– Ты там будешь спать?

– Да.

– Но это не самое подходящее место для беременной женщины. От окна дует. Тебе там будет неудобно.

– Не беспокойся обо мне. Я справлюсь.

Выругавшись вполголоса, он откинулся на подушки, не сводя с нее внимательных глаз. Она задвигалась, устраиваясь удобнее. Ему вдруг показалось, что она вот-вот упадет на пол. Саймон негромко засмеялся, и Кристина, бросив на него гневный взгляд, плотнее закуталась в одеяло. Наконец она почувствовала себя в относительной безопасности, хотя комфортнее не стало.

Саймон еще долго смотрел на жену, прежде чем снова лечь в постель. Его неприятно поразило пустое место рядом, и он понял, что ему будет недоставать ее присутствия. Подняв голову, он раздраженно произнес:

– Кристина, даже в постели не так много тепла осталось. Могу представить, как тебе холодно на диване. Возвращайся ко мне, давай согреваться вместе.

– Мне и здесь вполне удобно, благодарю.

Он натянул одеяло на голову.

– Ну, как хочешь. Сквозняк составит тебе отличную компанию на этом жестком диване. А я не буду снова упрашивать. Когда наиграешься, дай знать, и я подвинусь.

Кутаясь в одеяло, не спасающее от пронизывающего холода, Кристина беспокойно ворочалась на неудобном ложе и уже раскаивалась в своем поступке, но решила, что лучше замерзнет насмерть, чем вернется в постель. Саймон не преминет осыпать ее насмешками.

На следующее утро, открыв глаза, Кристина увидела, что постель залита солнечным светом. Мгновение она лежала не шевелясь, чувствуя тупую боль в голове, потом поняла, что под одеялом она совершенно голая. С ужасающей ясностью пришло осознание произошедшего вчера ночью. Ожидая увидеть мужа лежащим рядом, она повернула голову и вздохнула с облегчением, обнаружив, что его нет, хотя постель сохранила отпечаток его тела и запах.

Ее взгляд переместился на диван. Она вспомнила, что случилось в предрассветные часы, однако не припоминала своего возвращения в кровать. Тут ее осенило. Значит, Саймон, дождавшись, пока она заснет, перенес ее сюда.

Чувствуя себя усталой и будучи не в настроении ссориться, Кристина встала с постели. Накинув халат, подошла к окну, раздумывая о событиях вчерашней ночи. Как ей теперь смотреть ему в глаза? Как себя с ним вести? Днем она еще сможет держать его на расстоянии, даже выказать гнев, но с наступлением темноты в уединении супружеской спальни собственное тело предаст ее снова и снова. Даже сейчас она не могла думать ни о чем ином, кроме как об удивительных вещах, что он с ней проделал, и наслаждении, которого она не хотела испытывать. При воспоминании об этом сделалось тепло на душе.

* * *

Приняв ванну и одевшись, Кристина спустилась к завтраку. Все, кроме Саймона, уже собрались за столом. Тетя Селия обняла ее, взяв за руки, отстранила от себя и окинула внимательным взглядом:

– С тобой все в порядке, Кристина?

– В полном, тетя. – Кристина выказывала повышенный энтузиазм, не укрывшийся от Селии.

– Да ты просто сияешь, – с улыбкой заметила Миранда.

Занимая место за столом, Кристина саркастически ответила:

– Спасибо, Миранда. Правда, я абсолютно уверена, что выгляжу точно так же, как вчера.

Подразумевалось, что ночь в постели с Саймоном изменит ее к лучшему. Неужели никто не замечает, что она вообще не хотела выходить за него замуж? Они и занимались любовью в первую брачную ночь, но их по-прежнему разделяет пропасть непонимания и гнева.

– Кристина, разве тебе не интересно, куда подевался твой муж? – поинтересовался Уильям.

– Я не привыкла интересоваться подобными вещами, прежде у меня не было мужа. Прости, Уильям. Со временем я научусь играть свою роль лучше.

Миранда подалась вперед и взяла ее за руку.

– Каждая женщина должна научиться играть роль жены. Непросто притереться друг к другу, даже если по уши влюблена в собственного мужа, как ты.

– Уверена, что ты права, Миранда. Полагаю, Саймон пошел по делам.

– Он встречается с Генри и другими мужчинами, помогающими ему в поисках Марка Баклоу. Просил передать тебе, что вернется ближе к обеду.

– Что ж, хорошо.

* * *

Придя домой и увидев на лице жены ледяное выражение, Саймон решил, что этому надо положить конец раз и навсегда. Ему хотелось как следует встряхнуть ее, сгрести в охапку и уложить в постель, хотя он и поклялся, что близости между ними не будет до тех пор, пока она сама не придет к нему.

Глядя в ее милое личико и скрытые под одеждой соблазнительные округлости, он понимал, что решимости надолго не хватит. Каким же он был дураком, позволив ей вести себя подобным образом. Однако ему достало ума не выскочить из комнаты, испытывая горячее желание именно так и поступить. Он не доставит ей такого удовольствия.

Письмо, адресованное Уильяму, прибыло из Оукбриджа вскоре после возвращения Саймона. Том сообщал хозяину, что человек, которого разыскивает лорд Рокли, спрятался в подземелье под домом. Если Уильям хочет его увидеть, следует поспешить. Рана его загноилась, и он пребывает в плачевном состоянии. Сделать уже ничего нельзя, конец его близок.

Саймон пожелал немедленно тронуться в путь. Не прошло и часа со времени получения письма, как они выехали, распрощавшись с Селией.

В подземелье было темно, гуляли сквозняки. Оставив Миранду в доме, Уильям, Саймон и Кристина в сопровождении Тома и Генри спустились вниз. Узкая полоска света, проникшая через приоткрытую дверь, высветила пыльные отпечатки ног на полу и обрывки мусора. Марк Баклоу лежал на соломенном тюфяке, укрытый черным плащом. Время от времени, когда рана беспокоила особенно сильно, он ворочался с боку на бок. Воздух был очень холодным. У тюфяка стоял ящик, на котором тлела свеча, отбрасывающая на стены неверный свет, и лежал пистолет.

Приблизившись к человеку, который, казалось, ускользнул навсегда, Саймон склонился над ним. Тот явно сильно страдал. Дышал с трудом, хрипел, мокрые волосы прилипли ко лбу. Вокруг губ залегли глубокие складки, кожа побледнела. Рана на плече была перевязана, но на повязке виднелись следы засохшей крови. Марк явно не мог шевелить рукой, но при виде лорда Рокли второй рукой схватил предусмотрительно заряженный пистолет. Из последних сил сжимая рукоятку, поднял оружие.

– Бросьте, – велел Саймон. – Вы не в том состоянии, чтобы сражаться.

Опершись на локоть и дождавшись, пока зрение сфокусируется, Марк нацелился прямо в грудь противнику.

– Тебя укокошить силенок хватит, – с трудом прорычал он. – Будь ты проклят, Рокли. Кто выдал тебе мое укрытие?

– Я, – признался Том, выходя вперед. – Вы были слишком слабы, когда я нашел вас в лесу. В вашем состоянии побег немыслим.

Марк побагровел от ярости и, сверкая глазами, уставился на Саймона.