Он тогда сидел рядом со мной на полу, в этой коричневой замшевой куртке, которая мне всегда нравилась. Я сказала Джонно, что ему лучше за что-нибудь держаться, если он не хочет свалиться на потолок, но он заверил меня, что вполне может о себе позаботиться. А сказав эти слова, слегка улыбнулся, словно отлично понял иронию ситуации.

— Прости меня, Джонно!

— Насчет чего?

— Насчет всего, братан. Насчет тебя, Мэгги и малыша. В смысле, что подвела тебя.

— Нисколько ты меня не подвела, дурында.

— Ты знаешь, что когда я пытаюсь представить твое лицо, оно всякий раз в крови? Просто… брызги. Я когда-нибудь тебе говорила? Иногда я вижу ее и у себя на пальцах, на одежде… помнишь, как тогда они распыляли эту фигню с люминолом, чтобы выявить кровь?

— Никого ты не подвела, Лис.

— Я сейчас хожу, блин, прямо по месту преступления, Джонно!

— Ты и Кевина ничем не подвела. Я знаю, что ты не…

И тут я вдруг ощутила полнейшее спокойствие. Начала успокаиваться, во всяком случае. Я уже больше не думала ни о деньгах, ни о сборе доказательств — ни о чем из этого.

Я в точности знала, что нужно сделать.

Я перехватила ее рядом с постом санитаров сразу после ужина.

— Дебби, можно тебя на пару слов?

— Конечно, можно, дорогая.

— С глазу на глаз, в смысле.

Бросив взгляд на часы, она показала в сторону одной из смотровых.

— Пошли вон туда.

Усевшись, я мотнула головой на дверь, которую Дебби оставила открытой.

— Тебе может захотеться закрыть ее, — сказала я.

Она пожала плечами, после чего толкнула дверь, почти полностью закрыв ее, со словами:

— Оставлю приоткрытой на щелочку.

Словно думала, что я представляю собой какую-то опасность.

— Годится, — сказала я. Потому что так оно и было.

Дебби придвинула стул и тоже уселась.

— Итак, чем могу, Алиса?

Даже не успев понять, что делаю, я полезла в карман за мобильником, нажала несколько кнопок и протянула его ей.

— Вот, зацени, — сказала я.

Взглянув на телефон, она начала улыбаться.

До сих пор не могу толком объяснить, что я делала эту минуту с небольшим. Было непохоже, чтобы я передумала, или струсила, или типа того, и это не была какая-то хитрая тактика по затягиванию времени. Просто словно какой-то выключатель вдруг сработал без всякой видимой причины. Я тупо забылась… и провалилась неизвестно куда.

— Смешно! — произнесла Дебби.

Я включила ей видео, которое отец прислал мне несколько дней назад. Где обезьяне показывают фокус, представляете? Я и сама улыбалась, пусть даже руки у меня тряслись, когда я старалась держать экран вертикально. Одному богу известно, что произошло, или где была моя голова прямо в тот момент, но теперь, если оглянуться назад, то я была как тот наемный убийца, который уже вытащил ствол, но вдруг отвлекся на расцветку занавесок.

— Посмотри на его рожу, когда он увидит…

При виде изумленно-недоверчивого выражения на физиономии обезьяны Дебби рассмеялась.

— Ох… просто блестяще! — воскликнула она. — Хотя я больше люблю с котиками.

И тут, прямо ни с того ни с сего, тот выключатель вдруг включился обратно. Я опустила телефон в карман и, подняв взгляд, увидела, что Дебби неотрывно смотрит на меня.

— Я знаю, что ты сделала, — сказала я.

— Ладно, Алиса, — произнесла она. — Так что же я сделала?

— Я знаю, что ты убила Кевина, и знаю, что ты сделала это из-за наркотиков.

Дебби посмотрела на меня, как на сумасшедшую, и я знаю, что это замечание звучит странно, учитывая то, где мы находились, но поверьте мне: такого рода взглядом они изо всех сил стараются здесь ни на кого не смотреть. Они обучены делать прямо противоположное. Вот почему это произвело такое впечатление.

— Кевин больше не хотел всем этим заниматься, и он почти наверняка угрожал шантажировать тебя наркотиками, которыми ты снабдила его и которые он спрятал. Наркотиками, которые ты не нашла, когда вошла к нему в комнату в тот вечер.

— Та-ак, — произнесла Дебби.

Это просто изливалось из меня. Не помню, когда в последний раз ощущала такую уверенность в себе и способность контролировать ситуацию — когда в последний раз настолько чувствовала себя таким человеком, которым хотела быть.

Когда чувствовала себя, блин, настолько непоколебимой.

— Ты убила его во время первого обхода… или, может, второго, что на самом деле неважно. Но ты уже явно сделала это к тому моменту, как пошла с обходом в третий раз, «обнаружила» тело и начала визжать как резаная. Это было довольно хитро, отдам тебе должное. Я не уверена, знала ли ты, что Грэм уже вывел из строя камеру наблюдения, но в любом случае он оказал тебе услугу, так ведь? Ведь это лишь усложнило работу полиции, что на самом деле и требовалось.

— Та-ак, — повторила она.

— Потом ты испугалась, поскольку человек, наиболее близкий к Кевину, прекрасно знал, что ты затеваешь. Может, Шон что-то тебе сказал — сообщил тебе: мол, он знает, что ты убила Кевина, но если даже и не сказал, ты решила, что лучше все равно его заткнуть. Просто чтобы подстраховаться.

— Ты говоришь о том, что произошло, когда с Шоном случился припадок в телевизионной комнате?

— Я говорю про то, как ты заставила замолчать ключевого свидетеля, да.

Дебби кивнула, на несколько секунд задумалась.

— Так что, на том твоем рисунке была комната Кевина?

— Верно — как будто ты не поняла.

— И это была я в той комнате.

— А кто, по-твоему, это еще мог быть…

Я остановилась, когда увидела, как Джордж просунул голову в дверь. Не уверена, чье выражение лица его так напрягло — мое или Дебби.

— Всё тут в порядке?

Откинувшись на стуле, я ткнула пальцем:

— Лучше вон у нее спроси.

В тот момент, когда Дебби повернулась к нему, на лице у нее была совершенно другая маска. До того момента лицо у нее было типа как сухое и осунувшееся, но теперь она улыбалась. Она мягко произнесла:

— Все у нас хорошо, спасибо, Джордж. Все отлично. Просто Алиса рассказывает мне одну историю.

Вот то, во что я верю.

Верю. Настоящее время.

Земля определенно не плоская.

Башни 5G никогда не превратят вас в зомби.