– Ох, уж эти права и законы, – вздохнула мисс Пигот, – что нам в них? Вы знаете, что вы его жена. Я думаю, что этого вполне достаточно.

– Вы пытаетесь искушать меня.

«Ага, – думала мисс Пигот, – она признает, что это искушение!»

Мисс Хейман принесла новости в Монтэгю-хауз.

– Принц настойчиво ухаживает за госпожой Фитцгерберт.

– Ну, я желаю ему успеха! – воскликнула Каролина.

– Люди поговаривают, что он опять влюблен в нее, как раньше.

– Надо бы выпить за здоровье наших толстяков любовников, – рассмеялась Каролина.

Мисс Хейман была удивлена отношением принцессы, ну, да, впрочем, она всегда была непредсказуема.

– Давайте наполните бокалы и выпейте со мной. Я говорю, что остается надеяться, что он не считает меня препятствием к примирению с этой леди.

– Разве такое возможно, Ваше Величество?

– О, перестаньте, Хейман, будем честны. Мне он не нужен. – Она содрогнулась. – Эта наша брачная ночь. Он был пьян. Только в таком виде он мог меня переносить. У скольких молодых, как вы думаете, мужья провели брачную ночь, лежа возле каминной решетки? – Она начала смеяться, и к ней присоединилась мисс Хейман. Если принцесса готова обратить все в шутку, она присоединится к ней. – Скажу вам кое-что, Хейман, – продолжала принцесса. – Я наделала много глупостей в моей жизни, как вы можете предположить, но самая большая ошибка – это брак с мужем госпожи Фитцгерберт.

Она начала громко смеяться.

* * *

Лорд Чолмондели не знал, как развеять уныние своего хозяина. Принц постоянно вызывал его, чтобы обсудить проблемы Его Высочества.

– Чолмондели, – раздраженно вещал он, – я разочарован во всем. Мой отец лишил меня права, дарованного каждому англичанину, сражаться за свою страну. Я предложил свою службу, мне отказали. Я подчеркивал, что у меня шесть братьев, которые могут заменить меня, если я погибну в бою. А каков ответ! Нет! Нет! Всегда одно и то же. Уже не в первый раз я предлагаю пойти сражаться за мою страну, а мне отказывают в этой чести.

– Как принц Уэльский, Ваше Высочество…

– Я знаю, что вы собираетесь сказать, Чолмондели. Как у меня язык поворачивается? Да, я наследник трона. Правда и то, что состояние моего отца… прискорбное. Но у меня есть братья.

– Но Ваше Высочество – принц Уэльский.

Ну да он призвал Чолмондели говорить не о войне, а о любви.

– Лишен моих прав, как англичанин и как муж. Да, мой дорогой Чолмондели, как муж. О, я не имею в виду эту особу, на которой меня заставили жениться, я говорю о моей дорогой жене, Марии Фитцгерберт, у которой я не могу добиться успеха… никакого успеха.

– Я надеюсь, что у вас все впереди, Ваше Высочество.

– Впереди! С тех пор как я оставил Каролину, я пытаюсь убедить Марию вернуться ко мне. Она всегда отвечает «нет».

Чолмондели погрузился в размышления. Была ведь еще леди Джерси, возможно, Мария не вполне уверена, что эту связь принц разорвал. Но он не терпит напоминаний о том, что он хочет забыть.

– Я не думаю, Ваше Высочество, что леди будет сопротивляться вам чересчур долго.

– Пока что сопротивляется. Я послал ей копию завещания, которое прилюдно подписал. В нем я оставляю все, что имею, ей, я называю ее моей дорогой женой, моим вторым «я», потому что это как раз то, что я испытываю к Марии.

– А она по-прежнему непреклонна?

– Она не ответила на большинство моих писем.

– Вероятно, она боится оскорбить принцессу Уэльскую.

– Коим образом? Эта женщина для меня не имеет значения.

– Разве Его Высочество не знает о приеме, который люди оказывают принцессе повсюду, где бы она ни появлялась? А то, что к ней привязан король? И самое главное, народ на стороне принцессы и поддерживает ее против принца.

– А она продолжает жить в Илинге… Илинге, Чолмондели… и так скромно, хотя могла бы жить в роскоши в Пэл-Мэл.

– Госпожа Фитцгерберт всегда была женщиной твердых убеждений. Я думаю, Ваше Высочество, из всех леди, что я знал, она ведет себя наиболее по-королевски, но…

Глаза принца затуманились.

– По-королевски, истинная правда. Если бы ее признали принцессой Уэльской, я был бы счастливейшим человеком на земле, Чолмондели. Но в том положении, что я нахожусь, я самый несчастный. Хотя, если бы она вернулась ко мне…

– Я слышал, Ваше Высочество, что принцесса Уэльская выражает желание, чтобы ваше примирение с госпожой Фитцгерберт, на которое вы надеетесь, успешно завершилось, к вашему общему счастью.

– Она сказала это? У нее, по крайней мере, доброе сердце, хотя самое отвратительное тело в мире. Говорю вам, Чолмондели, когда я вспоминаю о нем, я делаюсь больным.

– Тогда, пожалуй, старайтесь больше не вспоминать, Ваше Высочество.

Принц улыбался.

– Она сказала это, сказала? Раз так, наверное, это правильное решение… раз даже она так думает. Подумать только, что на пути моего счастья только один человек, и этот человек – Мария! Она разрывает узы супружества. Ведь она клялась быть со мной в радости и в горе! Правда, Чолмондели, с этим надо кончать. Я решил, что она должна вернуться ко мне. Я ей скажу, что это мое повеление. Если она не согласится, я предам огласке факт, что я обручен с ней. Ее брат и отец были свидетелями церемонии. Она моя жена, Чолмондели, и, клянусь Богом, я заставлю ее выполнять священный долг.

Чолмондели был поражен, но он знал принца достаточно хорошо, чтобы понять, бесполезно удерживать его.

* * *

Мария прочитала письмо и побледнела. Мисс Пигот была рядом.

– Что там, что нового?

– Можете почитать, – сказала Мария, и госпожа Пигот подобрала письмо, упавшее на пол.

– Он опубликует заявление, что он обвенчан с вами. Ну, я думаю, ему всегда этого хотелось, да и вам тоже, – присвистнула мисс Пигот, очевидно, вспомнив молодость.

– Вы говорите глупости. Разве не видите, что это было опасно до приезда принцессы Каролины, а теперь это опасно вдвойне.

– Опасно?

– Если он объявит о нашей женитьбе, как быть с его браком с принцессой Каролиной?

– Да, вопрос, ответа на который дожидаются очень многие. Может быть, если он сделает заявление, мы узнаем на него ответ.

– Вы не думаете о последствиях. О, он сумасшедший… сумасшедший.

– Он сходит с ума из-за вас.

– Это речи романтической дуры, Пигги.

– Что ж, наверное, так оно и есть. Но я хотела бы видеть вас счастливыми вместе. Он славный добряк, несмотря на то, что бывает ветреным время от времени. Подумайте о его завещании. Вы видите, как он любит вас. Он называет вас своей женой, своей душой, своим ангелом. А ведь это спустя всего несколько дней после рождения его дочери.