Какая-то тень проскользнула в офис фирмы. Не зажигая света, тень проследовала в директорский кабинет и устроилась в директорском кресле за столом.

– Я правильно сориентировался? – спросила тень, и Вика с удивлением узнала этот голос.

– Правильно, – ответил из темноты детектив. – Как только он появится, пригнитесь, пожалуйста. Посмотрим сначала на его реакцию на труп.

– О’кей.

Прошло еще несколько томительных минут, и тихий скрип засвидетельствовал о появлении еще одного человека. Он был вооружен фонариком, чей узкий луч исследовал пространство впереди.

– Леня? Ты здесь?

В ответ ему была полнейшая тишина, хотя Алексей из своего укрытия видел, как дернулась Вика. Она с изумлением узнала и этот голос.

«О, черт! – напрягся детектив. – Она не выдержит!!!»

Лучик между тем завернул в директорский кабинет и уперся в спину «трупа», лежащего на полу.

Лучик замер. «Труп» тоже.

– Вот как довелось свидеться, – тихо произнес человек. – Прости, Вика… Я надеялся, что все обойдется… Но не обошлось. Прости… Леня, ты где? Что с трупом будем делать?

Он поводил фонариком вокруг.

– Не понял, ты со мной в прятки играешь? Ты здесь, я знаю, дверь была не заперта…

Было слышно, как он тихо выругался и пробормотал:

– Или ее бандиты оставили открытой?..

– Они самые, – вдруг ответил ему голос.

Луч, дернувшись, нащупал сидящего за директорским столом человека.

– Ну, у тебя и шуточки…

Дойдя до лица, луч вздрогнул и соскочил в сторону.

– Кто вы?! Где Леня?

– Что ж, давайте знакомиться, – человек за столом включил настольную лампу. – Меня зовут Владимиром.

Сидящий под столом Григорий, чуть подавшись вперед и подняв глаза, мысленно ахнул: это был Лысый, который привез Вику!

– И я бандит, как вы изволили выразиться, – продолжал Лысый. – Тот самый, который убил вашу жену, господин Михаил Ольшанский.

Михаил, а это был именно он, рванулся в сторону двери.

– Бесполезно. Тут повсюду мои люди, – сказал Владимир. – Лучше присаживайтесь.

Обойдя труп, Михаил обреченно сел на стул сбоку от стола.

– Что вам надо? – голос его прерывался. – Вы ведь уже поняли, что это все она!.. – Он кивнул в сторону Вики.

– Вы знаете, в чем роковая ошибка дурака? В том, что он почитает себя умным. А дураками – других.

– Я не понимаю… К чему вы ведете?

– А к тому, уважаемый, что я ненавижу, когда меня держат за дурака!

– Но я, позвольте… Я-то тут при чем?

– Мне нетрудно убить, – продолжал Лысый, не обращая внимания на лепет Миши, – тем более что я это делаю не своими руками. И мне не жалко наших врагов. ВРАГОВ, я сказал. Чувствуете смысл? Но я никогда не трону человека, который ничем перед нами не провинился. И, когда мне его подставляют, а я, купившись на чужую хитрость, его убиваю, то потом чувствую себя прескверно. Бог мне простит моих врагов, но не простит невинно загубленные души!

«В церковь, конечно, ходит, – подумал Григорий. – Деньги щедро отдает какому-нибудь «батюшке». Надеется грехи замолить. Но в Библии сказано: не убий! Как же ему удается договориться со своей совестью? Или – с «батюшкой»? Который – заместителем совести и бога – отпускает ему неотпускаемые грехи за баснословные подаяния?!»

Михаил дернулся, чтобы что-то ответить, но Лысый его остановил повелительным жестом.

– Это только одна сторона вопроса. Есть и другая: подобная ошибка означает, что меня, моих людей кто-то попытался обвести вокруг пальца! ПОСМЕЛ попытаться! И, значит, это… Кто этот человек для меня, ну-ка, сообразили?

Михаил молчал.

– А еще себя за умного человека держите, – усмехнулся Лысый. – Или от страха речь потеряли? Ну, так и быть, я вам подскажу! – Он привстал и наклонился к Мише. – Такой человек – мой ВРАГ!

Последние слова Владимир произнес тихо, почти интимно, отчего они прозвучали особенно зловеще.

– А есть еще и третья сторона, голубчик. Я врагов не жалею, как сказал. Но своих не обижаю, за своих пасть порву любому. А вы жену вашу… Свою жену! Дуреху ни в чем не повинную подкинули нам на расправу… Чтобы, если гром грянет, то не ваша голова полетела, а вот эта головка кудрявая… – кивнул он в сторону Вики. – А такие люди знаете как называются?

Он снова грозно навис над Ольшанским.

– Ну? Я жду ответа!

– Трус… – выдавил из себя Михаил.

– Нет. ГНИДА, вот как это называется. И такую мразь раздавить – только благое дело совершить!

– Но почему вы решили… – беспокойно ерзал на стуле Ольшанский. – С чего вы взяли?!

Неожиданно из-за шкафа появился еще один человек. Михаил заметно вздрогнул.

Человек взял другой стул и устроился у противоположного торца стола – серединное пространство перед столом занимал «труп».

– Вы что жене заливали, господин Ольшанский? Что любовь у вас в Америке? Дженнифер, к которой вы улетаете? Отчего и разводитесь? Но солгали от первого слова до последнего: никакой Дженнифер у вас нет, и в Америке вы ни одного дня не были – отсиживались где-то в Москве. Не вздумайте лгать, я в аэропорту проверил по билетам!

– Да, это правда, – торопливо согласился Ольшанский, – но я просто нашел предлог, чтобы развестись с Викой…

…Как Вика выдерживала, слушая эту отвратительную историю, Алексей не представлял, но мысленно ей аплодировал. Она только позволила себе немного шевельнуться, но ее муж сидел к «трупу» спиной и не мог этого видеть.

– И тут лжете! – повысил голос детектив. – Вы с ней НЕ развелись. Вы ее обманули. Вы нисколько не собирались отписывать ей свое имущество, как обещали! Напротив, вы рассчитывали, что от него не убудет ни копейки, разве только большой гонорар за работу на конкурента Владимира прибавится! А Вику будут пытать и убивать вместо вас, если опасное задание выведет Объект, то есть группу владельцев казино, которую представляет Владимир, на фирму «Виктория». И тогда, в случае ее смерти, все ваше имущество останется нетронутым. Более того, вы бы в таком случае унаследовали и ее имущество!

– У нее нет имущества!

– Есть. То, которое вы записали на ее имя. Причем большую часть, очень большую… Я вот другого не знаю: что вы рассчитывали делать, если бы Вику сия трагическая доля миновала? Изобразили бы возвращение к ней из Америки?

– Это все ваши домыслы! Это ничего не доказывает! Я собирался уйти от нее, просто не успел развестись! А насчет Дженнифер – так это я просто Вику пощадил! Чтобы не расстраивать ее правдой! Потому что я собирался жениться на двадцатилетней длинноногой блондинке!