Рэил скрипнул зубами — он подумал о том, что сам виноват, коль растянул защиту от телепортации только на внешнюю стену. Служитель Ангела Зла ударил кулаком по каменному зубцу, и от тесаного валуна откололся кусок. Верховный жрец темного культа и не помнил уже, магия ли виновата в его чудовищной силе или нет. Злость, по крайней мере, хоть как-то выплеснулась и почти погасла.

— Подготовьте оборону. Живо! А ты, — он посмотрел на виновного, и тот втянул голову в плечи, — пойдешь на вылазку вместе со всеми, кто сбежал с внешнего круга укреплений.

— Но, милорд, вылазка сейчас не…

— Мне повторить?

— Нет, милорд. — Нрав хозяина замка был известен всем его людям, и смерть под мечами нападающих сразу показалась виновному не такой уж и неприятностью по сравнению с гневом последователя сатаны.

— Выполнять.

Далхан обладал не только чудовищной силой, некогда приобретенной с помощью чар и сложных обрядов, но и ястребиным зрением. Разумеется, оно появлялось лишь тогда, когда это было нужно. И сейчас он вгляделся повнимательнее в неразбериху на укреплениях, которая постепенно организовывалась в стройную систему, все больше и больше напоминая не нападение, а оборону (впрочем, Рэил мало что понимал в этом, поскольку военным делом не интересовался). Из общей массы выделился один воин — одет он был как все, но с золотой цепью на шее. Ему подвели вороного коня, такого красивого, что у хозяина замка загорелись глаза.

Рядом с ним держался другой, на шее у него было не золото, а серебро. Он тоже сел в седло, на конька попроще, к этой паре присоединились пятеро конных сопровождающих, один из которых упирал в стремя древко знамени — зеленого, с вышитой на нем черной змеей, держащей в зубах камень… Змея? Далхан вполголоса выругался.

Когда процессия оказалась у самого рва, Рэил смог рассмотреть Дика так ясно, словно тот стоял рядом с ним. Хотя на Земле с их первой встречи миновало пять лет, для незаконнорожденного сына короля прошло, по сути, лишь четыре. Но он очень сильно изменился. Казалось, не двадцать, а все тридцать лет исполнилось этому хмурому мужчине. Последователь Ангела Тьмы немедленно оценил тот факт, что, прежде чем приближаться к замку, рыцарь-маг принял все меры предосторожности.

Сквозь возведенный вокруг парламентеров магический щит взгляд чародея пробился бы лишь с большим трудом, да и то навряд ли. Оставалось довольствоваться обычным зрением. Далхан для себя отметил, что молодой человек многому успел научиться: он уже не только использует чистую силу, но дает себе труд составить структуру заклинания. Заклятие простенькое, но надежное.

— Что вам здесь нужно? — крикнул Рэил, поскольку по традиции именно хозяин осажденного замка, как лицо наиболее заинтересованное, начинал любые разговоры с чужаками.

Ответил ему, как ни странно, не Дик, а державшийся рядом с ним воин с серебряной бармой на груди. Правда, предварительно он глянул на рыцаря-мага, и тот едва заметно кивнул.

— Я буду говорить с хозяином замка.

Глава культа Ангела Тьмы откликнулся:

— Он перед вами.

— Правда ли, что ты держишь в плену Ингрен Эмдей Йерел, Геалву Белую, Эгемиан Ийелану…

— Закругляйся, — процедил сквозь зубы Герефорд.

— Дочь главы Дома Живого Изумруда! — поправился Нарроен Идилин. — Это так?

Далхан помедлил.

— А если и так, что с того?

— Держит, держит, — вполголоса проговорил знаменосец, хотя его не спрашивали. — Сам себя выдал.

— А зачем ему скрывать? — ответил Дик бесстрастно, хотя от того, как отнесутся к услышанному люди Дома Изумруда, зависело, станут ли они штурмовать замок и отбивать Серпиану.

В бой солдаты рода змей-оборотней устремились с жаром, но молодой рыцарь все еще с трудом понимал их и не мог до конца быть уверен, что они и дальше будут так рваться в сражение. А вдруг решат, что он солгал?

— Если ее нет в замке, пусть раскроют ворота и пропустят наших людей, чтобы проверить это, — крикнул Идилин, и Герефорд успокоился.

Сын покойного телохранителя главы Дома был скрупулезен и настойчив. Он не поверит на слово и будет стоять под стенами, пока остается хоть смутное подозрение, что Серпиана здесь или хотя бы была здесь.

Далхан на стене побелел от гнева настолько, что стал напоминать мраморную статую или погибающего от бескормицы вампира. Должно быть, требование впустить кого-то в свой замок и в чем-то оправдываться показалось ему донельзя наглым.

— Убирайтесь от стен моего замка! Немедленно! Иначе каждый из вас встретит свою смерть, и те, кто будет взят в плен, позавидуют погибшим в бою.

Нарроен покосился на Дика. Тот лишь улыбнулся в ответ.

— Если же леди Ингрен Эмдей Йерел Геалва находится у тебя в плену, открой ворота и отпусти ее, — крикнул предводитель, словно пропустив мимо ушей реплику хозяина замка. — И если мы убедимся, что леди не было причинено никакого урона, мы уйдем, ничего не тронув.

— У тебя потрясающий лексикон, — тихо сказалДик. — Звучит просто замечательно.

— Шутишь? Я все эти фразы зазубрил наизусть из старинных баллад.

— Вы сами избрали свой удел, — зловеще крикнул со стены Далхан — видимо, тяга к возвышенной архаичной манере изъясняться оказалась заразной. — И он незавиден.

— По-моему, это отказ, — сказал знаменосец.

— У меня тоже создалось такое впечатление, — согласился Дик. Взглянул на Идилина — тот неотрывно вглядывался в стены и башни замка, слишком высокие и несокрушимые, чтобы можно было надеяться на скорую победу. — Поедем? Больше мы здесь ничего не добьемся.

— У меня в глазах темнеет, — процедил воин, — при одной лишь мысли о том, что он может обидеть мою госпожу.

— Мы сделаем все для ее освобождения, верно? Но сейчас лучше не стоять здесь, а начать готовиться к штурму. Так мы ей скорее поможем.

Он молчал, пока кони разворачивались и бежали по густой траве луга. Здесь участок земли был оставлен под пастбище и не изуродован многочисленными деревянными постройками, где жили, торговали, занимались ремеслами и пили пиво местные жители. На пространстве от внешней стены до рва перед внутренней стеной, как и везде, охотно строились предприимчивые крестьяне, которые чувствовали себя здесь в большей безопасности. Но кое-где приходилось оставлять незастроенные участки, чтобы пасти скот.

— Я опасался, что ты со своими людьми повернешь с полдороги, — сказал Дик Идилину. — Что вы не поверите или разуверитесь по пути.

— О чем ты говоришь? Одна только надежда, что леди Йерел, быть может, жива, дает мне решимость идти до края вселенной. Я смету этот замок с лица земли, если только так можно будет убедиться, что ее здесь нет, и до тех пор не отступлю. — Воин посмотрел на молодого рыцаря с грустью. — Пока жива она — жив Дом, а пока жив Дом — мне есть ради чего жить.