Работа быстро превратилась для Джулса в гонку со временем. Он кидался из одного конца зала в другой, кусал, всасывал, сплевывал, а мычание и подергивание отходящих ото сна людей торопило его все сильнее и сильнее. Несколько раз ему приходилось прерывать работу и минуту-другую сидеть на стуле. Даже в таких маленьких дозах отравленная газом кровь била в голову, и Джулс сдавленно хихикал, глядя, как комната плывет перед глазами.

Наконец дело было сделано. Джулс привалился к задней стене в паре метров от Дудлбага, который по-прежнему читал свой «Нью-йоркер». Несмотря на головокружение и сильную тошноту, толстяк был очень собой доволен. Планировать работу и работать по плану — вот как это называется. Теперь оставалось подождать пару часов, пока его новобранцы не очнутся уже вампирами. Ядро его безжалостной армии было готово.

* * *

Репортер из «Нью-Орлеан таймс» очнулась первой. Из окна с автострады донесся трубный сигнал грузовика. Женщина сонно потерла лицо и забормотала:

— Милый… милый… выключи будильник, а? Он так надоел…

Один за другим новообращенные вампиры — примерно в том порядке, в каком Джулс их кусал, — приходили в себя, потягивались и что-то бормотали, разминая шеи и спины. На ноги первым попытался встать председатель собрания. Он ухватился за край сцены и встал, шатаясь из стороны в сторону, как алкоголик после трехдневного запоя.

— Что… что, черт побери, случилось? — Он обвел глазами весь зал, посмотрел на сонные лица остальных, которые в свою очередь удивленно разглядывали друг друга.

— Мы… мы что, спали?

— Я помню, как ржал над чем-то как ненормальный…

— А чего это за ранки у всех на шеях?..

— Глядите, на полу везде банки с красным соусом…

— Слышь, Уолдо, а ты белый, как новенькая простыня!

— Господи, как пить охота!

Джулс энергично отодвинул экс-председателя в сторону и взобрался на сцену. Триумф исходил от него лучами.

— Добро пожаловать, друзья мои! Добро пожаловать в счастливые, постоянно растущие ряды бессмертных!

Экс-председатель плюхнулся на стул и потер ранку на шее.

— А ты, черт возьми, кто такой?

— Кто я? Я ваш новый предводитель. Зовут меня Джулс Дюшон. Я… — он выгнул грудь, чувствуя себя римским центурионом, — я — вампир! Благодаря мне вы все теперь тоже вампиры! По лицам вижу, что некоторым из вас очень трудно мне поверить. Посмотрите на шеи друг друга. Видите укусы? Это следы моих зубов! Вам всем ужасно хочется пить, верно? Это не просто жажда, а жажда крови! Через несколько минут можете обменяться банками с кровью и попить. Прикоснитесь друг к другу. Ну давайте же, не стесняйтесь. Температура вашего тела такая же, как в комнате. Кондиционеры работали всю ночь, значит, кожа у вас наверняка стала очень холодной.

— Он правду говорит! — истерично закричала беременная женщина. — Я холодная! Я никогда раньше не была холодной в июле!

— Вы привыкнете, — уверил ее Джулс. — Главное — пить побольше горячего кофе.

— Но… погодите минуточку. — Репортер из «Нью-Орлеан таймс» с ужасом уставилась на свои белые руки. — Я не могу быть вампиром! Господи, я ведь жена раввина!

— Матерь божья! Я правда совсем белый! — Мужчина в футболке с Бьюкененом задрал ее вверх, чтобы все присутствующие увидели его алебастровый живот. — Глядите! Это же здорово! Я самый белый человек на всем Северном Береге!

Новоявленные вампиры тут же принялись сравнивать оттенки своей кожи и выяснять, кто же из них самый белый. Дискуссия продолжалась несколько минут, накаляясь все сильнее и сильнее, пока экс-председатель не взял со сцены молоток и не постучал им о спинку своего стула.

— Успокойтесь все! Успокойтесь! — Он дождался, когда стихнут последние пререкания, и повернулся к Джулсу. — Думаю, самое время спросить этого человека, зачем он пришел сюда и сделал с нами такое.

Джулс глубоко вздохнул и расправил плечи.

— Я обратил вас для того, друзья мои, чтобы устроить великий крестовый поход! Крестовый поход, который всем вам придется по вкусу! Великий город Новый Орлеан страдает от грязной, ужасной, отвратительной эпидемии! Эпидемии черного вампиризма! Этот прекрасный старый город, который так важен для белых людей, буквально переполнен ордами цветных кровососов! Они отравляют воздух своей так называемой рэп-музыкой и портят все, что есть хорошего и светлого в белой культуре! Мы обязаны положить конец этому безобразию!!! Вы согласны?!

Возгласов восторженного энтузиазма, которых с полной уверенностью ожидал Джулс, почему-то не последовало. Вместо этого мужчина в футболке спросил:

— Так вы хотите, чтобы мы поехали с вами в Новый Орлеан, чтобы его очистить?

— Ну да… Конечно! — Джулс светло улыбнулся.

Самый Белый Человек на Северном Береге расхохотался так сильно, что его новые клыки предстали на всеобщее обозрение.

— Вы… хотите… чтобы мы вернулись в эту выгребную яму? После того как полжизни зарабатывали денег на то, чтобы выбраться оттуда к чертям?!

— Но…

Остальные новобранцы страстно закивали в знак согласия.

— Да пусть они там все друг друга поубивают! Мне плевать!

— Так этим чертовым белым богатеям и надо! Нечего было черномазых к власти пускать!

— К черту Новый Орлеан!

Джулс замахал руками.

— Погодите! Погодите минуту! Смотрите туда! — Он театрально указал на восточное окно. — Всего через пять часов над горизонтом встанет солнце, заглянет в это окно, а никто из вас представления не имеет, что делать! Знаете, что с вами сделает солнце? Ничего хорошего! Я единственный, кто может научить вас всему, что нужно знать вампиру! Не будете меня слушаться — не научу вас ничему!

Новообращенные вампиры неуверенно переглянулись. Потом со своего места поднялся экс-председатель и шагнул на сцену.

— Слушайте меня, люди! Нам не нужен этот тип! Я прочел все книги Агаты Лонгрейн — от корки до корки и по три раза каждую! Я знаю о вампирах все, что нужно!

Мужчина в футболке вскочил на ноги.

— И потом, в Сент-Таммани каждый день приезжают белые католики! Почему бы нам не организовать тут собственную колонию? Тут у нас будет сколько угодно чистой белой крови!

Следующим с места поднялся человек в черном костюме, который еще не сказал ни слова.

— Я владею собственным похоронным бюро в Мандевилле! На складе у меня богатый выбор первоклассных гробов! Буду счастлив продать их всем, кто здесь присутствует, по ценам изготовителя!

Ситуация выходила из-под контроля. Джулс с мольбой в глазах посмотрел на Дудлбага, который все так же сидел у стены с журналом на коленях. Дудлбаг в ответ медленно покачал головой и поднял глаза к потолку. Потом отложил «Нью-йоркер» в сторону и поднялся со стула.