и посмотрела на меня, как на идиота. — Со мной моя личная охрана. Воины, которых после замужества я взяла с собой из нашего баронства Слотен.

— Ты же помнишь, насколько они верны и самоотверженны? — легкая тень набежала на лицо виконтессы.

Еще бы, я не помнил. Только благодаря тому, что выделенные для моего сопровождения воины пожертвовали собой, я смог спастись из засады, возвращаясь из охотничьего домика после свидания с тогда еще баронетой Абигейл Слотен.

— А как ты из города вышла и как будешь обратно возвращаться? — снова переспросил я.

— Секрет! — щелкнула меня по носу Эбби. — Надеюсь, ты не будешь пытать бедную девушку?

В ответ я только улыбнулся. Виконтессе с ее людьми даже через подземный ход не надо было выходить, а он по любому есть. И может быть не один. Абигейл могла выйти через любые другие ворота, помимо центральных.

Мы еще не брали в окружение город, разместив с вечера лагерь перед центральными воротами. Рассчитываем определиться с дальнейшими действиями сегодня утром, а пока не показывать явной агрессии.

А насчет пытать? Не в такой ситуации и не женщину, с которой я был близок. Это не про меня. Душегубов и маньяков всяких, врагов в целях получения важных сведений. Это могу даже лично сделать, хоть я и испытываю к таким вещам отвращение.

Но сначала любить женщину, а потом ее пытать? На хрен! Пока такие мысли носились в моей голове, Эбби внимательно следила за моим лицом. Она что, еще и мысли умеет читать?

— Кто-нибудь знает, что ты здесь? — я посчитал, что на вопрос о пытках можно не отвечать.

— Нет, только моя личная охрана. Мы вышли через восточные ворота, где этой ночью тоже несут службу мои слотенцы, — Абигейл все-таки поведала мне, как она выбралась из города. — Так же и обратно вернемся.

— Ммм…, я был немного неосторожен и у тебя на коже остались следы нашего свидания, — смущенно пробормотал я под насмешливым взглядом Эбби. — Как ты теперь дома появишься?

Хоть немного трезво мыслить я начал лишь под утро, а всю ночь до этого, отдаваясь страсти, понаставил засосов по всему телу девушки. Да и занимались любовью мы не только на мягкой лежанке.

Стол, стульчики, деревянный настил пола, мои огрубевшие от постоянных занятий с оружием ладони. Все это оставило свои многочисленные следы на нежной коже девушки. Еще и коленки ей стер и всю одежду изорвал.

Стыдно, блин. Как она Везерам на глаза в таком виде попадет? Засада! И губы такие припухшие… Ах какие губки! Мне снова захотелось впиться в сладкие уста виконтессы.

— Я с этим разберусь, — вернул меня на землю голос Абигейл, которая что-то почувствовала и опасливо от меня отстранилась. — Я, вообще-то, с тобой поговорить хотела о той ситуации, что сейчас сложилась между нашими семьями. Это ведь из-за нападения Ларса на твои земли ваши войска к нашей столице пришли?

Ну вот, наконец, и до дела дошло. Хех, я и не думал, что Эбби пойдет на такой риск, чтобы пробраться во вражеский лагерь только ради свидания с таким замечательным мной.

— Прошу тебя, пощади мою семью и не разоряй наши земли. У нас и так все очень сложно, особенно после войны с тобой, — Эбби досадливо поморщилась. — Пока не вышла замуж за Ларса, я думала, что в графстве положение дел получше, чем оказалось на самом деле.

— А после того, как ты сжег наш флот, разорил одно из вассальных баронств, а затем еще и выудил последние деньги на выкуп наших пленных, стало совсем худо, — виконтесса тяжело вздохнула.

Видно, что этот разговор дается Абигейл непросто. Виконтесса не привыкла кого-то о чем-то просить. Обычно все наоборот вертится вокруг нее и ее желаний, но сейчас ситуация другая.

— А зачем тогда устроили все это представление с опустевшими деревнями и отказом в продаже фуража и продовольствия?

— Со мной, как ты понимаешь, не советовались. Это не женское дело, — передразнила кого-то Абигейл. — Еще и Ларс по-прежнему ревнует меня к тебе.

А только хмыкнул в ответ. Принимать хоть какие-то слова виконтессы на веру я не собираюсь. Даже оставаться с ней вдвоем этой ночью было не очень умно. Но, как по мне, риск того стоил.

Я точно знаю, что на склоне лет приятнее будет вспомнить вот такую безумную ночь с восхитительной женщиной, чем мудрое и правильное решение избежать риска получения куска стали в живот или капли яда в бокал на таком свидании.

— Но сейчас Везеры — это моя семья и я должна побеспокоиться о своем будущем, — продолжила Абигейл.

— Ладно, — я притянул к себе Эбби и накрыл поцелуем ее припухшие губки. — Не буду никого и ничего трогать, но вы должны обеспечить поставку нашему войску продовольствия для людей и кормов для лошадей на то время, пока мы идем по земле вашего графства. То есть, до границы с Варнией. Тем более, что мы готовы платить честную цену. Это всем выгодно, не понимаю зачем устроили все эти сложности.

Не то, чтобы я вот так размяк после секса, хоть и это тоже. Но мне самому здесь и сейчас выгоднее все решить полюбовно. К тому же, в нашем конфликте я получил больше, чем потерял. Так уж и быть, ради памяти тех парней, что меня прикрывали в лесу под Люцером, и ради Эбби, больше не буду «жилы тянуть» с рода Везер.

По просьбе Абигейл я пообещал, что не буду участвовать в предстоящей встрече нашего командования и графа Виллема тер Везер, чтобы не провоцировать их своим присутствием.

Они меня люто ненавидят и это необходимо учитывать. А сама виконтесса заверила, что с выполнением наших требований по поставкам никаких проблем не будет.

Вот интересно, Везеры действительно не знают, что Абигейл ко мне уехала? Я не уверен. Конечно, для меня это дико и неприемлемо, но это для меня. Наверное, настоящий политик ради дела может и таким поступиться. Бррр. Хорошо, что из меня политик, как из дерьма пуля.

Виконтессе пора было уезжать, поэтому мы оделись и вышли из палатки. Эбби пришлось плотно укутаться в плащ, потому что вся ее одежда была мной изорвана. Но, слава Предкам, упреков от нее не последовало. Мне и так было неудобно, что я, только увидев ее, настолько потерял голову.

На улице нас встретили радостные рожи моих бойцов, будто это они провели волшебную ночь, а не я. И ожидаемо ненавидящие взгляды воинов сопровождения виконтессы.

Кажется, если бы они могли убивать взглядами, мое бездыханное тело рухнуло бы