хочу действовать так, чтобы минимизировать шансы врагов узнать о моих перемещениях. Я много кому успел перейти дорогу.

Преподаватель, что наверняка пообщается с начальником своего управления, удивлённо оценил меня. Теперь заговорил и молодой человек.

— Я один из последних представителей рода Новиковых и являюсь главой дома. Меня готовили опытные одарённые и сейчас я хочу сразу приступить к задачам. У меня есть высокий уровень оснащения и продвинутые родовые техники. Также как и дар высокого ранга, который я предпочту не демонстрировать раньше времени, как и виконт Соколов. Я правильно оцениваю свои силы и не планирую посещать стигмы с высоким уровнем опасности, пока не повышу свой ранг. При необходимости могу провести спарринг с человеком выше рангом. Кроме того, в правилах сказано, что как глава рода, я имею право отказываться от участия в любых совместных операциях, если не объявлен чёрный уровень опасности.

Профессор посмотрел и в его глаза и со вздохом согласился.

— Пройдите за мной для заполнения заявления.

На писанину по форме много времени не ушло и уже скоро я покинул комплекс и поехал домой. Сирин всё просматривала новости, смакуя каждую порцию унижений Уваровой, а я прокручивал в голове новые плетения.

Соколовы тоже вернулись, так что я отдал им всё, что носил с собой и рассказал новости. В том числе то, что Кувалда хочет моей крови. В некотором плане новое ощущение: Державины были может и не самым многочисленным, но очень сильным родом. С нами никто связываться не желал. Зато слышал много историй от тех, кто поднимался с низов за счёт своей силы, порой на пути вставало много завистников или тех, кто просто хочет за счёт тебя нажиться. Да просто оскорблённых их силой и талантами.

Для меня это новый и интересный опыт: само собой теперь этот преступник в моём списке на уничтожение. Куда сложнее с князьями, оценка Дмитрия мне была весьма интересна.

Глава 19

— Вот что значит дар ранга экс, уложил двоих одарённых намного сильнее тебя по уровню энергии. Что ж… у нас всё идёт успешно, производство не без заминок, но налаживается. Оплату налогов и прочих счетов не просрочим. Но Ждановы остаются проблемой. Может, нам действительно принять вассалитет какого-то князя?

— И потерять независимость рода — стать служащими? Отдать свою судьбу в чужие руки? — удивился я. — Нет, я на такое не пойду. Мы договорились, и я помогу вам восстановиться, нужно лишь пережить этот опасный момент.

— Ты… да…

— Мы не можем всё подстраивать под тебя! — вмешалась Света, вновь осмелев. — Это наши жизни! Наша семья уничтожена! Пап… мы ведь… можем рассказать, что с нами делали…

— Думаешь, нам поверят и что Ждановы или их тайные покровители не готовы к этому? Наши слова сочтут банальной клеветой, за которую ещё и вызовут на смертельную дуэль, — отец чуть повысил голос. — Надо действовать осторожно! Укреплять позиции, заключать союзы. Нам нужны люди, которых неоткуда взять! Я бы… наверное вообще уехал из страны, но Кирилл может помочь нам остаться, — девушка поджала губы под строгим взглядом отца, а я кивнул.

— Мне сложно понять, что вы чувствуете, но другие просто не будут мстить и сражаться за вас. Кто-то, может быть, поверит на слово. Но ты правда хочешь стать маленьким винтиком в чужой машине? Или лучше всё же самим решить своё будущее? Многие действительно предпочтут присоединиться к сильным, занять в меру стабильное место, но я на это не пойду. И если ты желаешь роду возрождения, то тоже не пойдёшь по простому пути. В ином случае можешь отсидеться в стороне, пока мы с твоим отцом всё сделаем сами.

Света поджала губы и кивнула.

— Я хочу отомстить и сама выбирать свою жизнь. Нужно найти союзников, а не сюзерена… а для этого я должна стать сильнее. Возьмёшь меня в стигмы?

— Я был бы скорее разочарован, если бы ты просто спрятала голову в песок. Само собой, я помогу тебе с развитием дара но сначала разберусь с исцелением своих духовных каналов. Может быть стигмовая энергия поможет, пока прогресс медленный.

Пришлось солгать: я всё ещё не планировал говорить про осколки дара. Как и про кучу моих подозрений насчёт стигм, а также трофейный дар. А то ещё не смогу его передать и только зря обнадёжу. Уточнил у Дмитрия про библиотеку, и он подтвердил, что должно было сохраниться много материалов по плетениям. Потом заеду, а пока предупредил, что отправляюсь в клуб поболтать с Вяземским, а их оставил разбираться между собой.

Поехал на мотоцикле, хотя было не то чтобы очень далеко: в тот раз вообще пешком дошёл. Но время уже поджимало из-за постоянных разговоров и желания освежиться после беготни. Надеюсь, сегодня обойдётся без драк, и мы просто достигнем каких-то полезных соглашений.

* * *

Сложив руки, человек с золотым перстнем на руке стоял над избитым мужчиной, с которого только что сдёрнули мешок. В старом пыльном помещении, пропахшем сыростью и плесенью, горел одинокий светляк.

Притащил его мужчина с большой винтовкой, сейчас бережно убранной в безликий обычный чехол из-под виолончели. Ещё двое одарённых ожидали снаружи.

Увидев стоявшего над ним грандмагистра, пленный тут же взмолился.

— Ваша светлость, клянусь, я всё сделал, как мы договаривались! Я же…

Едва заметная волна силы прошла от владельца винтовки, и человека швырнуло к стене.

— Там была ещё одна группа. Через оставленную тобой же дыру в безопасности, в то же время. Кто ещё тебе заплатил?

Мужчина чеканил каждое слово, наполняя его силой, так что предатель из службы безопасности Пожарских дрожал, не смея даже стонать от боли.

— За вашим человеком должно быть проследили! Или сами нашли! Клянусь, я…

Мужчину снова ударило так, что захрустели ребра, и он закашлялся. А после из духовной энергии соткались пылающие верёвки, которые стали обвивать ноги пленника.

— Не смей мне лгать, падаль. Вот как я это вижу: ты выполнил договор, а потом к тебе обратился ещё кто-то и ты решил, что тебе мало двухсот тысяч. Возможно, тот некто даже пообещал помочь с твоим побегом. Ты или счёл, что группы не столкнутся, или решил, что самый умный и просто сбежишь, полагаясь на свой скрывающий дар. Но из-за тебя сорвались оба плана. Кто второй заказчик и кто его цель⁈

Мужчина вопил от боли и только теперь одарённый позволил ему говорить.