных завихрений, я кое-как задал нужную траекторию и стал молиться. Немного времени у меня оставалось, перед этой гигантской воронкой царило затишье, было ощущение, что я попал в глаз бури.

Когда я достиг нужной точки, меня подхватил поток такой силы, что я уже ничего поделать не мог, корабль словно выстрелило из катапульты, таких перегрузок мой организм выдержать уже не смог…

Сознание затопила спасительная тьма.

28

В себя я пришел внутри какого-то саркофага, все тело покрывала противная слизь зеленоватого оттенка, крышка саркофага пошла вверх, и я поскорее покинул его нутро. Выбравшись наружу, понял, что нахожусь в небольшом помещении, где располагались еще два подобных девайса.

На усыпальницу это мало было похоже, стены отливали белизной и светились мягким светом.

Тут у меня в голове раздался глубокий баритон:

– Приветствую тебя, землянин.

Я аж присел. Слова были произнесены на русском языке.

– Кто ты? – был мой первый вопрос.

– Я – Искин номер … навигационно-сервисной станции номер…

– Откуда ты знаешь русский язык?

– Мною была снята матрица с твоего сознания, и все, что знаешь ты, теперь знаю и я, – был его ответ.

– Что с моим кораблем? И как я попал сюда?

– Мною были осуществлены действия по спасению разумного, когда в зону моей ответственности попал корабль неизвестной примитивной конструкции. До снятия с тебя матрицы мне был недоступен анализ состояния корабля, сейчас могу с уверенностью сказать, что он не дееспособен… У тебя было обширное кровоизлияние в мозг, поэтому пришлось поместить тебя в медкапсулу.

Да-а, дела, вот это я попал, корабль сломан, я нахожусь хрен пойми где, да еще и разговариваю с древним искином на русском языке, который все про меня знает. А я не всегда был хорошим человеком, некоторые вещи не стал бы рассказывать никому. Как теперь ко мне отнесется древняя железяка? Какие там у них царили моральные принципы? Но вроде за обезьяну не держит, разумным обозвал.

– Слушай, Искин, а ты случайно не в курсе, корабль передавал какие-нибудь сигналы?

– Была попытка передачи сигнала, но мной она была заблокирована, корабль не опознавался и мог нести в себе угрозу.

«Вот ведь засада, – подумал я. – Сигнал, значит, не ушел, и на помощь рассчитывать не приходится, хотя хрен его знает, что лучше, какую бы мне помощь оказали СБшники после выполнения задания, может, вообще бы обнулили и записали матрицу какого-нибудь добропорядочного гражданина, народ у нас про такое рассказывал».

Но я все равно поинтересовался:

– А сейчас-то можно послать сигнал?

– Неприемлемо, исходя из информации, полученной от тебя, эти действия несут угрозу моему и твоему существованию как личности. В твоем мозгу было обнаружено инородное электронное устройство, запрограммированное на подавление личности, также там были закладки на блокирование двигательных и моторных функций организма при получении сигнала извне. Пришлось его удалить, хоть оно и выполняло ряд других важных функций.

Я дернулся проверять нейросеть, но все было глухо, видать, железяка и впрямь её удалила. Это что ж творится? То ли СБшники, суки, навтыкали туда закладок в медкапсуле, а может, нейросеть сразу шла с таким комплектом от производителя, теперь этого не выяснить, да и раньше такие вещи мне навряд ли кто бы рассказал. Хотя если проанализировать мое поведение после обследования в медкапсуле перед полетом, то можно с уверенностью сказать, что там и запрограммировали нейросеть на подавление личности. Я после ее посещения был устремлен только на выполнение поставленной задачи, и никакие второстепенные вопросы, вроде того, что будет со мной дальше, и выполнят ли СБшники свою часть контракта, меня не посещали. Но это одна сторона медали, а как теперь без нейросети? Я ведь даже не смогу протестировать системы корабля без неё, не говоря уже об управлении, вдруг его еще можно починить, куковать здесь на станции мне не улыбалось, хоть и в компании с древним Искином.