А в это время в Женеве миротворец Шеварднадзе наконецсоглашается на подписание договора, предусматривающего вывод советских войск изАфганистана. Взамен американская и пакистанская стороны обещают отказаться отвмешательства во внутренние дела Афганистана, перестать вооружать и помогатьмоджахедам.

Сразу после подписания Шеварднадзе летит в Кабул. Он уверяетдоктора Наджиба, ставшего к этому времени уже Наджибуллой, в правильностиданного решения, в верности советского руководства идеям пролетарскогоинтернационализма и международного сотрудничества. Мы никогда не бросимАфганистан в беде, наших друзей и братьев, — патетически восклицаетШеварднадзе. Наджибулла внимательно слушает его горячие заявления, понимая, чтосеверный сосед уже сдал его оппозиции.

А пока Шеварднадзе собирает актив советского контингентавооруженных сил и дипломатических работников, чтобы объяснить и им причиныподписания подобного соглашения.

Шеварднадзе говорит долго. Говорит убедительно и красиво. Ондаже употребляет такую фразу, которая запомнилась автору этих строк:

«Мы должны уйти, чтобы остаться».

Очень красивая, хлесткая фраза, видимо, придуманная дляминистра кем-то из его помощников. Тогда сам Шеварднадзе еще верил в такуювозможность. А может, делал вид, что верит?

Соглашения были подписаны и советские дивизии началиготовиться к эвакуации. Здесь-то и выяснилось, что подписанные документыявляются ничего не значущими бумагами для другой стороны.

В строгом соответствии с подписанными соглашениями советскийограниченный контингент, вся сороковая армия начала организованный вывод своихчастей из страны. И на дорогах, во время передвижения, во время ночных стоянокна них начали нападать отряды вооруженных афганских моджахедов.

Более того, воодушевленные отходом нечестивых «шурави»моджахеды перешли в тотальное наступление, изгоняя представителей правительстваиз городов и поселков, и повели общее наступление на Кабул.

Слишком поздно в Москве поняли, что подписанное соглашениеможет гарантировать только формальное выполнение его пунктов пакистанскими иамериканскими официальными лицами. На племена, поднявшиеся против неверных, намоджахедов, не признающих ничьей власти, эти протоколы не имели никакоговлияния.

Сороковая армия уходила из Афганистана с боями. Она непросто уходила. Некоторые отдельные подразделения бросали технику, снаряжение,материальную часть лишь бы поскорее добраться до границы. В некоторых местахорганизованное отступление превратилось в бегство. Но Афганистан уже неинтересовал лидеров великой державы. В восемьдесят девятом году в ВосточнойЕвропе начались перемены, потрясшие весь социалистический мир, да и не толькосоциалистический.

Сначала в Польше на демократических выборах победилапольская «Солидарность». Затем по принципу домино костяшки посыпались одна задругой. «Бархатная революция» в Чехословакии, разрушение берлинской стены вГермании, расстрел четы Чаушеску и революция в Румынии. Система социализмарухнула, и Горбачев со своим министром иностранных дел просто вынуждены былизаниматься проблемами Европы, так потрясшими весь мир.

В самом Афганистане, вопреки всяким ожиданиям, лишившийсяподдержки Наджибулла сумел отстоять Кабул и даже перейти в контрнаступление.

Из Афганистана последним вышел генерал Громов, командующийсороковой армией. Война, начавшаяся десять лет назад, казалось, закончилась.Теперь это были уже внутренние проблемы самих афганцев. Но так только казалось…

Асанов добросовестно работал до глубокой ночи и лишь затемполучил разрешение отдохнуть и поужинать. Он обратил внимание, что среди людейНуруллы были в основном местные таджики и узбеки, здесь не особенно любилипришельцев с севера, которых местные жители считали слишком жестокими инепримиримыми.

Был уже четвертый час утра, когда Асанов, выйдя из лагеряНуруллы, на этот раз никем не остановленный, наконец добрался до своего лагеря.Дежурил Елагин, собиравшийся было разбудить спящих офицеров: Но Асанов неразрешил. Следовало обдумать услышанное и наметить план на завтрашний день.

Он и раньше знал, что в Центре и в СВР подозревают Нуруллу всвязях с американской разведкой. Теперь он наконец получил все необходимыеподтверждения. Но заодно он получил и информацию к размышлению. ПолковникКречетов абсолютно не интересовал местного резидента ЦРУ и теперь нужно былосделать так, чтобы он сильно заинтересовался. Тут Асанов вспомнил о нападениина станцию и резидентуру ЦРУ. Ему не нравилось это новое неизвестное уравнение,появившееся в решении их задачи. Асанов хорошо знал, что только чрезвычайныеобстоятельства могли толкнуть кого-либо в этих горах на такой отчаянный шаг.Нападавшие на станцию люди не могли не понимать, что возмездие американцевбудет быстрым и жестоким. Значит, они шли на этот риск во имя какой-то болееважной задачи, чем их собственные жизни.

Теперь следовало обдумать ситуэцию с учетом знаниявнутренних постов и расположения охраны в лагере Нуруллы. У него там не болееста семидесяти человек, значит, примерно двадцать-дзадцать пять бандитов наодного из его офицеров. Нормальное соотношение профессионала и дилетантов.

Так и не заснув в эту ночь, ои терпеливо ждал пробуждениясвоих сотрудников. Лишь когда все окончательно проснулись и позавтракали, оннабросал свой план действий. На этот раз его четкие, продуманные замечания невызвали возражений даже у Рахимова. Асанов правильно рассудил, что в серьезнойигре не стоит рассчитывать на легкомысленность противной стороны. Следовалобороться изо всех сил, чтобы создать видимость правды. Только тогда этотнадменный американец заинтересуется захваченным в плен на границе полковником.И только тогда САМ приедет за ним.

— У вас есть какие-нибудь вопросы? — по привычке спросил он.

— Почему вы считаете, что я буду полезнее с этой стороны, —спросила Падерина, — я ведь профессиональный снайпер, может, мне стоитподменить Борзунова?

— Ни в коем случае. Бандиты не знают, что среди нас естьженщина. И не должны этого знать. Иначе они будут останавливать любую пару,встреченную ими на пути, а наш шанс как раз и состоит в том, что мы действуемскрытно.

— Вы правы, — согласилась женщина, но Асанов видел, как онанедовольно отвернулась.

Захватив оружие, они вышли из лагеря. Каждый безошибочнознал свое место и лишних расспросов уже не было. Асанов и Чон Дин, одетые внациональные костюмы таджика и киргиза, снова зашагали по направлению к лагерю.Падерина и Елагин, захватив гранатометы, собранные прямо в лагере, поспешилинаверх, чтобы занять свое место на небольшом холме прямо над лагерем. Борзунов,Рахимов и Семенов с автоматами расположились на дороге, перекрывая путь излагеря в соседний кишлак.