говори, вы сделали не лучший выбор, заявившись сюда!

Он хлопнул Сэма по плечу, подталкивая вперед, в коридор. Тот, прищурившись» всматривался в исчерченное лучами стробоскопов пространство, пахнущее краской и гипсом. Куда подевалась Алисия? Зачем ей вообще вздумалось куда-то бежать?

Оказавшись перед белоснежной лестницей, ведущей наверх, Сэм попытался прикинуть, нельзя ли воспользоваться разницей уровней, чтобы врезать ногой в живот Татуированному. Опустил ладонь на широкие позолоченные перила, которые могли бы стать замечательной точкой опоры, и решил попытать счастья на середине пролета — там, где лестница изгибалась. Однако не успел он подняться на первую ступеньку, как за спиной что-то треснуло и глухо ухнуло. Сэм со скоростью молнии обернулся и увидел Алисию, крепко сжимающую двумя руками клюшку для гольфа, а у нее в ногах — рухнувшего без чувств Рудольфа.

— Алисия! крикнул Сэм.

Та дрожала как осиновый лист:

— Я... Я его убила?

Это было бы очень кстати. — Сэм нащупал пульс Татуированного. — Но, увы, нет. Только оглушила. Как тебе это удалось?

— Открыла дверь карточкой, чтобы он решил, будто я выбежала наружу, а сама спряталась под столом с макетом. Потом вы прошли совсем рядом со мной, я дождалась, пока вы выйдете в коридор, и тогда выбралась и потихоньку двинулась за вами. Только заскочила в гардеробную за клюшкой, ну и... Ох, Сэмюел! Это был просто кошмар, когда я поняла, что должна вот прямо сейчас его ударить!

Девушка прижалась к Сэму, и он нежно обнял ее. Она дрожала и была совсем горячая. Не удержавшись, Сэм поцеловал ее в уголок губ.

— Спасибо, Алисия. Ты молодец!

— Я же говорила, на меня можно рассчитывать! — сказала она. Тут у них над головами что-то щелкнуло, и в промежутках между завываниями сирены на лестнице послышались шаги.

— Скорее! — Сэм потянул Алисию за собой. — Он вызвал подкрепление!

Ребята бегом вернулись в кабинет, закрыли за собой дверь и поспешили к музею Рудольфа, где сирена выла ничуть не тише. Сэмюел свернул к сейфу в шкафу и попробовал повернуть стальную ручку, но она ни на миллиметр не сдвинулась.

— Там внутри второй Золотой обруч... — объяснил он.

— Это ведь сейф! — крикнула Алисия, стараясь заглушить сирену. — Ты думал, он вот так стоит здесь и ждет, чтобы ты подобрал правильную комбинацию?

Конечно, она была права.

— Ладно, — вздохнул Сэм. — Пошли.

Они побежали между витринами к Камню, Сэмюел опустился на колени и принялся готовить браслет Мервозера. Монету с «Титаника» отшвырнул в сторону и заменил ее двумя другими — теми, на которых стояла дата 11 июля. Круглого стеклянного скарабея и монету с дня своего рождения положил в транспортную нишу.

— Я еще вот эту захватила, — крикнула Алисия ему в ухо. — Очень красивая...

Она протянула ему медальку с отверстием нежно-красного оттенка, и Сэм сунул ее к двум другим монетам в нишу у основания Камня. Затем поднес Золотой обруч к солнцу, и драгоценные диски вошли каждый в свою прорезь. Он прижал последнюю монету к солнечному кругу. Ту, которая должна была вернуть их в настоящее спустя несколько дней после исчезновения. Из лучей одновременно взметнулись шесть фонтанчиков искр, и Алисия изумленно ахнула. Сэмюел притянул ее к себе, они прижались друг к другу покрепче, восхищенно любуясь этим миниатюрным салютом. Тут на месте солнца образовался огненный шар, будто оно внезапно ожило, и Сэмюел с восторгом увидел, как отражается золото в глазах Алисии...

Он нежно взял ее руку и опустил на полусферу чистой энергии, зависшую в воздухе в сорока сантиметрах от земли.

— Так странно, — прошептала девушка через секунду. — Там внутри прямо невесомость.

Они могли бы еще долго любоваться этим чудом, не обращая внимания на завывание сирены и мигание огней. Но удары в дверь со стороны кабинета Рудольфа напомнили, что медлить больше нельзя. Сэмюел приобнял Алисию за плечи и опустил ладонь на вершину Камня. В груди тут же возникла мощная пульсация времени, и пол задрожал под ногами. Сэм надавил на округлую каменную поверхность посильнее. И через секунду из недр земли хлынул поток горящей лавы, увлекая их с Алисией в обжигающий вихрь.

Сэмюел пришел в себя первым. Он с удивлением отметил, что чувствует себя так, будто вообще никуда не перемещался. Казалось, его поразило молнией, но кто-то быстро и безболезненно тут же привел его в чувство. Он выпрямился и огляделся. В подвале «Книжной лавки Фолкнера» снова всё было в порядке. Ни намека на неоново-антикварное безумие, характерное для дизайна апартаментов пандита. Всё тот же тусклый ночник, а в его слабом свете — всё тот же желтый табурет и та же раскладушка.

Далеко не так шикарно, как в логове Татуированного, зато насколько уютнее!

Сэм склонился над Алисией, которая с трудом приходила в себя, сидя на корточках на пыльном цементном полу. Помог ей подняться и услышал:

— Где мы?

— У нас дома. В подвале.

— Мы вернулись, ты уверен?

— Да.

Алисия кивнула и, по-прежнему морщась от тяжести перелета, обвила руками шею Сэма. На секунду она застыла, спрятав лицо у него на груди и не произнося ни слова. Сэм растерялся и не знал, что делать. Он боялся всё испортить и поэтому просто стоял с закрытыми глазами, продолжая крепко ее обнимать. Наконец Алисия отстранилась и отвела глаза.

— Надо позвонить родителям, — без особого энтузиазма проговорила она. — Ведь мы возвращаемся в мир живых, правильно?

Они молча поднялись в дом, и, пока Алисия звонила, Сэмюел сходил к себе переодеться и убрать вещи в сумку с формой для дзюдо. Когда он вернулся к Алисии, та как раз положила трубку.

— Ну как? — спросил он.

— Отца нет дома, подошла мама. Если коротко, сказала, что это лучший день в ее жизни. Она сейчас же садится в машину и едет сюда.

— Когда я видел ее в последний раз, она была совершенно убита, — вздохнул Сэм. Что ты ей расскажешь?

Алисия пожала плечами:

— Правду. Так проще всего, разве нет?

Она бросила на Сэма многозначительный взгляд, и он предпочел сменить тему:

— Эм-м... Мне тоже надо позвонить дедушке с бабушкой. Можно?

Алисия уступила ему место у телефона, а сама отправилась в душ. Сэм ждал очень долго, не меньше двенадцати гудков, но безрезультатно. Попробовал набрать заново, еще раз и еще... Видимо, все крепко спали.

— У тебя не найдется