Ладно, с этим всё ясно.

Остались ещё нехорошие люди снаружи. Будут ли они ждать, когда я назад выйду? Или следом почапают? Не хотелось бы думать, что это ребята Озерова…

Второй этаж, тут окно разбито на лестнице. Шальная пуля – вон и след от неё на потолке.

Зажав в руке зеркальце, Беглец осторожно приподнял руку над подоконником.

Нет, не ОМОН… и то хлеб! Не хотелось бы со своими бодалово устраивать.

Смурные какие-то парни. На тех бандюков, с какими раньше стычки были, не похожи. Одна деталь у них общая – серо-стальные куртки. Не иначе, как бомбанули ребятки какой-то магазин, вот и приоделись в один прикид.

Но идут грамотно, толпой не валят, друг друга страхуют.

Сколько их тут?

Один, второй… четверо?

Ну… вполне может быть.

Теперь вопрос – они специально меня ждали?

А за спинами-то у парней рюкзаки – основательно чем-то забитые! В бой собираючись, они их в кучку сложили, и хорошо можно всё это добро разглядеть. Стало быть, тащили ребята куда-то своё добро да и срисовали по пути одинокого лопуха. Однако ж, лопух с автоматом, да и за спиною у него тоже рюкзачок. Не сильно толстый (там, по правде сказать, кроме «Вепря» ничего и нет), но и не пустой!

Автомат – вещь нужная. Когда он в своём хозяйстве пребывает. А вот когда он у чужака – то уже совсем другой коленкор! Враз превращается вещь из нужной в опасную. И надобно это положение исправить. Желательно побыстрее. А то ведь может этот одиночка и пальнуть! И даже попасть – а это нам совсем не надобно.

Опять в подъезде бодалово?

Раз так – автомат за спину, а вот «Вепрь» из рюкзака достаём. Картечь на ближней дистанции немного шансов оставляет.

Щелчок – зафиксирован приклад. Патрон в ствол, магазин достать, ещё один патрон туда запихнуть. Присоединить магазин обратно – готов!

А вот лежать напротив входа мы не станем. Хорошая позиция, спору нет – можно даже на улицу стрелять. Беда в том, что и с улицы стрелять тоже никто не мешает. А укрыться на лестнице негде. Поэтому никуда мы не пойдём. Здесь ждать будем.

Ещё одна граната появилась на свет. И снова изолента – обматываем её вокруг корпуса, прихватываем верёвочку… Не шибко длинную – до земли она отсюда не достанет. Так и не нужно… Теперь свободный конец веревки к батарее привяжем… есть! И положим гранату рядышком, пусть ждёт своего часа.

Шаги внизу… шепот… пришли?

Тута они, голубчики…

Снова шепот – растяжку увидели? Ну, положим, на внезапно наступившую слепоту никто и не рассчитывал…

Выглянуло над площадкой зеркальце – где вы там?

Вот они… растяжку перерезать собираются. Мужики, а вам кто-нибудь говорил, что жадность приводит к бедности? Не вы поставили – не вам и снимать! Человек, может быть, последнюю гранату прикрутил, от сердца, так сказать, оторвал…

Блеснула на солнце перерезанная проволочка – и хлопнул капсюль-воспламенитель!

А что ж вы, ребятки, думали – к чеке проволочку только лопухи привязывают да солдаты-первогодки… В данном случае проволочка придерживала рычаг, а чека давно в кармане покоилась…

Рухнули на землю жадные до чужого добра парни – и вылетела в окно вторая граната!

Пах!

То сработал имитационный запал на учебной гранате – их на складе много имелось… Всего-то и делов – выкрасить черный корпус в зеленый цвет. И даже вблизи теперь не отличить учебную гранату от боевой. Задача у ложной растяжки всего одна – положить подходивших на землю. Если снаружи – так и вообще здорово!

А вот в окно вылетела граната вполне настоящая. Да, не судьба ей была до земли долететь – коротка оказалась веревочка. Но в результате этого рванула граната в трех метрах над асфальтом, осыпав осколками всех, кто лежал ничком на земле. Когда человек стоит, бьют его осколки сверху по голове и по плечам. Плохо это, неприятно.

Но голова, как говорил один уважаемый человек, это кость – там болеть нечему. И не всякий осколок её пробьёт. Плечи – место более уязвимое. Но вот когда человек ляжет… спасаясь от другой, ясно видимой угрозы… А граната наверху сработает…

Присев на ступеньку, Беглец дозарядил магазин. Три патрона… больше и не понадобилось.

* * *

– Что нового? – поднялся навстречу вошедшему майор.

Озеров тяжело опустился на стул и прислонил автомат к столу.

– Ребята пришли. Те, которых я посылал дом проверить.

– И что?

– Был там Фомин. И не просто так, а с шумом-гамом. Четырех полуобглоданных гавриков парни там обнаружили. Видать, они его в подъезде зажать пытались. На свою голову…

– Как это он их так?

– Взорвал – на стене наверху копоть от разрыва осталась и выщерблина от взрыва, а трупы осколками посекло.

– Наверху? – удивился Сазонов. – Как это?

– Его любимая штучка – воздушный подрыв. Он в своё время нам в отряде это показывал.

Командир призадумался.

– Подрыв… значит, взрывчатка у него есть. Как думаешь, придёт он к нам?

– После такого тарарама? Сомневаюсь… да и зачем ему? Он одиночка, уж несколько лет живет… жил бирюк-бирюком. Ему давно никто не нужен. Раз он свои любимые игрушки раздобыл, то сможет спокойно спать – фиг к нему подойдёшь. Да и тот факт, что на этом самом месте его встретила засада, доверия к нам точно не добавит.

– А что там за народ был?

– Пашутина парни.

– «Беса»? Они же вроде в стороне оттуда шастают?

– Да фиг их знает! Никаких договоров ни с кем они не подписывали…

Но на всякий случай Виктор, взяв с собою троих ребят из своего взвода, решил прогуляться к тому самому дому. И хотя он был ещё далеко не в той форме, которая позволяла подобные мероприятия, командир разрешил выход.

Что он хотел там найти?

А Бог весть… но интуиция подсказывала – надо идти!

Вот и дом, около стены валяются какие-то окровавленные лохмотья – собачки постарались. Но сейчас тут пусто, вон передовой из подъезда рукой помахал – свободен путь.

Видна надпись на стене и три знака восклицательных – всё, как сам тогда ребятам и говорил. Но нет никаких других надписей, только под самой стеной лежит стреляная гильза от дробовика. Не оставил никаких сигналов Фомин… не поверил. Ну, в принципе, его понять можно – опосля такой встречи кто хошь подозрительным станет!

Ладно… пора топать домой.

Озеров тяжело поднялся на ноги… и остановился.

Красная точка лазерного целеуказателя скользнула по полу, описала круг… метнулась туда-сюда, привлекая внимание. Поползла дальше, поднялась на стену… ещё выше…