Он медленно двинулся вперёд, и по мере его продвижения каждая жемчужина вдавливалась в её плоть, добавляя новые, неожиданные ощущения к их близости. Наконец он вошёл в неё полностью, до конца.

– Сейчас я выйду назад. – Его самого сдавило с такой силой, что он счёл нужным её предупредить.

– Нет, нет! – Она отчаянно вцепилась в его плечи. – Останься!

Он подождал немного, пока Каро стонала и охала, как в бреду, захваченная водоворотом страсти, а потом всё-таки попробовал выйти хотя бы на дюйм. Она снова схватила его за руку.

– О Боже…

Понимая, что означает это хриплое восклицание, он начал осторожно двигаться взад-вперёд, и эти укороченные, рассчитанные до десятой доли дюйма движения потребовали от него неимоверного напряжения силы воли и самоконтроля.

Когда Каро кончила в первый раз, она сказала «Спасибо!», как только успела отдышаться, и напомнила ему ту юную ненасытную красавицу, которую он полюбил когда-то в детстве. «Ещё!» – услышал он через пару секунд, и это снова вернуло ему их юность. Похоже, воспоминания настроили его на непривычную уступчивость, потому что он покорно выполнил её требование, когда она кончила во второй раз. и воскликнула:

– Давай снова, чёрт побери! – как какая-то распоясавшаяся сучка.

Но если уж на то пошло, то кем ещё она была, как не его сучкой?

После того как она кончила не один и не два раза, Саймон наконец увидел, что его жадная до любви жёнушка немного успокоилась, и позволил себе испытать давно заслуженный оргазм.

Но стоило ему покинуть её украшенную драгоценностями внутренность, зелёные глаза широко распахнулись от возмущения.

– Ты куда?

Он всё ещё задыхался, вздрагивая от оргазма, и не в силах был ей ответить.

За что и получил кулаком в грудь.

Ему пришлось поймать её за руки, чтобы без помех излить давно просившееся наружу семя на её мягкий, нежный живот. Только через несколько минут, выжатый досуха, совершенно обессиленный, он открыл глаза и встретил её яростный взгляд.

– Какого чёрта ты вытворяешь?! – прошипела она. Саймону было так хорошо, что он не сразу вернулся в реальность и осознал смысл её вопроса.

– Ничего. – Он нехотя перекатился на бок и блаженно зажмурился. У них с отцом не было ничего общего, но в одном они соглашались всегда: джентльмен должен быть уверен, что он отец своего ребёнка. А после тех жарких объятий, которым он помешал в замке Незертон, ему следовало быть вдвойне осторожным по части наследников.

– Будь ты проклят! Не смей мне так отвечать! – Она приподнялась, чтобы как следует замахнуться, и снова ударила его что было сил.

Он морщился, но не пытался её остановить, надеясь терпением и выдержкой погасить новую ссору. Он лишь позволил себе помассировать нывшую скулу.

– Я подумал, что это хорошая идея – не спешить.

– Какого чёрта, хотела бы я знать? – Она вытащила браслет с жемчугом и швырнула в него.

Саймон ловко увернулся, и браслет шлёпнулся о стену.

– Ты знаешь это не хуже меня, – ответил он, разглядывая пятно на обоях.

– Хотелось бы услышать это от тебя.

– Ладно, – грубо ответил Саймон и повернулся к ней лицом. – Я не хочу, чтобы моё отцовство выглядело сомнительным. Я подумал, что будет лучше, если мы дождёмся твоих месячных.

– Ты мне не доверяешь?!

Он промолчал.

– Я понимаю, почему такой тип, как ты, никому не доверяет. Ты долгие годы только и делал, что пускал пыль в глаза множеству женщин, – язвительно проговорила она.

– Нечего валить с больной головы на здоровую! – взорвался Саймон. – Я слишком хорошо тебя знаю, и если этот козёл сподобился только на то, чтобы однажды тебя поцеловать, он должен быть по меньшей мере евнухом!

– По-твоему, Уилл не мог оказаться просто джентльменом?

Он посмотрел на неё с откровенной издёвкой.

– Тебе вообще не приходило в голову, что я не собиралась с ним целоваться?

– Это ты-то? – фыркнул он.

– Чёртов ублюдок!

– Нет, я законнорождённый сын. И в этом всё дело.

– А моё мнение тебя не волнует?

– Нет – на данный момент. – Его голос звучал так же непреклонно, как и её.

– И когда ты собираешься отменить этот запрет?

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой.

– Потому что ты всё равно не поверишь, что бы я ни сказала?

– Чёрт побери, Каро, ну взгляни сама на наше прошлое! – раздражённо возразил он. – Ты не доверяешь мне, а я не доверяю тебе.

– Я не просто не доверяю тебе, я тебя презираю!

– Значит, мне повезло, что твоё презрение не мешает тебе совокупляться как ни в чём не бывало, – заметил он с циничным сарказмом.

– Больше на это не рассчитывай. И не смей ко мне прикасаться! – выкрикнула она.

Это было довольно, дерзкое заявление, особенно с учётом тех жертв, на которые пошёл Саймон ради заключения брака. Он вовсе не собирался поступаться своими супружескими правами.

– Я буду брать тебя, когда захочу и где захочу! – воскликнул он.

Она вскочила и попыталась удрать, но Саймон поймал её, обхватив рукой поперёк туловища. С размаху опрокинул на постель и приказал:

– Замри! – таким бешеным голосом, что даже Каро хватило ума не сопротивляться.

Не обращая внимания на её яростный взор, Саймон быстро вытер ей живот, а затем вытерся сам. Она снова вскипела от гнева, подумав о том, что заставило его так осторожничать в первую брачную ночь.

Покончив с этим, он отбросил в угол простыню и приказал:

– Расскажи мне про Уилла. На всякий случай: я должен знать все.

– Ничего я тебе не расскажу! Ты возвёл на меня напраслину. И скоро сам в этом убедишься! – Её голос дрожал от обиды.

– И как скоро ты меня убедишь? – Мягкий, вкрадчивый тон совершенно не вязался с неистовым блеском в его глазах.

– Ты же у нас такой мудрый, ты собирался подождать и посмотреть, верно? – С каждым словом её ярость нарастала. Ни о какой покорности больше не могло быть и речи.

– Надеюсь, что моё ожидание не продлится все девять месяцев. – На его скулах заиграли желваки.

– Да будет тебе известно, что не все люди такие же развратные мерзавцы, как ты!

– До сих пор тебя это не отпугивало. – Он с надменным видом поднял брови. – Ты и сама была не прочь урвать всё, что плохо лежит.

– Должно быть, у меня было помрачение рассудка.

– Ага, значит, вот как ты это называешь? – с издёвкой воскликнул он. – Смею надеяться, что ты не слишком часто впадала в это состояние, пока жила у Йена! Помни: я знаю, какая ты на самом деле! – Его улыбка не предвещала ничего хорошего.