— Да подожди ты! — глухо рассмеялся Аид. — Давай поговорим, у меня тут, понимаешь ли, не здорово с собеседниками. Хотя, некоторые, когда очухаются вполне ничего… Но их сразу забирают на перерождение. Как вот ваших, кто приходит, чтобы поставить точку. Пройти, говоришь? Во имя любви? Неплохо, неплохо. Красивая история. В Греции любили слагать о таких сказки. Они вообще любили все превращать в песню или миф, мои любимые греки, сладкое дивное прошлое… Впрочем… Все просто. Вы приходите сюда, чтобы стать другими. Сменить работу, или отправиться на перерождение. Не знал? Думал, навсегда привязан к своей работе? Нет, выход есть — через мой мир. Но так просто это не дается. Главное испытание ты прошел… Однако, тебе придется пройти и другие, как и всем. Я, извини, не могу менять регламент ради одного лишь неуемного смертя. И время у тебя на самом деле есть, пара часов ничего не изменит, уж поверь мне. Начальник твой крепко застрял на Земле. Так что пойдем, Доминик. Пройдешь — и твоя сущность изменится, душа разделится с телом… К тому же, обретешь силу большую, чем у других. Она тебе еще пригодится… Не знаю уж станешь ли ты сильнее вашего Карлуши, но точно перестанешь барахтаться, как котенок. Ну и пущу тебя за твоей милой, ладно, самому интересно, чем у вас кончится. Мы тут наблюдаем, когда нечего делать. Хоть такие кадры я предпочел оставлять у себя…

— А если не пройду? — настороженно спросил Доминик. Времени мало… Очень мало. Он всем сердцем ощущал, что нужно спешить, хоть Аид и сказал, что Карл застрял на Земле.

— А не пройдешь — будешь работать, тренироваться… пока не справишься. И разговаривать со мной. Может и к делу тебя приставлю в перерывах между испытаниями. Впрочем… в тебе великая сила любви. Что для нее наши игры? … Увы, но вряд ли ты со мной задержишься. Пойдем.

Другим выходом было бы лишь сразиться с неведомой древней сущностью, неизмеримо более могущественной, чем сам Доминик. А это значит — проиграть и остаться здесь.

Доминик крепче сжал косу по своей привычке. Он пройдет эти дурацкие испытания, хоть понятия не имеет, в чем их суть. Пройдет быстро и собранно, велт другого варианта у него нет.

— Веди, — спокойно сказал он.

— О! — вновь глухо рассмеялся Аид. — А мальчик растет! В начале этой истории ты был совсем зеленым…

… О том, что еще он пережил в аду, Доминик впоследствии никому не рассказывал. Не стоит никому знать об этом: сон да и нервы будут крепче.

***

Ближе к вечеру Алиса снова стояла одна у пруда. Отблески заходящего солнца красиво блестели на воде, и настроение у нее было совсем другое. Надо же, как хорошо все в итоге сложилось. Вот уж не думала, что у нее будет такое «посмертие». Она ведь фактически умерла на Земле, пришел ее час. Просто волей Судьбы ее забросило не в рай или ад, а в дом сначала одного смерти, потом — другого. Другой даже в чем-то лучше…

При этой мысли внутри кольнуло. Но Алиса улыбнувшись, отбросила болезненное чувство. Ерунда какая! Она в самом лучшем месте в мире, там, где самый лучший на свете господин Карл, и такие милые девушки, почти сестры ей.

— Алиса! — услышала она вдруг знакомый голос.

От этого голоса странные болезненные мурашки пробежали по душе и телу. Знакомое, что-то из прошлого. То, о чем она уже не хотела думать.

Алиса резко развернулась. Перед ней стоял Доминик.

Нет, конечно, она была рада его видеть. Здорово повидаться! Все же она столько месяцев жила в его доме. Просто… Ну, вечером у нее свидание с господином Карлом. Доминик тут как-то некстати. Вдруг начнет уговаривать ее вернуться к нему? Как ему объяснить, что здесь ей лучше, и ей теперь нравится другой смерть?

И все же… болезненное чувство из прошлого заставило пристально смотреть на его высокую фигуру, да и в сердце растеклось нечто сладкое, радостное, словно она вдруг обрела то, что давно потеряла.

Доминик выпростал из-под черного плаща смуглую руку, шагнул к ней.

— Алиса! Любимая моя!

Кажется, он хотел ее обнять. Вот это уже лишнее… Алиса отшатнулась в сторону. Он остановился, словно она дала ему пощечину.

— Привет, Доминик, — стараясь звучать непринужденно, сказала она. — Как твои дела?

— Мои дела?! — он в полном недоумении смотрел на нее. Потом сделал к ней шаг снова. — Я пришел за тобой! Алиса, послушай, сейчас мы можем уйти… Главное выбраться отсюда, остальное решим потом. Тебе нельзя здесь оставаться.

— Почему? — удивленно подняла брови Алиса. Она правда не понимала! — Тебе я стала не нужна, и меня подобрал господин Карл. Я должна остаться с ним, ему я нужна, — это казалось таким логичным. Странно, что Доминик не понимает… Он ведь никогда не был глупым.

— Господин Карл?! — почти крикнул Доминик. — О чем ты говоришь?! Что он с тобой сделал?! Алиса, послушай, — он поднял руку, словно в мольбе. — Я понимаю, что обидел тебя. Чуть не убил! Я совершил… недопустимое. Меня оправдывает лишь то, что я был не в себе! Это был не я … нынешний. Не тот, кем ты меня сделала! Если можешь — прости меня… Не сейчас, когда-нибудь потом, если сможешь. Но сейчас… давай уйдем отсюда! Умоляю! Тебе нельзя здесь оставаться, Карл… держит девушек, как игрушки, как кошек или собак! Кормит, поит, но не любит! А я … я люблю тебя. Не будь со мной — ненавидь, презирай — то позволь сейчас увести тебя отсюда! Или я … все равно уведу тебя! Пусть я буду похитителем для тебя, пусть я буду негодяем, но я не оставлю тебя… ему.

— Ты не посмеешь! — крикнула Алиса. Хоть что-то … забытое, сильное шевельнулось в ее душе. Что-то, от чего стало очень больно. Так больно, что хотелось немедленно прервать этот разговор. Ну зачем он пришел?! Зачем все испортил?! — Господин Карл вернется, он не отдаст меня! Он мне нравится…

— Нравится? — недоуменно и растерянно произнес Доминик. Мгновение он молчал. Потом его лицо свело судорогой. Он решительно приблизился к ней, а Алисе просто некуда было больше отступать — она стояла на тропинке спиной к пруду. Еще шаг — и упадет в воду. Не страшно, но … Инстинкт заставил стоять на месте. Доминик крепко взял ее рукой за плечо:

— Посмотри-ка на меня, Алиса! — в голосе звучала власть, знакомая по первым дням общения с ним. Власть, которой нельзя было не подчиниться. Она взглянула ему в глаза. Черные, глубокие, очень красивые. И словно залипла.

Ощутила, как будто он гладит ее ласково, легко, приятно — где-то у нее внутри в голове. И словно вынырнула, словно проснулась…

— Доминик, — прошептала Алиса. — Любимый… Ты пришел за мной…

Она хотела кинуться ему на шею, прижаться. Все потом! Все объяснения — ведь она хотела отчитать его, поломаться, если он появится, он все же чуть не лишил ее жизни — потом. Сейчас — просто оказаться рядом, ощущать его сильное тело, заглядывать в бездонные глаза, слышать его глубокий голос…

Но не смогла. Вместо этого ее ноги подогнулись, она словно одним махом потеряла все силы, лишь слезы непроизвольно текли по щекам. Слезы счастье, понимания… Он пришел к ней — наверняка, пройдя через ад своего прошлого. Пришел сюда, совершил невозможное. Проклятый инквизитор любит ее. По-настоящему, так, что смог выбраться из ада ради нее.