Прошло минут десять, прежде чем Кейн наконец шевельнулся. Приподнявшись на локте, он внимательно посмотрел на Дженни и убрал с ее лба мокрую прядь. Ее длинные ресницы тотчас же затрепетали, и глаза медленно открылись. Она улыбнулась ему и тихонько вздохнула.

— Неужели я наконец-то нашел способ заставить тебя замолчать? — спросил Кейн.

Дженни кивнула:

— Нашел. Но только на время.

Он рассмеялся, а она провела ладонью по его щеке. Когда же их губы слились в поцелуе, Дженни подумала: «Теперь все будет хорошо. Иначе и быть не может».

Глядя в меню, Дженни покачала головой:

— Боюсь, мне более привычны блюда в верхней части списка, чем в нижней.

Кейн с улыбкой пояснил:

— В начале меню напечатаны блюда, подававшиеся здесь в 1859 году. Бобы, бекон, галеты, сушеные яблоки. Это сделано для того, чтобы можно было сравнить с тем, что предлагается сегодня.

Дженни кивнула:

— Да, понимаю. Просто мне вспомнилось то, что подавали в гостинице в Парадайзе. Там подавали примерно то же, что у них здесь — в верхней части списка.

— Ты как будто недовольна сегодняшним выбором? — спросил Кейн, откинувшись на спинку стула.

Дженни покачала головой:

— Нет-нет, как можно быть недовольной свежими устрицами, черепашьим супом, жареным филе форе ли с соусом из мадеры и другими деликатесами, если я никогда ничего подобного не пробовала? — Она снова покачала головой. — Из всего этого списка я знаю только вареный картофель и зеленый горошек. И еще кофе.

— В таком случае я сам закажу для тебя блюда, — сказал Кейн.

После того как он продиктовал заказ неулыбчивому официанту, Дженни посмотрела на него долгим взглядом и спросила:

— Откуда ты так хорошо знаешь места, подобные этому? Как странно… Ты прекрасно себя чувствуешь и в шикарном отеле, и на просторах прерии, где нет ничего, кроме сушеных бобов и вяленой говядины.

Подняв бокал с вином, Кейн снова улыбнулся:

— Я ведь уже тебе рассказывал о том, что ездил на Восток, чтобы получить образование. Прежде чем вернуться в Техас, я жил некоторое время в Нью-Йорке и Чикаго.

— А теперь? Откуда ты знаешь женщин вроде Дженни Роджерс?

— Пожалуйста, не путай Дженни Роджерс с другими. Она порядочная женщина.

Дженни нервно теребила полотняную салфетку, лежавшую у нее на коленях.

— Как бы то ни было, Кейн, мне все же не известно, как ты познакомился с ней. Если, конечно, ваше знакомство не произошло… при очевидных обстоятельствах. Правда, мне почему-то кажется, что не очевидные обстоятельства послужили причиной вашего знакомства.

— Это так важно?

— Для меня — да. — Дженни кивнула и тут же добавила: — Временами я чувствую, что ничтожно мало о тебе знаю. Если же я узнаю больше о твоей прежней жизни, то, возможно, смогу лучше понять тебя нынешнего.

Кейн осушил свой бокал и протянул руку к бутылке, стоявшей в ведерке со льдом на маленькой тележке возле их столика.

— Еще вина? — Он вопросительно взглянул на Дженни, но та отрицательно покачала головой. — Значит, ты полагаешь, дорогая, что я не такой, каким кажусь?

Она снова кивнула:

— Совершенно верно. Кейн пожал плечами:

— Что ж, вероятно, ты права. Люди обычно не такие, какими кажутся. Даже ты, милая Дженни.

Дженни в смущении отвела глаза. Потом сделала вид, что разглядывает элегантный интерьер ресторана. Ей ужасно не хотелось спорить с Кейном, потому что в спорах с ним она всегда проигрывала. И это обстоятельство тоже давало ей повод подозревать, что он не был обыкновенным странствующим фотографом, зарабатывавшим на жизнь своим мастерством и фотографическим оборудованием.

— Кейн, кто ты?! — выкрикнула она в отчаянии. — я знаю, что ты не бродяга, охваченный желанием праведной мести, как я думала раньше. Все не так просто, как кажется. За всем этим стоит еще что-то, Кейн, и я хочу знать, что именно.

Кейн осторожно поставил на скатерть свой бокал и с усмешкой спросил:

— А если ты права — что тогда? Что это изменит? Его вопрос застал Дженни врасплох.

— Что ты имеешь в виду? — пробормотала она, потупившись.

— Что это изменит в наших отношениях? Разве это повлияет на темы наших разговоров и на наши чувства друг к другу? Я так не считаю. Я сказал тебе с самого начала, что разыскиваю Боба Доусона. И объяснил, почему разыскиваю. Это правда, хотя и неполная. Но это все, что я могу тебе сказать в данный момент, Дженни.

Дженни выпрямилась и пристально посмотрела ему в глаза, словно пыталась прочесть его мысли. Она испытывала тягостное чувство, что в один прекрасный день узнает о нем нечто такое, чего не хотела бы знать. Его умение владеть оружием, его знакомство с подозрительными людьми во многих городах — все это наводило на мысль, что он и сам принадлежал к числу тех, кому место за решеткой. Возможно, Боб Доусон обманул Кейна, не поделился с ним награбленной добычей, и теперь Кейн хотел отомстить за обман. А история про убитого друга — наглая ложь. И если так, то Кейн без малейших угрызений совести может застрелить не только Боба Доусона, но и Джонни.

Чувствуя себя совершенно беспомощной, она подняла на него глаза. Кейн снова потягивал вино из бокала и выглядел немного утомленным. Дженни снова ощутила укоры совести. Кто бы он ни был, она заключила с ним сделку, но не сдержала свое слово. И это ужасно ее угнетало. Но не могла же она сказать Кейну, что предала его, что не сдержала слово…

Тут к ним подошел официант и протянул Кейну маленький серебряный поднос с белым конвертом и изящным ножом для вскрытия корреспонденции.

— Мистер Рэнсом, это адресованное вам письмо пришло всего несколько минут назад, и клерк за столом регистрации посчитал его срочным, — сообщил официант.

— Благодарю вас, — кивнул Кейн.

Он взял с подноса письмо и, дождавшись, когда официант отойдет, вскрыл конверт.

Дженни с любопытством наблюдала, как он читал послание. Когда же он поднял на нее взгляд, она сразу поняла: Боб Доусон и, следовательно, ее брат наконец-то добрались до Денвера.

— Кого будут вешать? — спросила Дженни, покосившись на Кейна, проверявшего свои пистолеты.

Он уже сменил свой изысканный наряд на голубую хлопковую рубашку и штаны в обтяжку, а изящные ботинки — на высокие, до колена, сапоги.

— Я никого из них не знаю, — отозвался Кейн, критически осматривая смазанный маслом ствол «кольта». — Какая разница, кого собираются повесить в Ледвилле? Важно другое: Боб Доусон и его дружки будут там вместе с другими зеваками. Ведь казни всегда привлекают целые толпы.

Дженни невольно содрогнулась. Перспектива стать очевидцем повешения вызывала у нее отвращение. Кейн собирался выслеживать в толпе зрителей ее брата.