У Джейсона были довольно крупные ответвления от воротной вены, и я это запомнил. Его печень была большого размера, и ее левая доля доставала до селезенки. Однако сильно отекшего органа, который мы обычно наблюдаем у пациентов-алкоголиков с острым гепатитом, я не увидел и радовался возможности вернуть этого молодого учителя к нему в класс.

Операционная № 16, 04:00

«Вау! Поверить не могу, как плотно она встала!» – сказал я Силку, своему коллеге. Из стереосистемы в операционной раздавались мелодичные звуки хип-хопа.

Мне, вероятно, следовало этого ожидать, ведь первичный склерозирующий холангит – воспалительное заболевание, однако я давно не проводил трансплантацию для пациента с таким диагнозом. Я всегда говорю своим ученикам, что пересадки печени, особенно те, что происходят в середине ночи, требуют от хирурга максимальной внутренней силы. Следует держать голову прямо, избегать стрессов и огорчений, оставаться расслабленным. Нужно иметь реалистичные ожидания, не торопиться и позволить событиям идти своим чередом.

В случае с Джейсоном мы в целом придерживались плана, однако, несмотря на все наши усилия, из небольшого разрыва в капсуле, окружавшей селезенку, продолжала сочиться кровь. Проведя некоторое время в комнате отдыха в ожидании остановки кровотечения, мы вернулись в операционную, чтобы зашить пациента. Мы все промыли и приступили к сшиванию. Все выглядело прекрасно. Я был усталым, но довольным. Взглянув на часы, я понял, что уже 11:15. Я планировал переговорить с семьей Джейсона, а потом бежать вести прием. Я опаздывал всего на три часа. Не рекорд.

Восстановление Джейсона после операции шло довольно сложно. Мне пришлось увозить его в операционную еще дважды: когда разошелся кишечный анастомоз в том месте, куда я направил желчевыводящий проток, и когда разошелся шов. Однако Джейсон все перенес спокойно и достойно. Несмотря на осложнения, он отправился домой всего через три недели после пересадки, что произошло благодаря его силе и уверенности в хорошем исходе, а также поддержке семьи. На протяжении следующих нескольких месяцев он столкнулся с некоторыми проблемами. Ему пришлось самому себе ставить капельницы с антибиотиками, а затем он подхватил цитомегаловирус – инфекцию, с которой сталкиваются некоторые пациенты из-за подавления иммунной системы. В результате ему пришлось еще несколько раз ложиться в больницу. Тем не менее он не унывал и не терял чувства юмора. Он несколько раз приходил ко мне на прием, пока я не передал его гепатологу. Через несколько месяцев я перестал о нем беспокоиться.

Несколько лет у Джейсона дела шли хорошо. Он вернулся к преподаванию и даже совершил несколько поездок по стране. Он наслаждался времяпрепровождением с семьей, особенно двумя племянницами, рожденными уже после трансплантации. Однако без проблем не обошлось. Его мучили сильнейшие боли в спине и остеопороз[109], вызванный болезнью Крона и усугубившийся в результате приема иммунодепрессантов. Упав, он сломал ноги, из-за чего на некоторое время оказался в инвалидном кресле. Несмотря на все несчастья, Джейсон сохранял позитивный настрой. Он читал и учился, окончил магистратуру и даже начал работать над докторской диссертацией. А затем снова пожелтел и стал быстро уставать. Все первоначальные симптомы вернулись. Что-то произошло с его новой печенью.

Я провел повторное обследование, пытаясь обнаружить следы возвращения первичного склерозирующего холангита, но ничего не нашел. Его желчевыводящие пути и место их соединения с кишечником были в порядке. Все кровеносные сосуды прекрасно выглядели, и печень отлично снабжалась кровью. Биопсия показала рубцевание и сильное воспаление, но мне никак не удавалось его снять. Примерно через четыре года после трансплантации ему опять понадобилась новая печень, и он опять оказался в моей клинике (разумеется, я снова опоздал на прием).

В рамках нашей программы мы делаем множество повторных трансплантаций, но они гораздо сложнее. Печень имеет склонность кровоточить, и кровопотеря может оказаться огромной. Тем не менее не было причин думать, что Джейсон не перенесет эту операцию. Он был готов.

Через некоторое время Джейсону позвонили. Появилась доступная печень: хорошая, молодая. В то время я отсутствовал в городе, и один из моих коллег взял его в операционную. К сожалению, эта трансплантация оказалась неудачной. Команда несколько часов пыталась извлечь печень Джейсона, и проблемы начались уже на раннем этапе. Кровотечение было очень обильным, а верхняя манжета порвалась. Благодаря героическим усилиям хирургов он все же покинул операционную много часов спустя, но его жизнь висела на волоске. В течение следующих дней он был подключен к системе жизнеобеспечения, пока его органы отказывали один за другим.

Я видел его в этот период, но он разительно отличался от того человека, который приходил ко мне на прием несколько недель назад. Его тело отекло до неузнаваемости, а из каждого отверстия в теле выходила трубка. Джейсон так и не проснулся: он умер через пару недель после операции в окружении всей своей семьи. Я надеюсь, что он не страдал.

Мне жаль, что Джейсон не получил лучший трансплантат в первый раз и что я не был с ним во время повторной пересадки, хотя я вовсе не думаю, что справился бы с задачей лучше. Мне грустно, что Джейсон стал жертвой болезни Крона и ПСХ, хотя сам он, похоже, никогда не унывал. Он был очень сильным человеком, мне таким не стать никогда. Думаю, мне нужно быть благодарным, что он прожил несколько счастливых лет после первой трансплантации, – в то время он чувствовал себя абсолютно здоровым. Хотя с момента первой пересадки печени, проведенной Старзлом в 1963 году, прошло немало времени, нам предстоит еще многому научиться. Несмотря на множество побед, поражения были настолько сокрушительными, что забыть о них невозможно. Они терзают нас, но одновременно побуждают идти вперед.

Каждый раз, когда я смотрю на книгу о шотландцах, я обещаю себе ее прочитать, но пока я чаще вспоминаю Джейсона, когда пью скотч. Спасибо, Джейсон, что научил меня силе, достоинству и умению жить настоящим. В другом мире и в другое время мы, возможно, стали бы друзьями. Я рад, что встретил тебя.