– Специально освободился пораньше, хотелось побыть с тобой.

– Вечером я уеду. Буду ночевать у Инны Михайловны. – Катерине пришлось соврать, и ей было неловко.

Герман словно почувствовал и ни на чем не настаивал.

– Если решила – пожалуйста.

– Сейчас я посплю.

– А я вернусь на работу. У меня еще остались кое-какие дела. – Герман встал, взял пиджак, надел его и растерянно похлопал себя по карманам. – Так… Телефон здесь… Партмоне в кармане…

Я пойду?

Катерина была готова провалиться под землю. Начать все объяснять значило лишь одно – сделать намного хуже.

– Иди. Встретимся утром.

Герман вышел из номера. Она прошла к окну и стала ждать, пока он появится из подъезда гостиницы. Через пару минут Герман вышел, встал на обочине и начал ловить такси. Катерина поняла, что он отпустил служебную машину в надежде провести весь вечер с ней. От этого ей стало еще горше.

После ухода Германа Катерина попыталась разобраться в своих мыслях. Среди них не было ни одной, которая могла бы разрешить эту паршивую ситуацию. Чтобы успокоиться, она тут же легла в постель.

Ей удалось поспать четыре часа. Когда она проснулась, времени осталось лишь на то, чтобы надеть спортивный костюм и кроссовки.

Борис уже поджидал ее в машине недалеко от гостиницы. Он встретил ее словами:

– Не передумала?

– Нет, – твердо сказала Катерина.

Они поехали по ночным улицам. Вышло так, что на всех светофорах они попадали на желтый свет и подолгу ждали зеленого. Толпы пешеходов на улицах поредели, дело шло к ночи. Трудящиеся граждане давно были дома, тусующиеся – в клубах и ресторанах. Катерину с Борисом ждала бессонная ночь, которая неизвестно чем кончится.

Картавин остановился подальше от дома, пришлось идти несколько кварталов пешком. Они аккуратно зашли в подъезд и так же осторожно проникли в квартиру. Теперь предстояло выбрать место, откуда видна дверь. Такое место нашлось в переднем углу ближайшей от входа комнаты.

Борис соорудил из кирпичей и доски скамью. Катерина села на подоконник, но он рассоветовал:

– Тебя могут заметить.

Ей пришлось сесть рядом с ним.

– Как здесь темно, – сказала она, испытывая некоторую неловкость.

– Я взял фонарик.

– Это хорошо. – Катерина поежилась. – Видишь, как все обернулось… А ведь я подозревала, что к этому причастна Сапега.

– С чего вдруг?

– Однажды она дала мне понять, что бывала в этой квартире. И я подумала, что это не совпадение.

– Теперь-то мы знаем, что Сапега лишь помогла отцу сбыть ее с рук.

– А я, глупая, понапридумывала себе бог весть чего…

– Люсьена – просто вздорная, избалованная баба, которой никто никогда не говорил слова «нет». Прибавь к этому то, что ей нечем заняться, а денег – помойка. Балашов собственноручно взрастил это чудовище. – Помолчав, Борис произнес: – Давненько мы так с тобой не сидели.

– Так давно, что все уже забылось, – сказала Катерина, надеясь, что тема не будет иметь продолжения.

Картавин был настроен иначе:

– А я часто вспоминаю. И каждый раз хочу разобраться: любила ты меня или нет?

– Любила…

– Не нужно было мне тогда уезжать в Норильск.

– Если помнишь, я просила тебя об этом.

– А я все время чего-то искал. Искал-искал… А главное потерял. Ты очень быстро вышла замуж за Трубникова.

– Полюбила и вышла.

– А как же я? Обо мне ты подумала?

– Ты уехал в Норильск.

– Но ты могла приехать ко мне.

– Ты меня не позвал.

– Мне нужно было устроиться, получить какое-нибудь жилье.

– Я не хотела ждать.

– Когда я узнал, что ты и Герман…

Катерина его перебила:

– Я тоже не ожидала, что вы с Мариной поженитесь.

– Прошу заметить, мы поженились через год после вас. – Он вздохнул. – Ты ей приветы передаешь, а не знаешь, что мы давно разошлись.

– Кто кого бросил?

– Никто никого. Просто отношения себя исчерпали. Вся наша совместная жизнь свелась к тому, что по утром на кухне мы говорили друг другу «привет».

– Где она сейчас?

– Здесь, в Москве.

– Замужем?

– Уже в третий раз.

– Что же ты отстаешь?

– Я жду. – Он еще раз чуть слышно вздохнул. – Помнишь нашу встречу в лобби гостиницы?

– Ты тогда ожидал Германа.

– Это был только предлог, и я все сделал, чтобы его не встретить. Я пришел увидеть тебя.

– Зачем?

– Хотел проверить себя.

– Проверил?

– Проверил и больше не хочу тебя потерять.

– Это странно…

– Почему?

– Нельзя потерять то, чего у тебя нет.

– Ты была моей. Это невозможно забыть.

– Когда вы с Мариной вернулись в Новосибирск, мы оба с тобой знали, что все закончилось.

– Нам показалось. Если хочешь знать, я не верю, что ты больше не любишь меня.

Катерина ничего не ответила.

– Скажи, это так? – спросил у нее Борис.

– Ты не знаешь одной очень важной вещи. – Катерина сгруппировалась, словно перед прыжком в холодную воду. – Когда ты уехал в Норильск, я была от тебя беременна.

Борис Картавин застыл, глядя перед собой в темноту. Через минуту он тихо спросил:

– Где ребенок?

– Его нет.

– То есть как?

– Я убила его.

Он обнял ее за плечи и прижал к себе.

– Не говори глупостей.

– Я убила его, – глухо повторила она. – Сделала аборт.

– Зачем?

– Из страха. А может быть, от обиды.

– Почему ты не рассказала мне?

– Ты хотел ехать в Норильск. И я не захотела останавливать тебя таким способом. Когда ты уехал, я дала себе время. Все думала: если ты позвонишь или пришлешь мне письмо, в тот же день уеду к тебе. Но ты не звонил и не писал. И я назначила последний срок. Хорошо помню, это был понедельник…

– В тот день ты пошла на аборт?

– Тогда я успокаивала себя: ну что в этом такого? Тысячи женщин делают аборты и потом рожают детей. Со мной вышло по-другому. Как видишь, я осталась бездетной.

– Прости меня, это я виноват! Я очень виноват перед тобой! Хочешь, я сейчас встану на колени?