Толлеус довольно хмыкнул, в двух словах объяснил ученику, что все в порядке, и отправил его успокаивать животных.

Для следующего эксперимента старик создал сферу-котелок гораздо меньших размеров, но при этом более прочную. Это в первый раз он зачем-то постарался точно воспроизвести размеры настоящего котелка, а это нерационально с точки зрения расходы маны. Правда, с учетом усиления стенок то на то и вышло.

На этот раз искусник решил проверить, что произойдет с паром, если полусферу наклонить? – Все равно пар пойдет вверх, когда удерживающий воду контур исчезнет, или же устремится в направлении отверстия?

В положенное время свистнуло на высокой ноте, но пар, о радость, ушел горизонтально. Сама сфера при этом улетела в противоположную сторону, и было интересно! Получалось, что можно целиться не в парус, а просто за корму – и будет тот же эффект!

Толлеус улыбался – все так необычно, волнующе – будто в первый раз взял в руки посох. Ему нравилось это давно забытое чувство. Он даже не обратил внимания на хмурого Оболиуса, который пришел ругаться по поводу того, что нет никакого смысла в работе с животными, если учитель будет и дальше так шуметь.

В принципе, можно было остановиться, но раз все так быстро и успешно шло, старик решил продолжить. Оставалась последняя проблема – как подать воду в полусферу? Напрашивалось простое решение – чуть-чуть опустить всю конструкцию под воду, чтобы она сама затекла внутрь. А дальше последовательность из плетений будет закрывать сферу, кипятить воду, открывать, выпуская пар, и так сколько угодно раз. Вдобавок такое решение обещало снижение шума. Хотелось узнать, на сколько.

Пока что Толлеус планировал сделать пару циклов вручную, чтобы удостовериться в работоспособности системы. А уж потом можно будет сделать такую связку и поточнее подобрать параметры, ведь еще не ясно, какого размера должен быть «котелок», чтобы пар мог двигать плот?

Почему-то эффективность нагрева резко упала – искусник тратил значительно больше маны, чем в предыдущих экспериментах, а желанного выброса пара не происходило. Когда он снимал «крышку», на поверхность врывалось немного воздушных пузырей, и все.

Бывший настройщик на миг задумался, и у него мелькнула догадка. Осторожно коснувшись воды за кормой, он удостоверился – она стала теплее. Получалось, сфера грела не только воду в котле, а всю реку. Потому и нет результата!

Если увеличивать расход еще, то это будет совершенно неэффективно! Выходит, нужно все-таки делать это на воздухе, а не под водой. Или… Есть же свойство у защитного пузыря, которое отражает огонь, защищая того, кто внутри. Если развернуть его в обратную сторону, возможно, это поможет защитить внутреннее тепло от реки?

Молча явившийся Оболиус сам разогрел обед, поел и вернулся на другой конец плота, пока искусник переделывал плетение. Наконец, встепенувшись, он продолжил. К счастью, все это время река шла прямо – иначе путешественники обязательно врезались бы в берег, ведь рулевой совершенно забыл о своих обязанностях, а его ученик даже не подозревал о грозящем кораблекрушении.

Толлеус привычно создал точку жара в сфере, делая все осторожно и аккуратно, так что резкий толчок под ногами застал его врасплох. Бывший настройщик не удержался на ногах и свалился со своего искусного пуфика, едва успев подставить руки, чтобы не расквасить нос. Бульк получился знатый, а за кормой показалась целая дорожка воздушных пузырей.

Толлеус сразу же приступил к анализу произошедшего и нашел причину – он влил много маны, как при последнем эксперименте, не учтя новые теплосберегающие свойства сферы. В результате плетение-крышку сорвало, из-за чего вышел незапланированный «пых». Все это искусник сделал рефлекторно, даже не поднявшись, при этом размышляя совсем о другом. Думал он о том, что до края плота рукой подать и повезло не свалиться в воду, иначе со своим железным жилетом и в плаще мгновенно запутался бы и пошел ко дну.

Опять прибежал встревоженный ученик, опять в загоне забулькали химеры. Кряхтя, Толлеус с трудом встал на четвереньки и в очередной раз зарекся ставить эксперименты «наживую». Впрочем, главное из этого опыта он для себя усянил: такой способ передвижения ему лично категорически не подходит! Да, он рабочий, но ни о какой плавности тут и речи не идет, даже если не обращать внимания на такие параметры, как расход маны и шумность.

Эксперимент, кстати говоря, вызвал еще один неприятный и незапланированный эффект: часть пойманной сетями рыбы, что были закреплены за плотом, всплыла кверху пузом и осталась позади. Отчего произошел такой стремительный мор, старик не понял. Как будто вода в реке не нагрелась до того состояния, чтобы улов сварился. Как бы то ни было, произошло именно так. И лишь только дохлая рыба перестала натягивать сеть, плетение ее выпустило, сочтя случайно попавшим в ловушку мусором.

С этой недоработкой можно было легко бороться – для этого надо лишь поменять свойства сети после того, как подсечка произведена. Чтобы в какой-то момент плетение перестало выпускать наружу что бы то ни было. Только кто же такое заранее мог предусмотреть?

Оболиус из-за рыбы переживал так, будто была какая-то проблема наловить новую. Толлеус склонен был скорее переживать, кто купит весь этот улов. Если только совсем по бросовой цене отдать на корм свиньям.

Действительно, с реализацией возникли проблемы даже в городках. Сколько-то торговцы брали, но далеко не в тех объемах, как старик был готов поставлять.

Вообще вечером на торговой площади всегда было пусто – за рыбой покупатели приходили с утра. В первый раз Толлеус исходил весь городок, посетив все постоялые дворы и трактиры, которых оказалось всего три. Что-то удалось продать, но и то с казусом – старик понятия не имел, какая рыба ему попалась, описывая ухмыляющимся оробосцам размеры, торчащие плавники и зубы. Конечно, разобрались в конечном итоге: кто-то показал для образца несколько рыбешек с кухни, кто-то отправил мальчишку-поваренка посмотреть на улов на месте. Только все равно искуснику было стыдно и он не раз пожалел, что не отправил заниматься этим делом Оболиуса.

В общем, впредь путешественники с рыбалкой не усердствовали – ловили сеть-две, этим и ограничивались. Обменять на горячий ужин хватало, но заработать монеты все равно не получалось.

Плот уверенно бороздил водную гладь и нареканий не вызывал. Достойного решения не было только с комарами. Шли дни, но сколько искусник ни бился, удачно скрестить защиту от насекомых и низкий расход маны не получалось. Пользовались разработками местных жителей. Дегтярную мазь сменил отвар из полыни – он не был так вонюч и не так пачкал кожу, но все равно это было как-то несерьезно.

Раз остановившись на ночлег в городке с незапомнившимся названием, путники обратили внимание на отсутствие комаров. На вопрос об этом словоохотливый хозяин таверны поведал, что этот подарок городу сделал чародей – сын градоначальника, когда приезжал проведать родственников. Пообещал, что проклятие будет действовать аж десяток лет – и с тех пор жители во всей округе забыли о таком явлении, как комары, клопы и мелкие огородные вредители.