– Жизни людей, которые работают на злодеев. Я не понимаю, Джеймс. У тебя не было проблем с убийством того охранника в Вавилоне. Или это было проще, потому что сделала это она?

Король подходит ближе к Ведьме, изучая ее.

На лице правителя, кажется, сгущаются тени, его выражение становится мрачным и непроницаемым.

– Вы готовы пожертвовать этими людьми ради общего блага? Или более почетно нажимать на курок? Перестань обманывать себя, Джеймс, и играй в эту чертову игру.

Сосредоточившись на доске, Молчун закрывает изображения на фигурах. Через несколько ходов белый слон падает, и анклавный силовик умирает в перестрелке. Джеймс жертвует пешкой, но снимает ферзя Хэнка ходом позже. В то время как охранник низкого уровня забит до смерти в Вавилоне, начальник охраны Симмонса задушен во сне в Метрополисе.

Хэнк ухмыляется, ликуя. У Молчуна теперь преимущество.

– Хммм… я думаю, еще осталось немного прежнего тебя.

Еще больше фигур убиты, как и жертв по всему Киберсайду. Доска теперь почти пуста. Несколько последних фигур ограничивают возможности игроков. Поскольку Хэнк не смог рассчитаться с оставшимся конем Джеймса, еще можно поставить мат. Джеймс двигает коня, борясь с желанием улыбнуться.

Хэнк молча рассматривает доску, переводя взгляд со своих фигур на коня Джеймса и обратно. Уверенный теперь в своей победе, Джеймс позволяет себе усмехнуться. Однако улыбка быстро исчезает, когда Хэнк делает паузу и ухмыляется. Следующим ходом он перемещает ладью, бессмысленно принеся ее в жертву и откладывая победу Джеймса еще на ход.

Хэнк равнодушно пожимает плечами:

– Ваш ход.

Раздраженный, Джеймс стонет, уставившись на короля платформы ледяным взглядом:

– Ты действительно собираешься заставить меня убить еще фигуру? Просто сдайся, ну же!

Правитель Шпиля молча смотрит на него в ответ. Разъяренный Джеймс рычит:

– Да ладно, пошел ты. Я выиграл.

Джеймс захватывает ладью Хэнка, и новый поток образов захлестывает его ум. Когда работник Анклава въезжает на ее подъездную дорожку, фургон своими огнями освещает улицу. Молодая девушка выбегает из парадной двери; фургон разгоняется вниз по дороге. Полное любви объятие прерывается выстрелом из пистолета. Пока фургон мчится прочь, девушка в шоке и ужасе опускается на колени, кровь ее родителей стекает в сточную канаву.

Образы исчезают, и Джеймс в отчаянии падает на пол.

– Да что с тобой такое, черт возьми?

Покачивая головой в мантии, символизирующей власть, Хэнк смотрит на него сверху вниз.

– Ради бога, ты сбросил атомную бомбу на всех в Небыляндии, не моргнув глазом. Теперь это всего лишь жизнь одного ребенка, а ты сломался? Да что с тобой такое, черт возьми? Не будь настолько глуп, чтобы думать, что можешь выиграть без последствий.

Хэнк подошел к неподвижной Матильде.

– Ваши решения, какими бы незначительными они ни были, могут иметь далеко идущие последствия. Последствия, о которых вы можете никогда не узнать. Если вы преуспеете в том, что запланировали, будет ли это стоить всех этих жертв?

Хэнк медленно пошел вокруг Матильды.

– Уговор есть уговор. И, честно говоря, я испытываю некоторое облегчение. Когда ты так долго этим занят… – Сделав круг, Хэнк остановился перед ней. – Я желаю удачи в твоем приключении, Джеймс. Часть меня надеется, что ты справишься, но это действительно зависит от того, чему тебя научила наша игра.

Король отвел взгляд от Ведьмы и посмотрел на Молчуна.

– Я не такой уж неспортивный неудачник и не жду, что ты пройдешь весь этот путь пешком. – Пока Джеймс поднимается на ноги, в тронном зале появляется портал. – Кроме того, пусть никто не говорит, что я не человек слова.

Король раскручивает золотую ленту в своей руке:

– Вот, отдай его девушке.

Хэнк бросает ленту Джеймсу и снова встает перед Матильдой.

Джеймс пересекает доску, направляясь к Ведьме и королю.

– Хэнк, все не должно было закончиться вот так.

Хэнк изучает глаза Матильды и наконец моргает.

– Игра не закончится, пока ты не возьмешь короля. – Хэнк снова поворачивается к своему старому другу и слабо улыбается. – Отдай его девушке. Просто… просто напомни ей, что это тяжело.

Барьер, сдерживавший Матильду, исчезает, и она продолжает свой бросок вперед. Ножи Ведьмы впиваются в грудь Хэнка, заставляя его отступить назад и грохнуться на пол.

Матильда стоит над все еще улыбающимся королем. Два ее клинка погружены по самую рукоять, в сантиметре друг от друга, в быстро краснеющем пятне на его груди. Матильда достает еще два клинка и подходит ближе.

Окровавленная, болезненная, задыхающаяся, хрипящая улыбка Хэнка останавливает ее.

– Лучше… поторопись, дорогая. Без короля нет и королевства… и раз вам тут делать нечего…

Стены и потолок дворца начинают дрожать и прогибаться. Можно услышать, как за пределами тронного зала статуи по обе стороны широкой лестницы падают вниз по каменным ступеням и разбиваются вдребезги.

Матильда поворачивается к Джеймсу и его огромной шахматной доске.

– Подожди, что произошло?

Джеймс делает движение в сторону мерцающего портала.

– Давай. Нам нужно идти.

Матильда замечает браслет в руке Джеймса.

– Значит, ты получил…?

Молчун смотрит на тело Хэнка, лежащее без движения.

– Поняла.

Вместе они прыгают сквозь портал, а замок превращается в руины.

Джеймс и Матильда упали на холодную твердую землю, когда портал рухнул позади них. Секретная транспортная линия, по которой Хэнк отправил их, мгновенно перенесла их на многие мили дальше от Шпиля. Джеймс закатал рукава и понял, что оставил свою куртку и автомат во дворце Хэнка. Взяв сумку, он осмотрел окружающий лес. Ему нужно было время, чтобы проанализировать шахматную партию, но была неотложная проблема, которую нужно было решить в первую очередь.

– Мы должны выяснить, где находимся.

Без куртки Джеймс остро ощутил резкую перемену погоды. Небо было густо затянуто серыми тучами, время от времени раздавался отдаленный раскатистый гром. Здесь не было и следа солнца, и статическая энергия насыщала воздух. Даже с такого расстояния Молчун все еще мог видеть туманный образ Шпиля, возвышающегося над горизонтом. Его вершина терялась в темной грозовой туче.

Джеймс шел между редкими деревьями. Матильда молча следовала за ним, пока они не достигли края утеса, нависающего над долиной далеко внизу. Обозревая водоем, Джеймс заметил вспомогательную служебную дорогу, змеящуюся по дну долины.