От возмущения я потеряла осторожность.

— Не правда! — резко развернулась я к нему лицом. — В твоей семье все, кроме тебя, вполне гуманны, но ты…

Я осеклась, потому что Эдмонд наконец поймал мой взгляд.

— Если ты говоришь о Лео, то он всего лишь белая ворона. Эдана слишком молода, а моя мать и Велор… Что ты знаешь о них? — тихо спросил он.

Но я уже практически не слышала его слов. В эту секунду мне казалось, что ничего и никого, кроме этого прекрасного кареглазого и таинственного мужчины не существует. Я слегка подалась вперед, с обожанием втянув сладковатый запах его парфюма, и не своим голосом произнесла:

— Эдмонд…

Довольный собой мужчина, сощурившись, слегка наклонился ко мне, протянул руку и кончиками пальцев провел по моей щеке.

Боюсь предположить, чем бы все закончилось, ели бы в ту же секунду не послышался тяжелый глухой удар, заставивший меня вздрогнуть и выйти из транса. Эдмонд недовольно одернул руку и обернулся, взглянув в окно.

«Велор! Мой герой!» — слова благодарности едва не сорвались с уст. Ведь это именно брюнет кинул снежок в окно и тем самым спас меня от участи бедной Нины. Эдана стояла рядом с ним и испуганно глядела на меня.

— Ха-ха! Братишка злится, — с усмешкой бросил Эдмонд.

Он холодно уставился на брата, яростно готовящего следующий снаряд. Немного погодя, Эд кивнул Велору, и брюнет откинул заготовленный снежок в сторону, словно в знак примирения.

Эдмонд повернулся ко мне, но во взгляде больше не было животного магнетизма.

— Жду не дождусь, когда ваша связь будет разрушена, — сквозь зубы процедил он.

— О благополучии брата печешься? — деловито отпила я из кружки, а у самой колени от страха тряслись.

Эдмонд хмыкнул.

— Велор сам в состоянии о себе позаботиться, так что нет. Не пекусь.

Я снова нырнула в кружку.

— Тогда зачем тебе разрыв нашей связи?

Мужчина помедлил, но не потому, что раздумывал, что сказать. Он всего лишь пытался разжечь во мне любопытство. Наконец, он этого добился.

— Как только ваша связь будет разрушена, — он снова замолчал, а у меня глоток чая застрял в горле. — Я заберу тебя себе, — просто ответил он.

Мне казалось, у меня сердце биться перестало, но я все же попыталась отстоять себя и свое достоинство.

— А ты уверен, что я соглашусь? — сморозила я откровенную глупость, потому как прекрасно понимала: моего согласия никто и не спросит.

— А ты не будешь… против, — рассмеялся Эдмонд и сверкнул холодными темными глазами, словно напоминая о том, что произошло, вернее о том, чего чуть не произошло пару минут назад.

Я шумно сглотнула. Нужно было что-то говорить, что-то делать. Но как пробудить в монстре человечность?

— И как тебе только живется? — равнодушно бросила я, решив сделать хотя бы маленькую попытку. — Это же абсолютная скука.

Эд поглядел на меня с явным изломом брови. Он ожидал яростного сопротивления, скандала. И тогда он легко мог бы доказать мне свое превосходство, обаять меня, завлечь. И даже Велор уже был бы не в силах меня спасти.

Но я выглядела спокойной и уверенной в себе. И это в планы кровопийцы, похоже, не входило.

— Что ты имеешь в виду, детка? — мягко спросил он, но я-то знала: зверь затаился и готовится к прыжку.

Я снова состроила гримасу безразличия.

— Ну как же. Возьмем для примера Нину, — я вела себя как учитель в начальных классах. — Ты знаешь и вымеряешь каждый ее шаг, каждое ее слово и действие. Однако выпусти ты ее из-под своего контроля, и она, не раздумывая, убежит от тебя как от огня. Потому повторяю свой вопрос: разве тебе не скучно? Ведь Нина абсолютно безвольна и предсказуема.

Эдмонд посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— Какая скука? — усмехнулся он. — Управлять… Это же, как партия в шахматы. Увлекательно!

— Согласна, весьма похоже, но… — я доверительно наклонилась к Эдмонду, и мужчина словно весь обратился в слух. — Но игрок-то за шахматной доской всего один, — бросила я, сочувственно улыбаясь. — Ты.

Затем, развернувшись, я плавно, еле сдерживая желание бежать, пошла к выходу, оставив нахмурившегося мужчину в полном смятении.

* * *

Выйдя из кухни, я стремительно рванула наверх. Спасалась бегством, так сказать.

— Эй-эй! — выставил вперед руки Лео. — Ты куда так летишь, Лиззи?

Я улыбнулась. Уж кого-кого, а его я была видеть безмерно рада.

— Да так, — отмахнулась я и тут же втянула голову в плечи, потому что мимо мрачно прошествовал Эдмонд.

— Эд допекает? — сочувственно прошептал Леонард, едва только дверь за его братом шумно захлопнулась.

Я, сделав страшные глаза, кивнула. Парень рассмеялся, а мое напряжение незаметно отступило.

— Не бойся его, — заверил он, снова хохотнув. — Эдмонд только на вид грозный.

— Не согласна с тобой, — протянула я.

Лео вопросительно уставился на меня, очевидно желая выслушать мои аргументы, но я быстро сменила тему разговора.

— Лео, а с тобой все в порядке?

Парень, словно удивившись, покивал головой.

— Все в порядке, Лиз! А отчего ты спрашиваешь? — он начал потихоньку спускаться вниз.

Я увязалась следом.

— Мне показалось… — начала я, окинув друга встревоженным взглядом. — Просто ты не пошел с нами, и я забеспокоилась.

Мы тем временем добрались до гостиной, и Леонард, подкинув в камин пару поленьев, уселся на диван.

— Ты зря тревожишься, — мягко произнес он и похлопал по дивану, призывая сесть рядом.

Я приняла излюбленную позу: села, подобрав под себя ноги.

— Точно? — недоверчиво прищурилась я, глядя в теплые, похожие при свете огня на темный-темный янтарь глаза.

— Точно, — улыбнулся он, состроив щенячью мордочку. — Так приятно, что ты заботишься обо мне.

— Лео-о, — смеясь, протянула я, облокотившись на плечо парня. — И откуда ты такой милый взялся? — шутливо возмутилась я.

Мне было уютно рядом с ним. Он, подобно камину, источал спокойствие и тепло. Леонард легко потрепал меня по голове, лукаво улыбнувшись, но в ту же секунду пожал плечами и поджал губы.

— Эх, если бы все относились ко мне так же, как ты, — с толикой грусти произнес он. — Мой народ не всегда… гм… принимал меня, — Лео задумчиво уставился в огонь, лениво обнимающий пока еще целые поленья.

Я приподнялась с его плеча.

— Что ты такое говоришь? Тебя же невозможно не любить! — с обидой на весь вампирский люд воскликнула я.