– Ну что же друзья, – громко сказал тамада, выпьем за именинницу, и хотя пища не кошерная, но весьма съедобная

Мы очень хотели и, наконец, приехали в эту, чужую для нас страну. Живем в ней, привыкая и изучая трудный для русского человека язык. Но как бы мы ни старались стать немцами, мы все равно другие и по – видимому, никогда не станем думать как они – местные жители. Хорошо это или плохо? Кто знает? Жизнь в основном складывается из повседневных мелочей, к которым мы относимся по-разному. Хочу немного рассказать о тех ситуациях, в которые попадают наши соотечественники, родившиеся в бывшем СССР. Не зная местных законов и правил, с ними случаются разные комические ситуации. Они сами того не подозревая, становятся предметом удивления и насмешек местных. Это конечно неприятно, но незнание законов совсем не освобождает от ответственности.

Ситуация в эмиграции очень напоминает рассказ Жванецкого.

Общежитие–курсы-квартира–арбайтзамт–безработица – социаламт.

Квартира – курсы – арбайтзамт – безработица – производственная практика – русские ТВ программы – усиленное изучение языка – головные боли – инвалидность – социаламт. Иногда – друзья по бутылке – безработица – пьянки…

Друзей в чужой стране заводить трудно, поэтому любое приятное общение всегда ценно. Катя, живущая в Германии всего 3 месяца, с опаской приглядывалась к своему окружению. Люди, встречающиеся ей в очередях разных организаций, тоже говорили на русском, но она боялась сразу заводить близкие знакомства, присматривалась. И вдруг однажды Катю пригласили на новоселье ее новые знакомые по языковым курсам. Они долго объясняли, какая у них замечательная квартира, как они счастливы.

– О, это большие три комнаты на четвертом этаже десятиэтажного дома, большой балкон, в доме два лифта, – гордо говорила Катина новая подруга.

В маленьком немецком городке высотные дома большая редкость. Местные бюргеры не любят жить в панельных домах. Такие дома строили бывшие военные ведомства для своих работников. Потом армию из Германии начали выводить, а жилье осталось пустым. Квартиры в таких домах резко подешевели и в них решили расселять бедное население. Но наши эмигранты всего этого не знали. После тесных коммуналок или неудобных хрущевок, эти панельные дома казались верхом совершенства. Не имело значение, что в доме стоял постоянный шум, квартир было много и кроме эмигрантов из СССР, здесь селили цыган, турок, курдов, палестинцев и много разного восточного народа. И это нормально, если в одном месте собирается много разного восточного народа, начинается восточный базар. Лестничные пролеты были постоянно заняты старой ненужной мебелью, детскими колясками, передающимися по наследству. А запахи жареной баранины и шашлыков на гриле просто не выветривались. Немцы обходили этот дом стороной и вечерами старались перейти на другую сторону улицы.

Катя долго готовилась к походу в гости, она специально сделала новую прическу, купила симпатичный подарок и, надев парадный костюм, отправилась на поиски нужного адреса. Дом торчал, как гриб на голой поляне, среди двухэтажных строений. Вокруг дома не было ни деревца, валялись груды мусора и битой посуды. Когда Катя подошла ближе к нужному подъезду, навстречу ей выбежали турецкие дети, играющие в войну. Детей было очень много, они носились вокруг Кати, и ей стало вдруг страшно за свой подарок, который, они норовили вырвать у нее из рук. Этого она не ожидала и, подняв подарок высоко, прижала его к груди.

Обычно в высотных домах существуют лестницы, но те были закрыты на ключ, поэтому пришлось Кате искать лифт. Кабина лифта на удивление оказалась грязной, кнопки были сожжены, так точно как в прежней жизни.

– Безобразие, – подумала Катя, – мы все же в Германии, а такое ужасное безобразие.

Она нажала кнопку нужного этажа, лифт поехал и вдруг, совершенно неожиданно, остановился между этажами.

– «Это еще что такое? – испугалась Катя, – лифт застрял между этажами, не может быть, ну и как теперь звать на помощь, что в таких случаях говорят немцы?»

Этого она еще на курсах не проходила. Во всех лифтах, на случай остановки, должна быть аварийная кнопка, но в этой кабине она была как назло сожжена. К несчастью, наша героиня новый язык понимала со словарем. Прочесть надпись на табличке, что при остановке делать, она не смогла. Тогда Катя начала громко выкрикивать из кабины, немецкое слово: «Хильфе», что означает «Помогите!» Находящиеся в коридорах дома жильцы, в основном, турки и немецкие цыгане, не сразу поняли, что происходит. Они подумали, что женщину в лифте или раздевают, или убивают, или насилуют. Не особенно вникая в ситуацию, они сразу вызвали полицию. Приехавшая через 10 минут полиция долго выясняла через закрытую дверь лифта, в чем собственно дело. Это очень удивило нашу героиню. Она считала, что полицейские приехали ее вынимать. Она всячески пыталась с ними объясниться, но они ее не понимали и стали искать по всем этажам русскоговорящих соседей. Это продолжалось минут 40.

Не совсем трезвый сосед третьего этажа, бывший тракторист из Караганды, подойдя близко к шахте лифта, закричал:

– Эй, подруга, что с тобой случилось?

Катя, услышав родную речь, зарыдала и плачущим голосом сказала:

– Я застряла и что делать, не знаю.

Громко рассмеявшись, нетрезвый сосед, на своем ломанном немецком языке громко сказал полицейским: «Лифт ист Капут!» и ушел. Полицейские очень развеселились. Криминала нет, супер. Выяснилось, что даму никто не раздевает и не убивает. Просто лифт застрял из-за какой-то неисправности. Так как полиция лифты не ремонтирует, то бравые полицейские вызвали пожарную команду, скорую помощь и спокойно удалилась.

Оказывается, что при пожарной команде есть специальная служба спасения. Эти люди спасают, если вы провалились в канализацию или к вам влезли воры, в форточке застряла кошка, разбили витрину и во многих других ситуациях. Так точно как наша служба спасения. Спустя час, приехавшие пожарники освободили заплаканную женщину из заточения и вопреки ее желанию, передали прямо в руки скорой помощи. Там ее продержали еще минут 60,какие уж гости. Вечер был совершенно испорчен. Чтобы совсем не опозориться перед друзьями Катерина с испорченной прической, размазанной на лице тушью, и ужасным настроением попросила отпустить ее домой.

А через неделю ей прислали счет за все это спасение. Он был как от управления полиции так же от пожарных и скорой помощи.

Молодой врач, приехавший из Омска по немецкой эмиграции в Германию, со своей прежней семьей прожил недолго. Работу найти сразу по приезде не смог, потому что оказалось, что не все немцы-переселенцы говорят на языке страны. А его жена, не привыкшая бедствовать в той, прошлой жизни, сразу указала ему на дверь. Но жить как то надо и он решил уехать из большого города в небольшую деревню, где за очень маленькие деньги снял целый этаж трехэтажного частного дома. Хозяева дома, местные немцы, уехали на работу в Египет, и он остался жить в доме совсем один. Снимаемый им этаж он решил обставить удобно, так, чтобы можно было приглашать два раза в месяц в гости сына и дочку, оставшихся у матери.