– Ты знаешь, неплохо! – воскликнул Эдуард, доедая кекс и глядя жене прямо в глаза. Значит, не врет. Татьяна выдохнула. – Где ты раздобыла этот чудный рецепт? Я бы не отказался еще от парочки.

– Милый, тебе нельзя, ты же помнишь про свой диабет? Не надо было съедать кекс до конца, – укорила она мужа, стряхивая с рубашки крошки прямо на пол и выбирая несколько, застрявших в короткой бороде. Эдуард махнул головой, ему не нравилось, когда жена вытирала его, словно младенца.

– Сколько там той жизни, Танечка, – отмахнулся Эдуард, – ну все, все, хватит, и так красивый. Ты лучше скажи, есть что праздновать?

– Нет, просто решила испечь к чаю с коллегами, – обтекаемо ответила Татьяна и принялась перекладывать кексы на большое блюдо и осторожно закрывать их фольгой, чтобы не зачерствели по пути к школу.

– Танечка, что происходит? Ты сама не своя! Это из-за той истории с опекой? Может быть, не стоило тебе туда лезть? – Муж подъехал почти бесшумно. Или это она привыкла к звуку коляски за эти пять лет? Взял за руку, она вздрогнула и чуть не уронила блюдо с выпечкой на пол.

– Там не только опека, это долгая история. – Она снова попыталась уйти от ответа на вопрос.

– Ты уже несколько дней обещаешь рассказать, – ласково пожурил ее муж.

– Я расскажу, обязательно, но сейчас просто нет времени.

Ловко вывернувшись из рук мужа, Татьяна вышла в прихожую, накинула легкое пальто – утром уже было немного сыро и прохладно – и спустилась во двор.

Аккуратно установила блюдо на переднем сиденье автомобиля и с максимальной осторожностью доехала до школы. В тот момент, когда она парковалась во дворе, прозвенел звонок. Татьяна заторопилась. Почти бегом бросилась на второй этаж, где у нее был урок в Митином классе, чуть не споткнулась на серых казенных ступенях, но в последний момент удержалась сама и удержала блюдо. Дойдя до класса, выдохнула, мотнула головой, откидывая волосы с глаз, и, открыв дверь, гордо зашла в класс.

– Здравствуйте! – с нарочитым энтузиазмом поприветствовала она детей.

Гробовая тишина. Не успев донести блюдо до учительского стола, Татьяна повернулась, чтобы удостовериться, есть ли в классе ученики. Все были на месте. Сидели молча и тридцатиглавой гидрой смотрели на нее. Татьяна поставила блюдо на учительский стол и улыбнулась:

– У меня сегодня день рождения, поэтому я решила принести вам небольшое угощение, – с ощущением человека, бодро идущего ко дну, сообщила она и тут же добавила, подпустив немного директорской стали в голос: – Ну же, не стесняйтесь, угощайтесь.

Она сдернула фольгу с блюда и махнула в сторону кексов.

– Где Митя? – вдруг спросила с задней парты Николь. – Это правда, что его навсегда забрали в детский дом?

Татьяна стушевалась. Ну почему она такая бесчувственная колода? Конечно же, детям нужно было изложить свою версию событий. Все-таки они знают Митю и дружат с ним. Она как педагог должна им все объяснить так, чтобы они все поняли. Это нужно не только им, это нужно и ей самой. После всего случившегося она ведь так и не была до конца уверена, что поступила правильно.

– Дети, – Татьяна сделала паузу, – я думаю, вы все знаете, что вчера Митю и его сестер и брата на время забрали из дома…

– Это вы настучали, – набычившись, процедил Василий.

– Я бы попросила не использовать такие слова в классе, тем более по отношению к директору, – одернула его Татьяна, но Вася был как бронепоезд, который невозможно сбить с намеченного пути. Прет буром, перемалывая все под колесами.

– Ага, но ведь вы настучали, и их забрали в детский дом! – снова пробурчал он.

– У тебя неверное понимание ситуации. Я, как директор, несу ответственность за своих учеников практически наравне с вашими родителями…

– У Мити классная мама! – воскликнула Зина. – Она научила меня шить и вышивать! И когда моя мама заболела, тетя Таша за мной приглядывала почти месяц. Я жила у них дома, и мне там было хорошо!

– А еще она вкусно готовит, – добавил молчаливый забитый Павлик и, расправив плечи, посмотрел на одноклассников. Те сразу зашумели, поддерживая товарища.

– Дело не в этом. Никто не говорит, что у Мити плохая мама. – Татьяне даже пришлось повысить голос, чтобы перекричать разбушевавшихся школьников. – Но, к сожалению, его условия жизни нельзя назвать нормальными.

– Почему? – поинтересовалась Николь, и Татьяна сразу же сменила тон с начальственного на дружеский.

– Видишь ли, Николь, в двадцать первом веке детям нужны водопровод, канализация и еда в холодильнике.

Она уставилась на учеников, ожидая понимания, но зря. Судя по их лицам, они не разделяли ее представления о нужных детям вещах. Татьяна снова взяла канцелярский тон:

– Санитарно-гигиенические условия, в которых проживает Митина семья, не соответствуют нормам. Поэтому мне пришлось принять меры, – твердо заявила она. – Иногда бывает так, что детям лучше в детском доме, чем с матерью.

Первой встала Вероника – местная звездочка, занимающаяся художественной гимнастикой и даже выигравшая областной конкурс. За ней сразу потянулся ее воздыхатель двоечник Василий. А затем, словно вспугнутые птицы с проводов, сорвались с мест остальные.

– Это что такое? – рявкнула Татьяна, моментально стирая улыбку с пергаментного лица и кляня себя на чем свет стоит за дурацкую идею с выпечкой.

Не обращая на нее ни малейшего внимания, Вероника открыла дверь и вышла из класса. Вася последовал за ней, а за ним потянулись остальные, выстроившись в цепочку.

Первой мыслью было кинуться им наперерез и закрыть дверь, но это было бы унизительно. Она, директор школы, не в состоянии остановить детей! Поэтому Татьяна молча стояла и смотрела им вслед. Последней из класса выходила Николь. Новенькая, наверняка еще не успела свести дружбу с этим Митей. Почему остальные к нему так привязались?

– Николь! – властно окликнула Татьяна девочку. Та на секунду замешкалась, но потом все же обернулась к директрисе.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – потребовала та.

– Хочу. Когда вернется Митя?

– Я не знаю, деточка, это не от меня зависит. – Татьяна постаралась сказать это доброжелательным тоном.

– Все вы знаете, – насупилась Николь и стала удивительно похожа на мать, когда та была чем-то или кем-то недовольна.

– Сейчас проведут расследование, детей осмотрят, Наталье Александровне дадут время на то, чтобы привести дом в нормальный вид, ей надо будет сделать ремонт, возможно, у нее на это уйдет несколько месяцев, все от нее зависит.

– Что? Несколько месяцев? – воскликнула Николь. – Но бабушка сказала, что Митя вернется на этой же неделе, что это какое-то недоразумение. – Она по слогам выговорила сложное слово.

– Твоя бабушка ошиблась, – покачала головой Татьяна. – Это не решается за два дня.