Свет. Камера. Мотор!

Ржавая «девятка» разгонялась и дрожала всем своим железным телом, как наркоманка, нанюхавшаяся «speed’oB». Удивительным образом машины разъезжались в стороны. От греха подальше. А им было совсем не страшно. Им было весело. В зеркало заднего вида было видно, что от машины отлетел локер. Лишние детали.

– А вообще все озвученное становится чепухой. Превращается в шелуху. Стирается в пыль, за которой нет ничего, что похоже на реальную жизнь, – говорил Вова, вдавив педаль газа в пол. Он не собирался убирать свою ногу. – Стоит тебе разок высказаться публично, и твоя мысль может десять раз переиначиться другими уже оттого, что каждый из сказанного слышит то, что хочет услышать.

– М-да. Выскажи правду, и ее превратят в ложь. Замолчи, и она скиснет в тебе, не найдя выхода наружу…

У обоих бешено колотились сердца – чувствовали, что свобода была близка. Ручьями стекал пот, но этого молодые люди уже не замечали.

– Жизнь – это сон. И смерть – всего лишь пробуждение от этого кошмара.

– Только ведь они этого не поймут.

– Да и хрен с ними. Главное, что ты рядом, – сказал Вова и круто повернул руль вправо. Все завертелось, закружилось, посыпалось с ног на голову – мостовая, стекла, ржавчина. Вот ремень безопасности лопнул и улетел в Неву, извиваясь как змея. А вот паренек мужественно снимает их падение, раскрыв рот от ужаса. Или онемев от восхищения.

– Снимай-снимай, парень! Когда еще такое увидишь! – прокричала начинающему режиссеру Лена. Школьник готовил шедевр российского кинематографа. Документальный фильм-катастрофа. Новое слово в искусстве.

Последним, что увидел Вова, была улыбка Лены, державшей его за руку. И вновь они понимали друг друга без лишних слов. В следующую секунду автомобиль (или то, что от него оставалось) нырнул под воду и пошел ко дну. По ветру разлетались рекламные листовки.

Стоп. Снято.

8

По телевизору показали об этом репортаж… Престарелая бабушка, оказавшаяся одной из свидетельниц происшествия (видимо, особенно выгодно смотрящаяся в кадре в своем удивлении под фатой старческого слабоумия), каркала: «Молодежь совсем от рук отбилась». Показали также какого-то врача, напоминавшего скорее студента театрального кружка, который с серьезным видом утверждал, что случившееся было явным «альтруистическим самоубийством». Заснять удалось даже маму и папу Вовы, которые говорили, что все произошло из-за несчастной любви.

Итогом видеосюжета почему-то стало заявление о том, что в произошедшем виновата несправедливая социальная политика властей. Подтекст был таков – жизнь дерьмо, но завтра будет лучше.

И только один недобитый романтик, абсолютно трезвый в тот день алкоголик, полюбовался прекрасным полетом влюбленной пары в разлетающемся вдребезги автомобиле. Позднее он хотел было сказать, что на самом деле произошло с молодыми людьми, но потом решил, что они обойдутся без его показаний. Не поверят – скажут, интерпретировал. А что его слушать? Алкаш, да и только.

Промоутер, размазывая сопли по носу и плача не то от горя, не то от радости, честно выполнил возложенную на него миссию – загрузил видео на «You Tube» до того, как приехали журналисты.

Через пару часов ролик взорвал Интернет, собрав полмиллиона просмотров. Отклики превысили все возможные ожидания. Настолько, что вскоре Сеть перестала существовать как класс.

Смеркалось.

* * *

Бог проплакал всю ночь:

– Этого не должно было случиться, – утирал Он слезы, испытывая вселенское чувство вины.

Оно было настолько сильным, что на следующий день Господь стер человеческий мир в прах – бах, и вселенское чувство вины привело к новому Большому Взрыву. Внеплановый конец света.

Бог, как ребенок, разбросавший по всей комнате кубики, из которых строил домик. Проявил милосердие.

Передохнув, он начал стройку заново. В этот раз Всевышний будет умнее. Не только люди учатся на своих ошибках.

26 марта – 4 апреля 2014, Санкт Петербург.

Каждый человек – немножко психолог. С другой стороны, разница между психологом-любителем и специалистом в этой области огромна. Что касается скептиков, не воспринимающих это науку всерьез, – оставим их в покое.

Ганс Селье[14] определил работу как труд по обязанности, а досуг (хобби) как труд по желанию. Для меня психология – всегда нечто большее, чем наука и область деятельности, равно как и творчество – нечто большее, чем хобби. Я говорю, вернее, пишу это в предисловии потому, что удовольствия человеку для полноценной жизни недостаточно. Человек по-настоящему удовлетворен и счастлив тогда только, когда жизнь его осмысленна. А когда все, что он делает, имеет смысл, тогда он не может быть разочарован своим существованием.

Скажу больше. Всякое научное знание начинается с обыденного, ежедневного – культура двигает науку и vice versa[15]. Я всегда любил читать книги, что называется, от корки до корки и поэтому никогда не пропускал (и не пропускаю) предисловия от автора. Мне кажется, оно задает тон всему произведению (или сборнику) и позволяет человеку, читающему эти страницы, узнать автора поближе. Но еще мне не очень нравится, когда писателя спрашивают, о чем его книга. Я считаю, что спойлеры все портят. Чем больше точек зрения о произведении, тем лучше, ведь у каждого свой, личный опыт, своя жизнь и свое понимание происходящего.

Я решил написать «Измену», размышляя о тех, чья семейная жизнь разрушилась из-за обмана, предательства, основанного на недопонимании и эгоистичности. В попытке не оправдать, но исследовать супружескую измену как часть совместной жизни ряда людей, которых так просто одарить ярлыком шлюхи или бабника.

Зачастую произведение перерастает свой первоначальный замысел. Каждый из вас может определить, достигнута ли поставленная мною цель.

Что касается этикеток и стереотипов – они тоже нужны, ведь облегчают нашу жизнь, экономя время и силы, что мы тратим на обработку информации.

Психологи хорошо знают, что одно и то же явление в изменяющихся условиях «здесь и сейчас» способно нанести личности как вред, так и пользу. Одно и то же поведение может быть продиктовано совокупностью различных факторов – внешних и внутренних.

В обычной жизни мы все любители объяснить поведение другого так, как нам заблагорассудится. Жизнь слишком многогранна и не всегда такая, какой мы ее себе представляем, а потому односложных ответов на все вопросы, готовых рецептов и руководств «как жить?» быть не может.