Распихивая какие-то ящики и людей, Натан устремился туда, где по его представлениям должна быть дверь. Он уже почти достиг цели, когда кто-то мощно прихватил его за отворот бушлата:

– Ты, с-сука?! – прорычал Полковник.

Далее должен был последовать удар, но понять с какой стороны, не представлялось возможным. Натан успел лишь чуть пригнуть голову, но это помогло мало – черная вспышка в глазах и полет куда-то. Это, наверное, был лишь нокдаун, и, открыв глаза, он увидел перед собой светлый прямоугольник раскрытой двери – выход из балка наружу. Уже не мышцами, а сплошным «ожесточением воли» он выпихнул себя в этот свет.

Ступенек за дверью уже не было, и Натан рухнул с небольшой высоты на твердую землю. Остатками гаснущего сознания он понял, что нужно оказаться как можно дальше от вагончика – иначе придавит. Приложив нечеловеческое усилие, он перекатился, еще раз и еще. И вдруг процесс пошел сам, причем с ускорением – быстрее и быстрее! Впрочем, это бешеное коловращение продолжалось недолго – вскоре он налетел на какое-то препятствие и отключился…

* * *

«…Это вам не городская больница, – размышлял Натан, разглядывая интерьер палаты. – Тут сплошной дизайн и наверняка научно обоснованный, чтоб, значит, клиенту было приятно и уютно. Интересно, сколько стоят сутки пребывания в таких хоромах? И с кого эти деньги слупят – с меня? Или Ненашин оплатит? Такого уговора, кажется, не было – это я прокололся! Да-а, как говорится, век живи – век учись… а все равно помрешь. Ну, ладно, зато живой! Сейчас, наверное, придет какой-нибудь доктор Айболит. Или сразу администрация?»

Первый посетитель был в белом халате и шапочке, но на известного персонажа походил мало – высокий, крепкий, холеный.

– Доброе утро, Натан Петрович. Я ваш лечащий врач Николаев Сергей Васильевич. Как ваше самочувствие?

– Вполне! А у меня что-то серьезное?

– Да как вам сказать… Ушиб грудной клетки, сотрясение мозга средней тяжести, повреждение кожных покровов на лице – наложены швы. Вот, пожалуй, и все.

– Лечить будете?

– Да, собственно говоря, лечить тут особо нечего. Вам нужен покой – постельный режим на неделю, и будете как новенький.

– Угу… хмыкнул Натан. – А после этого от моего гонорара что-нибудь останется?

– Ох-хо-хо! – вздохнул врач, присаживаясь на стул. – И вы туда же? Неужели трудно было прочитать документы, которые подписываете? Неужели не интересно, за что вы платите деньги?!

– Я не турист, – с некоторой гордостью ответил Натан. – Я – наемник. Платил мой работодатель!

– Что ж, – улыбнулся врач, – работодатель у вас щедрый. Во всяком случае, медицинскую страховку он оплатил по высшему разряду.

– Наверное, он предполагал, что меня придется собирать по кусочкам, – усмехнулся путешественник. – Надо полежать у вас недельку, раз оплачено!

– На здоровье! – кивнул Николаев. – Хоть месяц. К вашим услугам домашний кинотеатр, Интернет, бассейн, сауна, массажный кабинет и так далее. В общем, отдыхайте!

– Погодите, погодите! – вдруг вспомнил о главном Натан. – Я так понимаю, что в момент переброски находился без сознания?

– Совершенно верно – болевой шок.

– Ну, а где все? Одежка моя, вещички с которыми прибыл? Куда все делось?!

– Ната-ан Петрович, ну, что же вы?! – осуждающе покачал головой врач. – Ведь взрослый же человек! Вас просто не могли отправить в прошлое, не проинформировав об условиях! Все ваши вещи – старые и новые – должны храниться в сейфе, который без вашей санкции вскрыть невозможно. Ни одна пуговица не могла пропасть, даже если бы сама этого захотела! Забыли?

– Точно! – вскинулся Натан. – Был такой базар! Только… Только мне тогда не до этого было, о другом думал… Да еще этот чертов Полковник всю память отшиб! Надо ж было такой хук пропустить!

– Если хотите, можете просмотреть видеозапись вашего прибытия и оформления вещей на хранение. Может быть, это вас успокоит.

– Посмотрю, наверное, но потом, – с явным облегчением вздохнул Натан и спросил: – А что, никакие посетители в очереди ко мне не стоят? Никому я не нужен, да?

– Почему же? Если вы чувствуете себя готовым к общению, я сообщу об этом заинтересованным лицам. – Он посмотрел на часы и добавил, вставая со стула: – Скоро обед, сейчас вам принесут меню.

– Ах, даже так?!

– Именно!

«Во, блин, – в некотором смущении размышлял Натан. – Не жизнь, а сладкий сон, и просыпаться не надо! Интересно, а девочек они мне предоставят? Или, может быть, под «массажем» они и понимаются? Впрочем… Вспомним о сыре – ни что на земле не бывает бесплатно! Кроме неприятностей, конечно. Я так понимаю, что в данный момент мои работодатели даже не знают, добыл я что-нибудь, или нет».

Смирнов явился через полтора часа после обеда – Натан едва успел хоть немного переварить съеденное, поскольку пожадничал. А перед самым ужином заверещал мобильник, который он оставил Натану:

– Поздравляю, Натан Петрович! Карта подлинная, все в порядке.

– Приятно слышать. Значит, свои пятьдесят я отработал?

– Безусловно!

– И?..

– Дальше согласно договору. Да, кстати, вы можете отправиться вместе с экспедицией на заверку аномалии. Народу будет много – компания «Сколково. Хронотуризм» отправляет с нами киношников. Хотят сделать себе рекламу в случае успеха.

– Я подумаю… А когда старт?

Посреди бескрайней холмистой тундры словно огромные кочки возвышались два купола. Один – ярко-голубой – в хорошую погоду был виден, наверное, за десятки километров. Он понадобился киношникам для панорамных съемок с вертолета – яркое цветовое пятно посреди белого безмолвия. Второй – чуть поменьше и белый – предназначался для съемок ближнего плана. Им накрыли большую яму, выбитую в мерзлоте взрывчаткой.

Первый дубль, второй, третий…

Раз за разом под слепящим светом прожекторов Натан спускался в яму, приставлял измеритель к камню и нажимал кнопку. Красная лампочка на приборе послушно загоралась, экран выдавал какие-то цифры, а публика вокруг изображала бурное ликование.

«В результате путешествия в прошлое было открыто крупнейшее месторождение ковинита! Компания «Сколково. Хронотуризм» вывела нашу страну на первое место!.. Все сомневающиеся могут заткнуться!!! – размышлял Натан, проделывая свои манипуляции. – А я – дур-рак! Господи, ну, какой же я дурак! Продался за паршивый лимон баксов! Знать бы заранее, что почем… Надо было просить три! Нет, пять! Или семь? Бли-и-н… Ну, дур-ра-ак!»

Этот психологический эффект был Натану знаком: любой работяга-наемник всегда считает, что платят ему слишком мало. Или, что ему за эту плату приходится слишком много работать. На самом деле размер оплаты и объем работы тут ни при чем – это психология пролетария! С таким душевным жлобством в себе Натан пытался бороться: «Ну, продешевил – кто ж мог знать?! Не за что мне себя грызть! Так или иначе, но теперь я не только богатый, но и знаменитый! Если что не так – пожалуюсь прессе, выступлю по телевидению! Расклад, в целом, получился далеко не худший. Да, не худший, но…