— Во время боев, — сделал предложение ад Коинфар, — незаметно по штучке каждый. Кто у нас без проблем по решеткам забраться может?

Толпа синхронно глянула на двух богомолов. Их узкие рожицы дернулись, а клешни захлопали.

— Мы можем, — их голоса походили на стрекот насекомых, — но он поклянется, что нас отпустят.

Клешня одного из них четко указала на харака. Тот качнул головой и четко произнес.

— Я Шаму ад Коинфар в присутствии свидетелей клянусь, что ВСЕ присутствующие уедут с Ирзонга. Я лично за этим прослежу.

Вот меня бы эта клятва не устроила. Что это еще такое? «Уедут» — а живыми или мертвыми они отсюда уедут? Что «ВСЕ» уедут, тоже понятно, в мешочках разместят черных и вперед по родственникам, или как у них тут положено хоронить. Так что клятва так себе. Но богомолам, похоже, все услышанное понравилось, потому что они согласились вытащить кристаллы.

Некоторое время спустя я устало лежала на решетчатом полу своей платформы и с тоской вспоминала ту металлическую лавку в трюме. Оказывается, она была такая удобная. А еще я дико скучала по Сферру, и даже думать боялась о том, как же ему там тяжело. Как только выберемся отсюда, я его зацелую. Расставание с аррафатом далось мне тяжело. В голову лезли жуткие мысли о том, что он не сможет разрушить защиту, что его убьют ахунты. Мои нервы были натянуты до предела.

Так, как за Сферра, я никогда ни за кого не переживала. Только бы все прошло хорошо. Только бы смогли устранить крахха прежде, чем он придумал способ разболтать наш план ахунтам. Хотя с его крохотным мозгом … не додумается он сигнал хозяевам подать. Волновалась я и за богомолов, вдруг передумают. И все эти «вдруг» и «а если» душили сознание.

— Женщина, — я испугано распахнула глаза и увидела совсем рядом с собой ботинки харака. Он довольно щурился голубыми глазищами и поджимал пухлую нижнюю губу, видимо, чтобы не рассмеяться. Хотя, что такого смешного в том, что он меня напугал, я так и не поняла, — хватит ворочаться, или тебе мужского тепла не хватает?

Шутку я не оценила.

— Мне всего пока хватает. А кое-кто на моей платформе даже лишний!

— Уверена? — он заигрывающее тряхнул своими русыми дредами и подмигнул. — Я очень хороший любовник. Ты подумай!

Я подумала и поняла, что мой Сферр еще и благороден. Он в отличие от некоторых хараков, даже мысли не допускал, что займется со мной любовью в присутствии посторонних. Пусть даже мы и были отделены от этих «посторонних» какой-никакой, а стенкой, а этот же прямо тут покувыркаться предлагает.

— Ты во мне, ад Коинфар, кого увидел? Я тебе кто? Девка блудливая? Или кошка беспринципная? — с вызовом полюбопытствовала я.

— Женщина, — просто произнес он, — красивая совершенная женщина.

Признаться опешила. Такого ответа не ожидала.

— Тогда, на что ты рассчитывал, делая мне такое предложение? — уже спокойнее произнесла я.

— Хотел убедиться, что ты действительно такая, как я вижу, — развернувшись, харак скрылся с глаз, а я снова осталась наедине с тревогой и легкой обидой.

Утро нового дня началось с сильного звукового сигнала. Гудели так, что уши заложило. Подскочив, я поняла, что полностью восстановилась. От порезов на ладони остались только розовые полоски, да и физически чувствовала я себя преотлично. Это покруче наших хаонитов будет.

Взглянув наверх через стеклянный потолок, обнаружила, что зрители на трибунах уже собрались и ждут реки крови. Обойдя нашу камеру по кругу, убедилась, что Сферра мне не увидеть. Это расстроило. Моя тоска по нему грызла. Впору уже начинать реветь.

— Это привязка, — оглянувшись, я заметила «таракана». — Вы соединились и чем дольше вы находитесь друг без друга, тем сильнее боль в груди. Хотя признаться, впервые вижу столь сильную реакцию со стороны женщины. Обычно вы испытываете простую симпатию.

Я машинально потерла ладошкой то место, где билось мое сердце.

— То, что ты чувствуешь, лишь отголосок его страданий, — манох поднял голову к потолку, усики смешно задергались в разные стороны. — Не разочаровывай его. Аррафатам сложно с женщинами.

— Почему? — заинтересовано спросила я.

— Потому, что далеко не каждая самка пойдет на связь. Зачем? Если можно порхать от одного любовника к другому и срывать плоды со всех деревьев, — поделился информацией манох.

Я недоуменно глянула на таракана. Ну, во-первых, слово «любовник» из уст насекомого — это уже нелепо слышится. Во-вторых, про «деревья», я совсем не поняла.

— А поподробнее, — ненавязчиво попросила пояснить. Манох оказался словооходчив.

— Аррафаты сильнейшая раса нашей галактики, но так было не всегда. Война за войной, они наращивали мощь и не пренебрегали и генетическим оружием. Мужчины становились сильнее, быстрее и в какой-то момент они стали через чур сильными, даже для своих самок. Женщины аррафат, если и создают союз, то только со слабыми. А сильным мужчинам приходится платить и очень большие суммы за то, чтобы с ними провели хотя бы ночь. Они же на психику так давят, что и с ума сойти не долго. А с детьми там вообще отдельная история. Они покупают у женщин яйцеклетку и сами растят свое потомство. Естественно рождаются в основном сыновья. Девочек ведь заведомо придется отдать матерям. Надо ли уточнять, что женщин у них катастрофически мало. Конечно, самки арухов им тоже подходят, но там свои проблемы. У арухов есть понятие «гармоничной пары», вот и мечутся аррафаты среди них в надежде, что их изберут. Сами-то они себя привязать к понравившейся женщине не могут, не примут их.

Я внимательно слушала маноха. Он сейчас рассказал мне куда больше, чем Сферр за все время. Да и получается, мой мужчина кое-где откровенно недоговаривал или обманывал. Хотя бы в том, что женщин у них достаточно. Может, боялся, что если я узнаю, что кандидатов на меня много, то не выберу его. Сердце сжалось от тоски. Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на своего собеседника.

— Что значит «привязать себя»? Это как? — раз уж мне готовы поведать о расе моего Сферра, так почему не воспользоваться моментом и не порасспрашивать, как следует.

— О, это удивительная способность аррафатов, — улыбнувшись во всю пасть, охотно продолжил рассказ манох, — они влюбляются практически мгновенно и привязывают себя намертво к выбранной женщине. До сих пор не установлено, как именно происходит привязка, как они выбирают, на что реагируют. Понимаешь, женщина, они просто знают, что именно эту самку способны полюбить навечно. А на чем основывается это их «знание», загадка психологии и генетики.

Вот это новость. Я прошла на платформу маноха и присела рядом с ним. Таракан хмыкнул, но комментировать мою смелость не стал.

— А как они так привязываются? — прошептала я, заглядывая таракану в глаза.

— Я долго изучал это их умение и пришел к выводу, что дело не во внешности женщины. Это точно. Большую роль играет ее запах. На него они реагируют в первую очередь, а дальше, я думаю, просто настраиваются на ее мозговые волны и подстраиваются под них. Они словно наркоманы, должны постоянно чувствовать свою самку. Если этого не происходит, начинается ломка. Но скажу, что аррафат сам решает, кому себя подарить. Это только его выбор, даже не твой. Самку он может заразить своей привязкой, но не более. В этом их счастье и их же трагедия. Сумел убедить женщину, что ты для нее идеальная пара, будет крепкая семья. Не сумел, значит, ждет такого аррафата одинокая жизнь и, в лучшем случае, если денег хватит, сын от любимой. К сожалению, второй сценарий развивается намного чаще.