распределены, обязанности расписаны. В четком плане отказало одно звено – весь план к чертям – летит с высокой башни. Ворпани обрадуются! Ничто уже не спасет от провала. Лешка потому и вызвался стать руфером, что для такого рискованного предприятия нужны холодные мозги. Если бы здесь не оказалось Лешки, то ребята все равно предприняли бы безумную попытку залезть наверх. То есть, попытался бы последний оставшийся. Матвей? Безумие – не меньше, чем в случае с Юликом. Вероятность трагического происшествия велика. Тридцать метров падения – верная смерть. Хорошо, что не один Матвей остался. Лешка здесь, и он в состоянии поворочать мозгами. Но ему лезть тоже нельзя – одному не по силам выполнить задачу. Поставленная задача не имеет решения. Не удалось… Finita la commedia – пусть комедия! лишь бы не трагедия…

– Давайте я! – повторила Влада.

Только тут парни вспомнили про нее и дружно отрезали: – Не дадим.

– Я могу. Я смотрела, как вы лезли – я тоже могу. И не тяжелая я – даже легче вашего Юлика.

– Я покуда мозгов не лишился, – засмеялся одними губами Лешка. – Мало мне знамя тащить, так еще и на своем хребту девчонку…

– Девчонку?! И что теперь? вы, мужчины, вернетесь обратно, поджавши хвост?.. А хоть бы и девчонку! и не тащить! Меня тащить не надо. Я высоты нисколько не боюсь.

– Уже не боялся один такой… Сейчас от страха мокрехонек…

– Послушайте же! Я говорила, что поднималась на самую верхнюю башенку Сталькона. Из окошка мы вылезали на общую крышу. Я даже подползала к краю, голову высовывала, чтобы посмотреть на улицу и дома – они такие махонькие… Мне не страшно было, а весело!

– И как ты себе это представляешь? Свое восхождение на Эльбрус? Экипировка явно не альпинистская. И не руферская. Изранишь голые ноги. Нет, мне нравится…

– Не смейся! Я могу!.. Так и быть, могу переодеться.

– Э… домой для того сбегаешь? До Кортубина далеко…

– Гораздо ближе. Сейчас прямо перед нами… Говорю, прямо гляди! Вернее не гляди, а стащи с него брюки, – Влада пальчиком ткнула в лежащего Юлика. Тот прекратил икать. Парни оторопели.

– Как это стащить? И чего? брюки? Вот взять и стащить с ног?

– Нет, ты через голову стащи! Ребята, не тупите, когда все ясно. На башню должны лезть двое – одному опасно. Кроме меня, некому. Мне нужны штаны. Ваш приятель потерпит – полежит в холодке, поикает.

– Ты это… – Матвей заржал. – Не подозревал, что кортубинские девчонки такие бесстыж… ой, бедовые. Где ты их берешь, Лешка? Женщин своих. Сперва синеглазку директоршу, теперь вот ее. Чем приманиваешь?

– Харе трепаться. Время поджимает, – Лешка напряженно обдумывал новый поворот в своем плане. – Делать нечего. Не возвращаться же со знаменем – не повесив его на башне.

– Тогда что? – Матвей весело подмигнул.

– Ребята, я против! Против!! – крикнул Юлик, хватая себя за брючный ремень. – Не смейте! Ну, пожалуйста… Так опозориться… Уж лучше умереть – мертвые сраму не имут… Почему я не упал и на умер??

– Извини, Юлик, – Лешка принял решение. – Мы поможем тебе.

– Не-ет… Ладно. Но пусть она отвернется. Я не перенесу…

– Хорошо, – Влада мотнула хорошенькой стриженой головкой. – Будьте спокойны. В конце концов, если надо…

Дальше все участники деликатной сцены сохраняли преувеличенную серьезность. Влада оглянулась лишь, когда Лешка кашлянул и бросил ей сложенные брюки. Девчонка влезла в них махом – просто влетела. Оказалось для нее велико – и в росте, и в обхвате. Не беда! широкие штанины Влада закатала до щиколоток, на поясе затянула ремень сразу на две дырки. Выпрямилась, расставила ноги по-мальчишески.

Наблюдавший Юлик мучительно застонал: О-о-о…

– Не крутись. Ты не на подиуме, – строго одернул Владу Лешка.

– Что у меня сзади торчит? Сверток какой-то… Похоже на пушап на попе.

– Не ругайся. Не торчит, а специально привязан. И мешать тебе не должен. Знамя это – с ним полезешь. Не передумала?

– Спрашиваешь!

– Страх будет. Непременно. На высоте. Когда руками перехватываешь скобы поочередно, и тебе покажется, что по ошибке не успела… Одну руку опустишь, а другой не успеешь…

Влада отмахнулась как от назойливой мухи – или даже от громадного корыльбуна. Но наши ребята – не альпинисты. Подъем занял немалое время и стоил напряжения физических и душевных сил.

…Влада Елгокова перехватила рукой очередную скобу. По прикидкам они добрались до верха – еще три или четыре перехвата… Девушка утомилась и действовала уже чисто механически – оторвать правую руку и перенести на следующую скобу, затем согнуть левую ногу, а левую руку в это время жестко фиксировать – цикл повторялся большое количество раз. Усталость разлилась по телу, во рту стало сухо и горько. Раз-два, три-четыре, раз-два… Внезапно Влада осознала, что уперлась своей макушкой в непонятное препятствие. Что-то не холодное, не металлическое, но странное по ощущениям. Достаточно плотное, гладкое, выпуклое, образованное двумя узкими половинками. Влада поискала в уме догадку и, не найдя ничего подходящего, защелкнула карабин, протянула одну руку (другой, согнутой в локте, оперлась на скобу, почти повисла). Ее пальцы прикоснулись к явно живому.

– Эй! – что-то вздрогнуло как от щекотки и отодвинулось от головы Влады. – Прости, если напугал. Но ты боевая девчонка! рискнула полезть на трубу… Нет, нет. Не пугайся. Это мои ноги. Всего лишь.

– О-о-у-у… – спертое дыхание с болью разорвало Владе грудь. – Ноги?! И-и-ых!..

– Тихо, дорогая, успокойся… Ну, да. Ноги. У меня есть ноги. С твоими, правда, не сравнить.. Не зря же приятелю понравились…

– Какому приятелю?

– Тому, на чьей голове ты сейчас стоишь. Новый приятель. Тот, кого ты задумала отбить у ведьмы. Ух, смело. Дерзай!

– Про ноги не подумала бы… Вот про что угодно…

– Просто я босой. Ты пощекотала мои пятки. А я боюсь щекотки…

– Разве можно голыми ногами подняться по всем этим металлическим штукам? острым и холодным? У тебя, должно быть, не кожа, а лохмотья…

– Должно быть… Это должно быть очень больно. Но, видишь ли, я не поднимался. Мои пятки целехоньки. И ты их щекотала. Ах, проказница!

– С кем там разговариваешь? – окликнул снизу Лешка Имбрякин – Сама с собой, что ли?.. Голова не кружится? Постарайся удержать контроль. Важно.

–– Не старайся. Пусть приятель тоже забирается. Места всем хватит. Я потеснюсь. Эй! парень! слышишь?

– Ничего не слышу. Это мне кажется. Ветер свистит, птица кричит. Крылами машет… Что происходит?

– Ровным счетом ничего. Предлагаю сесть и перевести дух. Подъем отнял слишком много сил и времени. Вы же не спортсмены, не КМС (что это такое?). Физиономии бледные. И дыхалка слабовата… Дорогая, вместо