И только дети вышли на улицу, как раздался страшный гул, треск, школа начала рушиться…

Степень разрушения была 9 баллов по шкале Меркалли.

Вот сухие цифры. Чрезвычайная ситуация, вызванная происшедшим в 10:41 (время московское) 7 декабря 1988 г. мощным Спитакским землетрясением, охватила обширную область на северо-западе Армении. Нормальные условия жизнедеятельности населения были нарушены примерно на 40 % территории республики. В зоне бедствия оказалось 965 тыс. человек, проживавших в городах Ленинакане, Спитаке, Кировакане, Степанаване и в 365 сельских населенных пунктах. Под обломками зданий и сооружений погибло около 25 тыс. человек, пострадало 550 тыс. человек. Медицинская помощь была оказана почти 17 тыс. человек, из них были госпитализированы около 12 тыс. человек.

Второй по численности населения город Армении Ленинакан (232 тыс. жителей) был разрушен почти на 80 %, город Спитак (18,5 тыс. жителей) полностью стерт с лица земли. Серьезно пострадали города Кировакан и Степанаван. Всего в Армении пострадало 194 населенных пункта, 60 – полностью разрушено.

Большой ущерб был нанесен экономическому потенциалу республики. Перестали функционировать 170 промышленных предприятий. Общая сумма ущерба только на предприятиях союзно-республиканского подчинения составила около 1,9 млрд рублей (в ценах 1988 г.).

Огромный урон понесло сельское хозяйство. Из 36 сельских районов республики пострадали 17, особенно большой ущерб причинен 8 сельским районам, которые оказались в зоне 8-балльного воздействия.

Пострадала социальная сфера. Было повреждено или разрушено 61 тыс. жилых домов, более 200 школ, около 120 детских садов и ясель, 160 объектов здравоохранения, 28 % объектов торговли, общественного питания и сферы обслуживания. Остались без крова 514 тыс. человек.

В зоне бедствия оказались многие учреждения культуры республики. Из 22 музеев пострадало 12, в том числе 2 разрушено полностью. Из 413 клубов было разрушено 324, из них 81 полностью. Из 488 библиотек полностью разрушено 101.

Разрушенный после землетрясения храм в Спитаке. Картина художника Генза

Степень разрушения городов, оказавшихся в зоне землетрясения, во многом была обусловлена тем, что их градостроительные системы оказались не способными противостоять разрушительным ударам стихии. Ошибки в проектировании, просчеты в формировании градостроительных структур, низкое качество строительства, недостаточная защищенность и эксплуатационная надежность систем жизнеобеспечения городов привели к тому, что живучесть жилой и производственной застройки городов в условиях воздействия сильных землетрясений оказалась существенно сниженной. Мероприятия по инженерной подготовке и инженерной защите территорий городов, направленные на снижение возможного ущерба и обеспечение устойчивого функционирования населенных пунктов в экстремальных условиях, в том числе и по линии гражданской обороны, в полном объеме не проводились, а их эффективность в реальных условиях оказалась низкой. Это не могло не привести к трагическим последствиям.

В результате землетрясения пострадали 11 пассажирских железнодорожных станций, 3 из них получили значительные повреждения, было разрушено 40 км верхнего строения пути, повреждено 80 км контактной сети, выведено из строя 6 тяговых электрических подстанций. Вследствие этого железнодорожное сообщение зоны бедствия с другими районами республики было парализовано.

Не исключалась угроза возникновения эпидемий. Положение дел усугубили два обстоятельства. Во-первых, были нарушены нормальные санитарно-гигиенические условия жизни населения, в особенности условия питания, водоснабжения и банно-прачечного обслуживания жителей и личного состава аварийно-восстановительных сил. Во-вторых, санитарно-эпидемическую обстановку обостряло также то, что в зоне бедствия оказались природные очаги туляремии и чумы, что также потребовало постоянного контроля за их состоянием и проведения мероприятий по борьбе с грызунами.

Начавшееся, несмотря на холодное время года, разложение трупов людей и животных, потребовало постоянного контроля и проведения соответствующих профилактических мероприятий силами дезинфекционных бригад на всех объектах ведения аварийно-спасательных работ.

Тысячи людей лишились крова и средств к существованию, их эвакуация из пострадавших районов была неизбежна. Переброска спасательных сил в районы бедствия, снабжение пострадавших городов и населенных пунктов всем необходимым для ликвидации последствий землетрясения, массовая эвакуация населения, а также повседневные нужды экономики республики ставили задачу восстановления и организации бесперебойной работы транспорта в качестве первоочередной.

Этот этап завершился к 30 декабря 1988 г., хотя собственно аварийно-спасательные работы были фактически окончены к 18 декабря. Таким образом, к этому сроку чрезвычайный характер ситуации был преодолен. Была ликвидирована угроза жизни и здоровью людей и созданы минимально необходимые условия для жизнедеятельности всего оставшегося в зоне бедствия населения. Силы аварийно-спасательных подразделений либо покинули зону бедствия, либо вели подготовительные работы для перехода к восстановлению экономики республики.

Этап восстановления социальных и экономических структур пострадавшего региона Армении практически совпал с началом 1989 г. и продолжался еще долго.

На момент землетрясения в СССР не был отработан механизм преодоления последствий стихийных бедствий крупного масштаба. Опыт ликвидации последствий Ашхабадского землетрясения (1948 г.) был забыт. По этой причине руководство всем процессом ликвидации последствий Спитакского землетрясения взяло на себя Политбюро ЦК КПСС. И надо сказать, неплохо справилось с тяжелой задачей.

1989 г.

Гиссарская долина в Таджикистане – это, по сути, непрерывный кишлак, в котором стоят адыры – холмы, сложенные лессовыми суглинками. Застроить их многоэтажными домами – и была бы решена проблема жилищного строительства. Тем более в такой живописной местности – глаз не оторвать!

Но в январе 1989 г. здесь произошла природная катастрофа, которая унесла сотни человеческих жизней. Сначала землетрясением около 6 баллов была охвачена территория более 2100 кв. км. Однако не это было страшным для людей и построек. Подземные толчки вызвали гигантские оползни, один из которых шириной около километра сорвался с холма и накрыл южную часть кишлака Шарора. Другой, в виде жидкой глинистой лавы, сошел с противоположного склона и добрался до кишлаков Окули-Боло и Окули-Поен. Спасательные работы были осложнены тем, что на поверхности земли отмечался обильный выброс грунтовых вод.

Геолог Н. Новгородцев, который одним из первых прибыл на место катастрофы, признавался потом, что сначала его очень удивляли газетные сообщения. Судя по ним, трудно было понять, почему с холма, едва достигающего стометровой высоты, сошел настолько мощный оползень, что им было завалено «огромное хлопковое поле».