которые выстроились в несколько рядов,— от вас и вашей силы зависит будущее наших земель: ломбардских и генуэзских! Мы обязаны разбить противника и вернуться домой с победой!

Его речь подхватили крики воинов, которые за свои земли и семьи готовы были сражаться день и ночь.

— Да прибудет с нами удача!— Последнее слово герцога и все закричали, как будто уже праздновали победу.

Наставление перед битвой Стефано давал всегда. Каждый раз, когда он вел войско в бой, то стоял впереди всех, показывая свою смелость. Очень много зависит от полководца, особенно от его напутствия. Именно оно придает надежду на победу и именно оно, возможно, является причиной успеха Ломбардии.

После длительного совещания между герцогом, губернатором и кондотьерами, было решено послать пешую армию, которую возглавил Франческо Сфорца, на восток, в сторону Флоренции. С ним же поехал Маурицио, который не хотел оставлять герцога одного, но приказу он подчинился. Если Его Светлость посылает второго кондотьера, то значит, не очень доверяет первому.

— Пока я в Сфорца не заметил ничего подозрительного,— шепнул Стефано другу, пока они шли по торжественному коридору на выход к воинам,— но я ему не доверяю. Ты мне нужен там, чтобы проверять каждый его шаг.

Не поспоришь. Маурицио только кивнул.

— Дай мне знать, если что-то пойдет не так.

Сам же герцог рискнул отправиться на галере по морю, чтобы встретить арагонского врага.

План он избрал сложный- сразу не бить и не отбиваться, а назначить переговоры с главнокомандующим арагонской флотилии и попытаться все решить мирным путем. Но если этот путь будет проигнорирован, тогда Стефано отдаст приказ на захват вражеских галер.

«Морской волк» Гвидо Торелло оказался отличным стратегом, который разложил морскую карту перед Его Светлостью и начал озвучивать свой план:

— Если мы хотим лишь предупредить противника и устроить переговоры, тогда эту галеру, на которой сейчас мы с вами, целесообразно поставить позади остальных наших галер. Они выстроятся в ряд и уйдут наперед, закроют путь врагу. К сожалению, мы не можем выстроить их боком, иначе не хватит времени развернуть корабли для атаки.

— Отлично,— согласился герцог, стоя над картой,— как только они подойдут ближе, пошлем нашего человека с посланием о том, что их ждет, если они войдут в наши воды.

Капитан кивнул, уже явно предполагая, что все закончится боевыми действиями:

— Я думаю, что после того, как они начнут наступать на нас, вам лучше покинуть это судно.

— Вы думаете, я боюсь смотреть врагу в лицо? — Усмехнулся Стефано,— пусть они боятся смотреть в лицо мне.— Тут же его улыбка спала и даже дыхание участилось,— пусть наши люди берут на абордаж их галеры и убивают всех, кто будет противиться. Остальных пусть посылают сюда, мы будем брать их в заложники.

Герцог зло отчеканил все это, и капитан кивнул, соглашаясь с этим приказом Его.

Тут же в каюту забежал растерянный подданный с новостью о том, что суда врагов идут прямо на них:

— Их уже видно!

Капитан кивнул, отдавая приказ, отослать человека с письмом для военнокомандующего арагонской флотилии. И когда все было сделано, человек спустился в шлюпке на воду, Стефано стоял на носу галеры, в ожидании действий врага. Он давал им шанс на то, чтобы сдаться. Давал шанс на жизнь, потому что знал, что в этом бою погибнут многие. Он давал им право выбора, хотя обычно этого никогда не делал. Если на него нападали, то он шел в бой. Но в этот раз почему-то все было по-другому. Войны на море не хотелось. Тем более с арагонцами. А вот если бы на него напала армия Медичи, он бы не раздумывал.

Прошло достаточно времени, галеры противника стояли на месте, гребцы не гребли. А это значит, что есть шанс на то, что они сейчас развернутся и уплывут прочь. Или их руководитель решил ступить на борт миланского герцога и принести свои извинения. А возможно, вступить с ним в союз.

Но время шло, а лодка не возвращалась: ни с посыльным, ни с главнокомандующим арагонцев. Все затаили дыхание в ожидании дальнейших действий. Иногда капитан посматривал на герцога, но видел лишь его профиль- тот смотрел вдаль, слегка прищурившись, сжимая плотно челюсти. Стефано Висконти не любил ждать, но в военном деле - иногда это лучший друг. Он не будет наступать первым, пусть этот грех висит на Флоренции.

Капитан перевел взгляд в даль и прошептал, не поварив глазам:

— Они начали движение.

На губах герцога заиграла демоническая улыбка, когда он не сводил с этого зрелища глаз- противник наступал, а в жилах начинала бурлить кровь. Он обернулся к гребцам, которые сидели на своих местах возле гигантских весел, и закричал:

— В бой!

Несколькими днями ранее.

Наступила темная ночь, когда обнаженные ступни Дианы коснулись холодного пола. Она встала с кровати и медленно на цыпочках прошла к креслу, на котором Марго разложила ей одежду. Пришлось выбрать самую простую, одолжить в одном из сундуков, найденом на чердаке. Откуда у синьора Травило целый сундук женских платьев - Марго не интересовало, но это заботило Диану. Но, возможно, эти платья принадлежали его матери. Не стоило концентрировать на них свое внимание.

Наступало время побега и именно оно занимало все мысли.

Диана сунула ноги в кожаные тапочки и принялась завязывать на них ленты. Путь долгий, обувь не должна стеснять движения.

Николо Травило поднялся к себе сразу после ужина, этот факт Диану порадовал, она расслабилась и даже не думала, что он может сегодня к ночи нанести ей визит.

В голове витали мысли о побеге, надо было еще раз обговорить все пункты, собрать все необходимое, пришлось даже спрятать хлеб, который остался после ужина.

Когда синьор объявился в покоях Дианы, это не стало неожиданностью, но девушка испугалась. Сейчас меньше всего хотелось уделять ему время. А он потребовал к себе внимание, нервно стягивая с себя одежду.

— Что вы делаете?— Диана прижалась к стене, боясь осознать, что она опоздала с побегом. Надо было бежать раньше.