Алисия молча смотрела в никуда. Не знаю, чего я ожидал, но не этого. Мне казалось, что акт доверия в виде дневника означает некий сдвиг, своего рода приглашение, готовность открыться, порог у входа. Увы, я снова там же – перед глухой стеной.

– Честно говоря, я думал, что с помощью дневника вы попытались начать общение и теперь, возможно, захотите сделать еще один шаг и поговорить лично, – произнес я.

Тишина.

– Вы отдали дневник, желая что-то мне сказать, правильно? – не унимался я. – И вы сказали. Читая его, я очень многое о вас узнал: как вам было одиноко, насколько отделены от всех и напуганы вы были. Ситуация оказалась гораздо более сложной, чем я предполагал изначально. Открылись новые факты – например, сеансы с доктором Уэстом.

Произнеся фамилию Кристиана, я внимательно посмотрел на Алисию. Никакой реакции – ни суженных глаз, ни сжатой челюсти. Вообще ничего. Даже не моргнула.

– Я и понятия не имел, что вы были знакомы с Кристианом Уэстом еще до Гроува, лечились у него частным образом в течение нескольких лет. И наверняка узнали в лицо, как только Кристиан начал работать в Гроуве – через пару месяцев после вашего здесь появления. Причем он сделал вид, что с вами незнаком. Представляю, как вам было неприятно.

Я снова замолчал в ожидании ответной реакции. Судя по всему, Кристиан не интересовал Алисию. Она смотрела в сторону со скучающим видом и даже разочарованно. Неужели я пошел по неверному пути, упустил что-то важное? Она ждала от меня чего-то конкретного, а я пока не вышел на это. Но и я еще не закончил.

– Есть еще один момент. По прочтении дневника у меня возник ряд вопросов, на которые я хотел бы получить ответы. Некоторые факты выглядят нелогично и не сходятся с информацией из других источников. Раз уж вы позволили мне ознакомиться с дневником, теперь я просто обязан разобраться с возникшими вопросами до конца. Надеюсь, вы понимаете.

Я протянул Алисии дневник. Она взяла книжечку и замерла. Пару секунд мы молча смотрели друг на друга.

– Я на вашей стороне, Алисия. Ведь вы уже это знаете?

Алисия не произнесла ни слова, но я воспринял ее молчание как знак согласия.

5

Кэти стала совсем беспечной. Неверность слишком долго сходила ей с рук, и она расслабилась. Отлучаясь ради этих встреч так часто, она стала ленивой. Заходя домой, я столкнулся с Кэти. Она куда-то собиралась.

– Я на прогулку, ненадолго, – заявила, натягивая тренировочные штаны.

– Здо́рово! Немного поразмяться и мне не помешает. Могу составить тебе компанию.

– Ой, нет, спасибо! Хочу повторить свои реплики.

– Я погоняю тебя по тексту.

– Нет. – Кэти отрицательно затрясла головой. – Лучше я сама. Буду проговаривать самые сложные монологи из второго действия. Представляешь, хожу по парку и декламирую… То еще зрелище!

Мне пришлось уступить. Моя жена говорила с совершенно искренним видом, не забывая поддерживать визуальный контакт. Настоящая актриса! Ну я тоже не оплошал.

– Удачной прогулки, – весело сказал я, широко улыбаясь.

Когда Кэти вышла из квартиры, я незаметно отправился следом. Я старался соблюдать безопасную дистанцию, но она ни разу не обернулась. Я же говорю, стала совсем беспечной. Примерно через пять минут Кэти оказалась возле входа в парк, и в этот момент к ней подошел мужчина. Темноволосый, с атлетической фигурой, выше меня ростом. Я шел сзади и поэтому не видел его лица. Незнакомец властно притянул Кэти к себе, и они стали целоваться. Моя супруга страстно отвечала на поцелуи, во всем подчиняясь ему. Мерзавец положил руку ей на грудь, которую ласкал через ткань свитера. Странное ощущение – видеть, как посторонний мужчина лапает твою жену.

Я знал, что надо маскироваться, но стоял прямо на виду. Стоило Кэти обернуться, и она тут же заметила бы меня. Я словно прирос к земле. Как будто посмотрел горгоне Медузе в глаза и обратился в камень. Наконец они закончили с этим и рука об руку отправились в парк. Я не отставал. Сводящее с ума зрелище. Я смотрел сзади, с расстояния. А он не слишком-то отличался от меня! На несколько секунд я был смущен и пережил нечто странное, как будто мое сознание отделилось от тела и я увидел себя со стороны, будто это я шел в парк с Кэти!

Моя жена потащила незнакомца в лесистую часть, и вскоре оба они исчезли за стволами деревьев. Желудок мгновенно скрутился в тугой узел. Дыхание стало тяжелым, замедленным, как будто воздух сгустился. Каждая частичка меня тщетно призывала спасаться, бежать оттуда. И все же я решительно зашагал в сторону деревьев.

Хотя я старался идти как можно тише, под подошвами ботинок то и дело трещал сухой валежник, а за одежду цеплялись ветки. Деревья росли так плотно, что невозможно было что-либо разглядеть. Я остановился и стал прислушиваться. Тишину нарушал лишь шорох листьев, но это мог быть ветер. А затем раздался звук, который невозможно ни с чем перепутать – низкие гортанные стоны Кэти. Я хотел подойти ближе, но, словно муха в паутине, запутался в цепких ветвях ближайшего дерева. Так и стоял там, в ловушке, вдыхая терпкий запах влажной земли и древесной коры, и слушал стоны Кэти и звериное рычание этого гада, пока тот ее трахал.

Внутри бушевала лютая ярость. Этот мужчина появился из ниоткуда и отравил мою жизнь! Он похитил, соблазнил и испортил то единственное, чем я по-настоящему дорожил! Невообразимо чудовищно! Может, любовник Кэти – вовсе не человек, а инструмент, воплощение некоего злорадного духа, в наказание мне? Это Бог наказывает меня?? За что? В чем моя вина, кроме того, что позволил себе влюбиться?! Неужели я любил слишком глубоко и слишком навязчиво? Слишком сильно?

Любит ли он Кэти?! Сильно сомневаюсь. Точно не так, как я. Этот тип ее просто использует. Использует ее тело. И ни за что не станет заботиться о ней так, как я. Я готов отдать за Кэти жизнь! И даже убить ради нее!

Я думал об отце. Догадываюсь, что бы он сделал в подобной ситуации. Удавил бы любовника голыми руками. «Будь же наконец мужиком! Хватит сопли жевать!» – звучал в голове грубый окрик. Так вот что я должен сделать? Убить ублюдка? Устранить его? Это выход, это решение. Я развею морок, освобожу Кэти и спасу наш брак от проклятья! Она, конечно, потоскует о любовнике, но в итоге успокоится. Он превратится в воспоминание, которое со временем исчезнет. И у нас с Кэти все опять наладится, станет как прежде. Я бы мог убить ее любовника прямо здесь, в парке. Оттащу его к пруду, пихну головой в воду… Главное – держать до конца, пока не стихнут последние конвульсии и тело не повиснет на руках. Или можно последовать за ним в метро, встать за его спиной на платформе и при приближении поезда одним резким движением столкнуть на рельсы. Или подкрасться сзади на пустынной улице и огреть по затылку куском кирпича. Тоже вариант.

Внезапно мои размышления прервали стоны Кэти. Теперь она стонала громче и чаще, как всегда перед тем, как испытать оргазм. Внезапно наступила тишина, а потом до боли знакомый сдавленный смешок… Послышался хруст сучьев: парочка вылезала из чащи.