class="p1">Однако, как оказалось, то впечатление, которое у меня сложилось, совершенно неправильное! Настоящая история, которая скрывалась за всей этой историей, не имела ничего общего с тем, чтобы быть крутой и недоступной. Когда я поговорил с Софией и наблюдал их взаимодействие с Ксенией, я был очень удивлен. Оказалось, что София была просто невероятно смешной и неуклюжей.

Казалось, она совсем не знала, как разговаривать с людьми. Каждый раз, когда она пыталась что-то сказать, она использовала неправильные слова или запиналась посередине предложения и замолкала. Ее голос никогда не соответствовал тому, что она хотела сказать. Она часто забывала ставить правильные интонации, поэтому ее вопросы звучали как утверждения, а иногда и наоборот.

Кроме того, София, как и многие застенчивые люди, не привыкла показывать свои эмоции открыто. Не потому, что у нее их не было, а просто потому, что она не умела их выражать. Поэтому ее лицо всегда выглядело холодным и безразличным.

Из-за всего этого она предпочитала молчать как можно больше или вообще не разговаривать.

Все эти странные особенности вместе создавали неправильное представление о ней, как о загадочной и недосягаемой ледяной принцессе.

В действительности она была просто застенчивой и неуклюжей в общении с людьми!

Когда я осознал это, я изо всех сил старался не пялиться на Софию с раскрытыми глазами. Мне едва удалось не уронить челюсть от удивления.

«Что за чертовщина? Главный герой не должен быть таким!»

Мне кажется, что София была таким человеком, который всегда привлекал внимание. Она была настоящей героиней, которая могла стать центром внимания в любой ситуации. Такие люди, как она и Прожарский, всегда были уверенными в себе и сильными. Но есть и другие люди, такие как я и Ксения, которые оказываются в тени их величия. Все это было до сих пор…

Однако, я ошибался. Я понял, что София, хоть и имела проблемы в общении и проявлении своей личности, все равно была сильной. Возможно, ее недостатки лишь подчеркивали ее силу. Она достигла всего, чего достигла, несмотря на преграды на своем пути.

Она была все еще опасной.

И вот, в этот момент, София заметила, что я смотрю на нее с большим вниманием. Она посмотрела на меня и после короткой паузы спросила нейтральным тоном:

— Что тебе нужно?

Я был потрясен и неожиданно прервался в своих размышлениях, моргнув и очистив горло.

— Э-э, ничего. Я только хотел сказать, что нам нужно быстрее уходить.

София задумалась на мгновение. Затем она повернулась и ответила:

— Ладно.

«Ты… ты можешь произносить только одно слово, правда?»

Я был сбит с толку, но скрыл свои эмоции и улыбнулся.

«О, ну ладно тогда».

На рассвете, под серым небом, мы спустились с высокого холма и отправились на запад, идя по своим следам вчерашнего дня. С местным проводником мы шли быстро, зная дорогу.

София шла впереди, держа меч готовым к удару в любой момент. Я шел немного позади. В этот раз я держал золотую веревку и вел Ксению вперед.

На самом деле, нашим реальным вождем было… существо?.. было представлено моей тенью. Она шла впереди, внимательно исследуя лабиринт в поисках признаков опасности.

Лабиринт был таким же запутанным и кажущимся бесконечным, как и прежде. Из черной грязи торчали багровые «коралловые» лезвия, создавая густой, запутанный лес. Однако сегодня что-то в нем казалось иным.

Прошло немного времени, прежде чем тень наткнулась на группу неуклюжих, голодных падальщиков…

— Стой! Жди! — тихо сказал я, когда я скрытно наблюдал за группой голодных падальщиков.

Как только это слово пронеслось из моего рта, Софич мгновенно взяла свой меч. Она быстро оценила ситуацию, повернула голову и посмотрела на меня с вопросительным взглядом.

Между тем, Ксения застыла на месте и колебалась, приподняв свой посох.

Я начал считать монстров: один, два, три… пять…

«Проклятье!»

Неуклюжие существа напоминали отсталую стаю, похожую на того, которого я убил ранее. Однако их раны не были такими серьезными и ужасными. Каждый из них представлял гораздо большую угрозу, чем тот, кого мы оставили позади, и их было, как минимум, шесть.

— Падальщики впереди на тропе, шестеро. Они медленно приближаются к нам.

София посмотрела вперед с вычислительным выражением на лице.

— Они уже закончили с добычей?

Я задумался на мгновение, а затем покачал головой.

— Нет, я так не думаю. Но, возможно, мяса уже не хватает на всех, поэтому некоторым из них не осталось выбора, кроме как идти с пустыми желудками.

София согласилась головой

Затем я указал на ближайшую тропу, которая разделялась на несколько направлений.

— Давайте идти вокруг них, — сказал я

Мы поспешили вперед, избегая группы монстров. Мы были напряжены и насторожены, но продолжали двигаться, чтобы не заблудиться в лабиринте.

Однако мы были вынуждены многократно менять направление в следующем часу, чтобы избежать других опасных существ. Мы все еще находились на значительном расстоянии от гигантской статуи.

В какой-то момент мы остановились возле одного из множества тупиков в лабиринте. Мы не могли двигаться и пришлось ждать, пока большое количество существ прошло мимо укрытия.

София вздохнула и пожала плечами.

— Мы не сможем добраться до безопасного места до захода солнца, если будем продолжать таким образом.

Ксения предложила:

— Может быть, нам следует вернуться назад?

Это было разумное предложение, но София неохотно согласилась.

Я выразил свои мысли:

— Завтра будет еще хуже.

Я был прав. Завтра в лабиринте будет еще больше опасностей.

— Тогда что мы должны делать? — спросила София.

Я задумался. Потом обратилась к Софии:

— Давай сражаться.

Сражаться? Сражаться с десятками таких чудовищ? Она наверно подумала, что я сумасшедший.

Она попыталась скрыть свою насмешку, говоря:

— Я знаю, что ты хорошо владеешь мечом, но помни, что эти существа намного сильнее нас. Мы не сможем выжить, сражаясь с такими множеством.

Я кивнул, соглашаясь.

— Мы избегаем больших групп. Давайте сражаться с меньшими группами.

Через некоторое время я добавил:

— Если их только один или двое, то есть шанс.

София хотела возразить, но не смогла найти убедительного объяснения. В конце концов, она сдалась.

— Хорошо.

София некоторое время смотрела на меня внимательно. Затем она внезапно спросила:

— Ты изучал тело убитого тобой падальщика?

Что она этим хотела сказать?

Я немного удивленно покачал головой.

— Нет.

Я был слишком занят испытыванием боли и попыткой добраться до безопасного места перед возвращением моря. Зачем мне изучать мертвое тело?

«Подожди. Я думаю, профессор Штормовой что-то говорил…»

После небольшой паузы я продолжил:

— У падальщиков есть три слабых места на теле. Первое явное: это их суставы. Все, что должно быть гибким,