– Ираида Михална, срочное дело, – строго и властно проговорил Илья.

– Слушаю! – отозвалась она как на плацу.

– На днях никто из гопников или бомжей не приносил случайно на рынок старый японский магнитофон?

– Кассетник? – тут же уточнила она.

– Значит, приносил. Кто?

– Да нет, это я так просто. Вы меня неправильно поняли. Ведь если старый, то сто процентов кассетник. Не с интернета же он заработает, – заюлила женщина. – Не видела. Не знаю. Не видела…

– Ираида Михална! Отставить! – рявкнул Илья.

Он уже прибегал к таким методам в общении с ней и знал – действуют. Она умолкла.

– Я хочу знать: кто? Когда? Кому и за сколько продал?

– Ох… – она попыхтела, выругалась, а потом нехотя призналась: – Я купила, дура старая. У Кольки Вонючки. Уж давно это было-то.

– Как давно, Ираида Михална?

– Так сразу… – и она снова прикусила язык.

– Сразу когда? – вкрадчиво так, ласково задал очередной вопрос Илья.

– Как генеральшу убили, так через пару-тройку дней он мне его и предложил. Знал, гадюка, что у меня зять коллекционирует такие штуки. Я же поначалу и не знала, что магнитофон из генеральского дома, Илья Викторович! Это Колька уж потом мне рассказал. Я предъявила ему, а он и рассказал.

– За что предъявила?

– Так сломанный! Кассету зажевал, которая в нем вставлена была. Да намертво: ни вытащить, ни сломать. Я попыталась, да оставила затею. Зять приедет, сам пусть колдует.

– Никакого зятя, Ираида Михална. – Его голос снова зарокотал гневом. – Магнитофон мне в опорный пункт срочно доставить! А заодно и Вонючку. То есть, я хотел сказать: Николая Воникина. Никакой самодеятельности и болтовни! Чтобы тишина была!

– Так я и молчала. Кто станет хвастать, когда у Кольки что берет? Знамо же: своровал где-то…

– И ничего я не воровал! – возмутился Воникин, доставленный Ираидой Михайловной в опорный пункт полиции.

Илья уже по форме ждал их, сидя за столом, заляпанным его предшественником чернильными пятнами. Николай, на удивление, бы в чистой футболке и шортах. Может, Ираида Михайловна переодела?

– Тогда как магнитофон оказался у тебя? Только не говори, что нашел. – предупредил Илья.

– В точку, начальник! – просиял Николай, обнажая щербатый рот. – Я его нашел!

– Где?

Илья покосился на магнитофон, который выставила на стол Ираида Михайловна, вытащив его из большого черного пакета.

На его взгляд – рухлядь. Он за такой раритет и пятьсот рублей не дал бы.

– Где нашел? – повторил вопрос Николай и подергал плечами. – Где генерал выбросил, там я его и нашел.

– Вот что ты мелешь, Вонючка?

Илья устало глянул и вдруг подумал, что зря затеял все это. Этот хитрющий бомж заведет его в такие дали своими баснями, что выбраться он оттуда вряд ли сможет. Он подосадовал на Валю. Она втянула его! Точно она.

– Ничего я не мелю, – неожиданно обиделся Николай. – Я по посадке гулял. Точнее, стекло, жесть искал после выходных. Там компании часто гуляют, а мусор ни хрена за собой не убирают. Ну и я типа санитар леса. Заодно сдаю эту ерунду. Какой-никакой, а все же заработок. Устал, прилег и даже, помню, задремал. А тут машина. Я спросонья даже перепугался как-то. Мало ли кто! В кустах затих, подглядываю, значит. А это генерал. Из машины своей вылез, с заднего сиденья пакет достал и в кусты забросил.

– Прямо в те, в которых ты притаился? – недоверчиво хмыкнул Илья.

– Зачем? Он пакет забросил в кусты, которые вдоль оврага растут. Там глубина о-го-го какая! И змей много.

– И ты змей не побоялся, за пакетом полез?

Илье становилось все скучнее и скучнее. Лучше бы он поспал после обеда, чем эту ерунду слушать. Главное, куда он с ней сунется? К Власову? Драсте, я магнитофон нашел пропавший, который вы сами и выбросили? Или Артамошину позвонит? Вот цирк будет!

– Не полез я к змеям. – Николай хитро оскалился. – Пакет-то генерал недалеко забросил: то ли спешил, то ли силенок уже не осталось. Он аккурат на краю оврага и повис на кусту. Я его снял и домой принес.

– Где у тебя дом-то, Вонючка! – фыркнул Илья. – В коробке из-под холодильника? Почему с матерью не живешь? Она старая, ей уход нужен. И крыша опять же над головой. Смотри, закрою!

Николай еще канючил минут десять, просил прощения и клятвенно заверял, что переберется к матери.

– Так и знайте, встаю на путь исправления! – он стукнул себя костлявым кулаком в тощую грудь. – Честно!

– Ступай уже. – Илья поморщился. – И не вздумай никуда деваться. Ты мне будешь нужен.

– Понял. Понял. Свидетель. Да. – Давно не мытая башка Коли заходила вверх-вниз. – А мне ничего не угрожает? Генерал-то он…

– Да полковник он, Коля, полковник! Иди, пока я тебя не закрыл!

Коля исчез за дверью. Через пару минут ушла и Ираида Михайловна. Осмотрев магнитофон, Илья пришел к выводу, что кассета в самом деле застряла. И пленка намоталась внутри так, что, не порвав ее, вытащить невозможно. А кассету извлечь, лишь изрядно повредив механизм. Кто-то уже пытался: это видно невооруженным взглядом по множественным царапинам.

Илья пытаться не захотел. Он и так уже много времени потратил на эту старую игрушку. Хватит! Он убрал магнитофон в одежный шкаф, накрыл его черным пакетом, в котором его принесла Ираида Михайловна, и через час благополучно о нем забыл.

Они объездили все адреса. Нигде ни Шнырова с Машей, ни Вики не нашли. Был объявлен план-перехват, но тоже пусто.

Егор трижды за день успел съездить на свою городскую квартиру и за город. Никаких следов пребывания Вики. Проверялись вокзалы и аэропорты – ничего. Она не покупала билетов. Шныров тоже.

Были разосланы ориентировки по всем постам. Работа велась, но не приносила результатов. Психолог и следователь работали с Сашей, которую нашли в бессознательном состоянии на полу кухни в арендованном Егором доме, но она ничего не могла сообщить.

– Почему ты сам не хочешь с ней поговорить? – в десятый раз спросил Артамошин Егора.

Тот, вернувшись, сидел на своем рабочем месте с закрытыми глазами. Лицо его напоминало восковую маску: застывшую, белую.

– Боюсь задушить, – ответил он, едва разлепив пересохшие губы. – Как представлю, что она могла все это устроить!

– Да ладно тебе, Егор! Она не могла. – Артамошин нервно дернул шеей и добавил едва слышно: – Наверное.

– Вот именно! – подхватил Егор, резко открывая глаза. – Месть у нас что? Правильно! Блюдо, которое подают холодным. Пять лет она ждала особого случая. И он ей представился. Я сам его предоставил, идиот! Это она! Она вступила в сговор с этим мерзавцем! И они украли… Мою Машку, мою девочку… Где она, Артамошин?! С кем?! Она же боится чужих людей! Она же… Такая маленькая!